Очень жуткая и реалистичная книга. Такие истории пугают меня гораздо сильнее, чем любые ужастики с мистикой и паранормальщиной, потому что они служат напоминанием: самый отвратительный и опасный монстр — человек.
Ленн живет со своей женой в удаленном домике, обрабатывает землю, собирает урожай, заботится о свиньях и не забывает каждый вечер проверять видеокамеры, установленные в доме. Нормальная семья фермера со своей нормальной неинтересной жизнью. Вот только Джейн - уже вторая жена-Джейн после матери-Джейн, в доме действуют строгие правила, двери в комнаты всегда и везде открыты, а свиньи каждый вечер истошно кричат в свинарнике на горизонте, когда туда приезжает Ленн. А у Джейн, которая вовсе не Джейн, осталось всего три её маленьких сокровища — три напоминания о другой жизни, которые она может легко потерять за пригоревший пирог, слишком долгий отдых или, не дай бог, разговор с незнакомцами. Особенно — за разговоры с незнакомцами.
Этот герметичный триллер происходит в рамках одного дома, и до самого конца не будет смены локации. о в этом нет необходимости: именно замкнутость пространства подчёркивает, что самые страшные вещи могут происходить и в четырёх стенах, если ты живёшь под одной крышей с социопатом.
Образ Ленна очень сложный в своей примитивности. Это неотёсанный, грубоватый человек, явно недалёкого ума, живущий в своём маленьком монотонном мирке и подчиняющийся одним и тем же ритуалам день за днём. Он необразован, ограничен и абсолютно эгоистичен, не принимая во внимание даже базовые потребности своей жены. Ленн не видит в ней личность, человека — скорее, манекен, на который он «примеряет» образ матери через каждодневные ритуалы, и потому совершенно не заботится о том, как она себя чувствует.
Жутким примером становится сцена родов, когда Ленн заставляет Джейн рожать прямо на старой садовой клеёнке, или эпизод, где он решает «полечить» ей больные зубы.
У Ленна ярко выражена фиксация на матери - любые действия его жены должны соответсвовать тому, "как делала моя мать". Когда что-то не соответствует этому образу, он испытывает ярость и тревогу, потому что рушится его психическая конструкция. Яичница должна быть без поджаренной корочки. Чай — правильного жёлтого оттенка. Уборка — только вручную. Никаких средств гигиены, только старые полотенца. И, дополнительный плюс в копилку ужасов, фетишизация и ритуализированная связь между материнским образом и сексуальным актом.
Беременность "Джейн" и ребенок вносят большие изменения в привычный распорядок дня, и это не может не повлиять на Ленни. Он как будто на какое-то время забывает о своей фиксации на матери, начинает больше замечать главную героиню и даже проявляет какое-то подобие заботы и почти нормального поведения. Ленн начинает больше общаться с ней, идет на встречу некоторым ее просьбам и как будто вылезает из своей раковины. Однако позже оказывается, что его девиации никуда не делись, просто перенеслись на другой объект.
Что касается самой не-Джейн, то её искренне жаль. Сбежать с сестрой из своей страны в поисках лучшей жизни, чтобы в итоге угодить в лапы торговцев людьми, а затем оказаться в доме больного ублюдка — такого не пожелаешь даже врагу.
Изначально, знакомясь с историей Танн Дао, хочется вскрикнуть: «Почему же ты не борешься?! Почему не сбежишь?!» Однако по мере продвижения сюжета становится ясно: за семь лет, проведённых под одной крышей с Ленном, чего только Джейн ни перепробовала. И каждая её попытка обернулась неудачей, стоившей слишком дорого.
Мы, как читатели, знакомимся с ней уже в тот момент, когда настоящая Танн Дао спряталась где-то глубоко внутри, уступив место той Джейн, которой её хотят видеть. Она почти сломлена, и всё, что у неё осталось, — это три маленьких сокровища и едва слышный внутренний голос протеста, который так и остаётся подавленным.
Танн Дао настолько запугана, что боится предпринять хоть что-то, ведь за ней беспрерывно следят камеры, а о малейшем непослушании или ошибке Ленн тут же узнаёт и жестоко наказывает. Единственное, чем она себя утешает, — это мысли о сестре: о том, что пребывание “Джейн” в доме Ленна хоть как-то приближает самого близкого ей человека к счастью.
Эти мысли — слабое утешение и попытка самоуспокоения главной героини, оказавшейся в ситуации, из которой невозможно выбраться самостоятельно из-за постоянного контроля, страха и покалеченной ноги. Даже когда появляются возможности крикнуть о помощи, Танн Дао не использует их: она сама себя останавливает, боясь разозлить Ленна. Она боится за сестру и её будущее. И это лишний раз показывает, насколько прочные блоки построил Ленн в голове Танн Дао с помощью полной социальной изоляции, манипуляций, угроз, насилия и лжи.
Не ожидала от книги многого, но, на удивление, она меня зацепила. Автор отлично передал ощущение беспомощности, внутреннего давления из-за страха, отчаяния, безнадёжности и давления манипуляций. Получилась отличная история для холодного мрачного ноября.