Порой по утрам ей не хотелось просыпаться. Ей не хотелось ничего. По утрам она лежала, глядя в высокий потолок дома-«cтраха», и пустота окружала ее, пустота, сочившаяся из всех пор.
Сусанна вот уже три года не включала телевизор, чтобы только не видеть всех этих телевизионных морд. Почти не заглядывала в Интернет, чтобы поток злобы, выпиравшей из всех комментариев, – не суть важно, о чем: о новостях, о политике, о новых фильмах, книгах – нескончаемый поток злобы, источавшийся как гной по любому поводу, не касался, не пачкал ее душу.
Порой она слушала окружающих, и уши ее вяли. И она чувствовала себя как отшельник в пустыне – в любом месте, от светской тусовки до фешенебельного торгового центра, в которых так любила бывать прежде.