Им была неведома злоба, неведома зависть. Они достигли свободы от общественных уз, которую Джулия ощущала, стоя у рампы и кланяясь в ответ на аплодисменты восторженной публики. Иногда ей казалось, что эта свобода – самое драгоценное из всего, чем она обладает. В ней она была рождена гордостью, в них – смирением. В обоих случаях она давала один неоценимый результат: независимость духа, только у них она была более надежной.