Очень затянуто, но в остальном читать вполне можно. Какое-то время недоумевала по поводу некоторых деталей, в том числе: почему так сложно коммуницировать героям, а потом все стало на свои места, когда выяснилось, что действие-то происходит году в 1995… И система Windows 95 только вышла, и в ней еще далеко не все разбираются, и связь через телефон-автомат или по стационарным телефонам, вокруг которых тут были настоящие «танцы с бубнами» ввиду опасности быть раскрытыми, и записки и улики на дискетах, и атмосфера «лихих 90-х», и «очарование Западом»…
Повествование затрагивает не одну страну: тут и Франция, в которой появляется первый крючок сюжета и разворачивается большая часть событий, и Англия промелькнула, и США, и Россия, конечно же, где вся эта история началась и где она и получается свое завершение.
Я себя чувствовала подлежащим большого сложного предложения, остальные члены которого были зашифрованы… Мне было совершенно необходимо найти ключ и расшифровать их!
Начало интриговало, загадки Оли и Шерил хотелось разгадать, плюс был французский флер таинственности. Затем пошел форменный триллер, со слежкой, преследованиями, нагнетанием психологической обстановки, подосланными киллерами. Кстати, вот эпизоды с подобным персонажем, один особенно, вообще вызвали отторжение и неприятие, они выбивались пусть не из логики, но из атмосферы.
И дальше уже все скатилось в мелодраму вокруг младенцев, тайн прошлого, бытовых и не очень секретов, которые затронули, однако, сразу несколько слоев общества. И вот тут интерес подувял. Стало как-то быстро понятно, что к чему, и чем закончится эта история. Но в финале интерес все равно вернулся, потому что на первый план вышел не столько детектив, сколько человеческие отношения.
В слове «родной», пожалуй, нет ничего ни от ностальгии, ни от патриотизма – это скорее вопрос геометрии. Там, где вы просто проходите мимо, там пространство плоское, одномерное, как в кино, там вы не ощущаете реальную перспективу всех его углублений и закоулков. В родном же пространстве совсем иная геометрия: оно, наоборот, объемно, память углубляет и продлевает пространство, оно простирается во все стороны от вас – к лавочке, на которой вы сидели, к качелям, на которых вы качались, к кустам, за которыми вы прятались, дурачась. Оно становится многомерным, оно становится обжитым, оно становится вашим пространством.
Герои могли удивлять, умилять, заставлять переживать, раздражать. Они могли быть живо прописанными или шаблонными, но за Джонатана, пожалуй, можно простить многих остальных персонажей. И что здесь безусловно хорошо и емко, так это разница менталитетов. И еще, даже несмотря на всю серьезность происходящего по сценарию, нет-нет да и проскальзывают юмор и ирония.
– До чего же ты наглый, Джонатан Сандерс. Меня от твоей самоуверенности уже просто тошнит.
– А ты предпочитаешь мужчин зажатых и закомплексованных?
– Я предпочитаю скромных.
– Вот уж не думал, что у тебя такой плохой вкус!