© Маня Норк (Татьяна Сигалова), текст, иллюстрации, 2023

© Русский Гулливер, издание, 2023

© Центр современной литературы, 2023

Предисловие,
состоящее из 10 пунктов

1. Я, Маня Норк – автор прозаической дилогии «Анамор» (Таллинн: Aleksandra, 2011) и нескольких сборников стихов, опубликованных под псевдонимом Doxie. Также занимаюсь стихотворными переводами с нескольких языков. Живу в Тарту. Филолог по образованию.

2. Мысль о романе, действие которого происходит во время Серебряного века, возникла у меня еще в начале 2010-х гг., но настоящая работа над этой вещью началась в 2016 году. Иногда я надолго бросала ее, но в 2020–2021 гг. сделала последний рывок: мне удалось отредактировать и дописать «Пьеро одинаковых».

3. В этом предисловии мне хотелось бы поблагодарить исследователей и публикаторов текстов авторов Серебряного века, в первую очередь – А. Л. Соболева и В. В. Кудрявцева. Без них не было бы этого романа.

4. Хочу упомянуть и свое давнее увлечение литературой Серебряного века и – шире – русской литературой второй половины XIX – начала XX вв., в первую очередь – «непервостепенными» авторами, а также французской литературой (особенно поэзией) того же периода. Без них тоже не было бы «Пьеро одинаковых».

5. К роману я написала примечания (см. в конце книги).

6. Авторство переводов с французского и английского в тексте романа принадлежит мне.

7. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Тем, кто ищет в художественной литературе прежде всего развлекательности и безмятежности, я эту книгу не рекомендую, ибо эти качества в ней полностью отсутствуют. Меня местная публика после выхода «Анамора» уже обвиняла в «черноте» … Так вот – эта книга тоже мрачная.

8. ЕЩЕ ОДНО ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: «Пьеро одинаковые» – произведение художественной литературы и ни в коей мере не является тем, что по-английски называется non-fiction. Если кто-либо усмотрит в героях «Пьеро одинаковых» сходство с некими реальными личностями, прошу это сходство считать случайным.

9. В предисловии я не напишу «Мне хочется, чтобы вы полюбили моих героев» – даже не из-за трафаретности этой фразы, а потому что их и в самом деле (скорее всего!) полюбить нельзя. Но буду рада, если кто-нибудь из них запомнится читателям.

10. И последнее: рисунки тоже мои, за исключением работы Светы Алексеевой на обложке. Не обессудьте – я не профессиональный художник.

Я как кошка бессильною лапою,

С непреложным вступая в брань,

Гладкость зеркала дерзко царапаю,

Перейти пытаюсь грань.

Но недвижна поверхность стеклянная,

Чуть блестит за ней серебро.

Отразилась больная и странная

Искривленная маска Пьеро.

Б. Томашевский. У зеркала (ок. 1914)^[1]

НЯМ (КРАТКИЙ КУРС ПЬЕРОЛОГИИ)

«Может, и вовсе никакого романа не будет».

Так заканчивался ее последний роман, и Ням стало страшно.

…было только название – «Пьеро одинаковые». А всё остальное не считалось.

…Но, милая Ням, она же Маня Н., это у других Тексты, а у тебя просто Словня. Где у тебя обкатка Словес, обтеска Словищ, ласканье Словечек?

Ну давай не тяни тряси свой гугнивый горошек в дырявое решето

Какое там бессмертие для Словни

Перед ней валандалось множество набросков – бусин, косточек и камушков, которые гремели на леске, как в индейском ожерелье. Лихо вздрагивали и тут же затихали.

Красное сердечко Маша покоцанная бусина Ли куриный бог Никодим

А леска это сама Ням

И влом ей думать о сюжете

О том что ружье выстрелит и зайчик не умрет

…в отчаянии она скопировала отрывок из старого своего рассказа под названием «Кукушонок». А потом стерла его и напечатала:

В РОМАНЕ БУДУТ ЛУНА И ПЬЕРО

Конспект: Пьеро Луна Поэт

Поэт = Пьеро? Луна – любовь Поэта? Луна – смерть Поэта? (Это Ням тоже стерла)

Начну-ка я, пожалуй, с «Краткого курса пьерологии».

КРАТКИЙ КУРС ПЬЕРОЛОГИИ

…Пьеро, некогда румяный крестьянский парнишка, слуга всех господ, в кого ты превратился?

Пьеро-полукро..? Не смешаться никогда твоей белой крови с твоей кровью черной.

Или ты, двуногая муха, тонешь в лунном молоке – долго, с пристрастием?

До пьериного зуда порой снисходит сама госпожа Луна, ошибочно принимая это за пение.

…щеки Пьеро ввалились, глаза подернулись неотлучной дилетантской слизью. Их руки отвыкли от всякой работы.

Пьеро вихляются, бродят, а бегать не умеют. Зато часами могут стоять у двери, хотя знают: когда-нибудь она откроется и размозжит им фарфоровую башку. Через минуту или через вечность…

Пьеро ничего не должны времени.

…Все Пьеро – поэты. Но единственное их настоящее, вусмерть растиражированное стихотворение – «При свете Луны». Там, ничтоже сумняшеся, обозначены все пьерошные темы – пардон, тени – clair de lune, темнота и свечка.

Свеча оплакивает всех. Луна светит далеко не каждому – и на свечу смотрит снисходительно: ну разве можно быть такой тонкой?

Поэт Никодим и ему подобные пьероподобные думают, что они поют о Луне.

А на самом деле юлят они, скользят, юродствуют. Оттачивают слезки, а не зубки. Квитаются с ничьими тенями. Принимают балахоны за саваны. Ищут на картах невырытые могилы. Румянят повапленные гробы.

При этом Пьеро почти всегда искренни. Но верит им только Луна. Да и то – если она в настроении.

…так кто же Луна для Пьеро? Любовница? Мачеха? Тетушка-потатчица? Филантропка, рвущая небо на части, лишь бы им угодить?

Скорее, случайная прохожая. Покачает головой, бросит монетку и пойдет себе дальше. А то и просто отмахнется: «Бог подаст».

Пьеро поднимет лунный блик и тоже пойдет своим путем.

Поэт Никодим, как и многие другие, явно преувеличивал роль Луны в жизни Пьеро.

А, вот еще: Пьеро мстят. Например, распространяют слухи. Дескать, они, Пьеро, стибрили Луну. Или запустили ее на такую мощность, что людям не до сна, а сны очеловечиваются.

Но все это чепуха: ведь сами Пьеро страдают от бессонниц. И бессонницы эти кошмарны, неисповедимы… Глаза пьерошные забиваются пеплом от спаленных снов.

О, не верьте, когда они говорят вам это!

Пьеро не умеют притворяться, что им хорошо в этом мире. Вот этому верьте.

Пьеро уходят. Всегда. Не зная выходов. И этому верьте… с оговорками.

Иногда им снятся квадратные луны-игральные фишки. Но Пьеро умеют играть только в одну игру – прятки.

(Черновик Никодима: Воет поэт на Луну поэт Луну обгладывает сосет как леденец она щиплется и царапает ему язык сок ее впивается в ссадинку и поэт начинает говорить лунно а не подлунно весь этот бред всю эту мглу эту пришлость).

С черновиками Ник расставался без грусти.

…чего нельзя было сказать о Ням со всей ее чавкающей расхлябанностью.

…она стерла «Краткий курс пьерологии» и начала роман не с Никодима, а с Маши. Той, которая убила.