Отзывы на книги автора «Такаси Нагаи»

Книга потрясающе написана.
Повествование ведется от лица врача, который жил и работал в Нагасаки. Он честно рассказывает о том, как ужасно было то, что произошло 9 августа 1945 года.
Автор подробно рассказывает про то, как они пытались выжить, что делали, что чувствовали. Так же он рассказывает, как происходит взрыв атомной бомбы.
Книга очень познавательная и невероятно страшная.
Автор книги умер спустя два года после публикации этой книги, от последствий ядерной бомбардировки.

Автор, как человек прошедший через ад, призывает всех больше НИКОГДА НЕ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ЯДЕРНОЕ ОРУЖИЕ. И я полностью его в этом поддерживаю.

Снова я в Японии августа 1945 года. Снова сброшена атомная бомба и тысячи людей погибли - сразу или спустя короткое время. Снова огонь и пепел, боль и стоны, страх и горе.
На этот раз рассказ идёт от лица ученого медицинского университета, находившегося в 500 м от эпицентра взрыва. Хотя небольшие отрывки от лица других людей, соратников Такаси Нагаи тоже встречаются. От рассказа, подчеркнуто сухого, мороз продирает, столько потерь и страданий находится на страницах этой небольшой книги.
Автор книги ученый, медик и христианин, что нашло перекличку с февральской книгой другого японского христианского автора "Молчание", посвященной гонению на христиан, а данной книге вера занимает важное место в последней части. Но это не удивительно, ещё читая книгу "Хиросима", я удивилась количеству респондентов-христиан, поэтому стала искать информацию и узнала, что именно в Нагасаки находится самая большая в Японии христианская община.
Две эти книги - "Хиросима" и "Колокол Нагасаки", вышедшие на русском с периодичностью в два года, написанные почти в один год (за исключением дополнительной главы спустя 40 лет у Херси), я прочитала с периодичностью менее месяца. Поэтому от сравнения было не уйти. И в литературном плане и эмоциональном отклике данная книга оказала меньший эффект, чем прочитанная до неё. И всё же она также важна и должна быть прочитана для понимания недопустимости войны.
Чувствуется, что книгу писал ученый, ведь в отличие от жителей Хиросимы гадавших, что на них сбросили, Нагаи и его соратники быстро всё поняли и уже на следующий день, во время отдыха от помощи пострадавшим, обсуждали атомную бомбу. С другой стороны, в этой книге, в отличие от книги Херси, вообще не заметно правительственной помощи. Автор описывал, как через несколько дней после взрыва, он и группа уцелевших медсестер, студентов и профессоров отправились на север от Нагасаки в горную долину, куда пошли многие беженцы, и где они, живя в деревне, оказывали посильную медицинскую помощь. Там они ходили между деревушками, лечили пострадавших, часто сами оказывались пострадавшими, ведь и их настигли последствия лучевой болезни. Через несколько месяцев Нагаи вернулся в Нагасаки, построил хижину, в которой жил со своими выжившими детьми и вел наблюдение за симптомами радиоактивного заражения. Умер он в 1951 году в возрасте 43 лет от лейкемии.

«Колокол Нагасаки» — эссе доктора Такаси Нагаи, написанное им в течение года после 9 августа 1945 года. Уникальное свидетельство человека, пережившего атомную бомбардировку Нагасаки. Точнее — района Ураками, где четыреста лет кучно проживали японские католики. Тут стоял величественный католический собор во имя Пресвятой Девы Марии, где в момент взрыва собрались прихожане (интересное совпадение, что капитуляция Японией была подписана через несколько дней, 15 августа — в день празднования католиками Успения Девы Марии)... Тут же недалеко находился медицинский университет и студенческий городок. Студенты, врачи, профессора, медсëстры и местные жители жили как община... Всё это было уничтожено. Стёрто американской атомной бомбой, взорвавшейся практически над собором...

Что произошло в эти страшные дни, как жили студенты и преподаватели до взрыва, как они несли свой долг врачей и помогали соотечественникам, что происходило в момент взрыва и как оставшиеся в живых переносили скорбь и потерю близких, как боролись с лучевой болезнью, как посещали близлежащие деревни и спасали людей, будучи сами больными... Эта книга о подвиге и любви к своей земле, вопреки произошедшей трагедии. И написана она не без особенной японской поэтики в отношении природы и человека, даже когда они подвергаются опустошению и уничтожению.

Я слушал и поражался, ведь именно этот взгляд — с одной стороны, врача и учёного, скрупулёзно объясняющего ужасные последствия взрыва и разрушения человеческого тела, способы лечения и помощи нуждающимся, а с другой стороны — человека глубоко верующего и считающего, что за всеми событиями стоит Бог, — этот взгляд помогает понять в целом отношение японцев к бомбардировкам Хиросимы и Нагасаки. Они считают, что понесли заслуженное наказание за свои действия. И приняли его, чтобы восстать из пепла, чтобы на этой опустошённой и разрушенной земле продолжать жить.

В этом произведении колокольный звон — это гимн жизни, ода к радости доктора-рентгенолога, получившего смертельный диагноз лучевой болезни в возрасте 37 лет; вдовца, потерявшего свою жену в атомном пепле 9 августа 1945 года; отца, который боролся за жизнь до последнего мгновения, чтобы двое его детей как можно дольше жили в семье, а не были бы отправлены в приют; христианина, который принял геенну огненную атомного взрыва как искупление грехов человечества, допустившего Вторую мировую войну.

