Мне всегда нравилось представлять, как я захожу утром на кухню и вижу свою сонную и немножко лохматую жену, наспех одетую в мою рубашку и суетящуюся над завтраком. Подойти бы так сзади, обнять крепко-крепко, поцеловать в висок и замереть, пока она не вспомнит, что блинчики на сковороде горят.