Книга была издана в Японии только через несколько лет после ухода американской оккупационной администрации. А в России она была издана лишь 76 лет спустя, в 2022 году. У нас вообще не издавали подобных книг в советское время якобы из-за “симпатии к американцам“.

Книга уникальная тем, что мало кто успел что-то написать, свидетели бомбардировки быстро умирали. А напоследок хочу привести цитату из речи Такаси Нагаи, которую он приготовил для поминального богослужения на месте разрушенного собора. Каким-то чудом сохранился лишь колокол с этого храма.

«Как благороден, как величественен был тот огонь всесожжения 9 августа, когда собор вспыхнул, а пламя рассеяло мрак войны и принесло свет мира! Несмотря на всю нашу скорбь, мы увидели в этом что-то прекрасное, чистое и возвышенное. Восемь тысяч душ вместе с первосвященником вознеслись на небеса. Все без исключения были хорошими людьми, о которых мы глубоко скорбим.
Как счастливы эти люди, которые покинули мир, не зная о капитуляции своей страны! Как счастливы эти чистые души, агнцы, ведь они сейчас с Богом!»

Всем советую прослушать и/или прочитать эту книгу. Сегодня, когда некоторые (не буду показывать пальцем) играют своими милитаристскими мускулами и угрожают миру своим атомным арсеналом, эта книга звучит ещё более остро и актуально, а колокол звучит с бóльшим предупреждением.

-Я думаю, это вопрос моих предпочтений
- видеть только "реальность", исключая иллюзии, - это тоже своего рода"промывание мозгов"

Введение В прошлом столетии было немало тех писателей, которые бы не удосужились тем или иным образом осветить такую нелицеприятную для многих тему как война 1945 года. Япония, как капитулировавшая сторона потерпевшая больше всего бед от этого, едва ли смогла бы обойти подобный предмет обсуждения стороной. Так, писатель Кэндзабуро Оэ – один из наиболее выдающихся романистов Японии, занимавший крепкую позицию на сей счет, и написавший книг по сему поводу более чем, пожалуй, является тем человеком, мнение которого ценится для меня превыше всех остальных. Книга, именуемая “Колокол Нагасаки” не стала для меня каким-то открытием, я и до этого мельком, а иногда и более глубоко вникал в данную тему. Правда, справедливости ради стоит признать, что, та реалистичная жестокость с обилием распадающихся человеческих атомов и боли, в каком-то смысле страшнее любых кошмаров, которые я читал доселе.

Синопсис Главным лицом, от которого будет вестись повествование, станет доктор Нагаи - добродушный молодой врач, находившийся на относительном отдалении от эпицентра взрыва, но все равно получивший значительные повреждения. Вместе с остальными студентами-медиками они будут помогать другим искалеченным больным, которые, мягко говоря, находятся в не самом лучшем состоянии, – у кого-то слезает кожа, появляются волдыри по всему телу, отказывают внутренние органы. Сколько невинных жизней успеет спасти доктор Нагаи со своими помощниками? Прежде чем остановится его сердце?

Мысли Книгу я слушал в аудио формате, и от этого она показалась мне более зловещей что ли? Не знаю, слишком много всего откровенно страшного я услыхал, и от этого, скажу я вам мне стало не по себе. Этот как раз тот случай, когда ессе воспринимается намного сильнее чем, написанная книга любого другого японского писателя, пережившего те события или краям глаза видевший что-то там вдалеке. Тут вы не найдете мягкого стиля изложения без отсутствия жестокости и поголовной смерти. Вместо этого вас ожидает неподдельная изложенная реальность с ее неоправданной жестокостью, бесчеловечностью, морем насилия и крови. По душе ли мне такое? – нет, но если всецело погрузится в те события минувших лет и поставить себя на место того же вышеупомянутого Нагаи, то брезгливость, какая-то мимолетная отстранённость мигом проходит и, трансформируется в понимание.

Если бы мне довелось читать книгу в мягком переплете лежа под пледом с чашкой кофе в руках, вероятно, мое душевное состояние не осталось бы столь равнодушным к написанному. Что там говорить, книга тяжелая, как принято говорить: слабонервным и беременным настоятельная просьба не читать! И это вправду так, даже мне, с моим влечением к жестокости и кровавому беспринципному насилию, стало как-то тяжело на душе - а я ведь читал и похлеще. Значит ли это что события, происходившие в реальности, действуют на эмоциональное восприятие иначе, чем скажем детектив с примесью насилия и долей жестоких сцен? Или все же книги про Джеффри Дамера и прочих изуверов заставляют нас действительно почувствовать какого это? – быть в эпицентре взрыва.

Думаю, всего по немногу, какие-то история цепляют нас до глубины души, другие же оставляют нас индифферентными и совершенно незаинтересованными в происходящем. И это абсолютно нормально, та же пресловутая Нанскинкая резня 1937 года, не оставила в моей души ни капли сочувствия и сострадания, хотя умом я прекрасно осознаю, что это абсолютно ужасно и трагично. Тем не менее найти тот злосчастный компонент, который воздействует на левое полушарие мозга больше остальных, задача не из легких.

Вывод Я не являюсь любителем ультранасилия в том виде, в каком его принято считать сейчас, книга на повестке дня имеет для меня двойственный эффект. С одной стороны, я удовлетворился и, даже в каком-то извращённом смысле этого слова преисполнился, но, с другой стороны осадок нескрываемого ужаса и низменного отвращения заставляет меня усомниться в первом, поскольку чувства неизменны, а какое из них во мне преобладает сильнее мне увы, осознать не светит.