Отзывы на книгу «Великая любовь Оленьки Дьяковой»

Конечно, иллюзии – это плохо, кто спорит. Зато так приятно. Выдумать себе мир, в котором ты любимая, самая красивая, самая замечательная, очаровательная, такая, из-за которой мужчины дерутся на дуэли, а подружки завидуют. Оленька Дьякова остро нуждалась в том, чтобы быть для кого-то самой красивой и замечательной. И очень хотела утереть нос своим подружкам. А еще Оленьке очень нравится трагическое амплуа. Такое знаете, благородное страдание, глубокая печаль на челе. Так что Оленька нашла выход из ситуации. Она придумала себе любовь. Не просто какую-то там любовь. А Великую любовь! Такую, какой еще ни у кого никогда не было.

«— А ты впадала в разврат? — наконец полушепотом спросила Вера Шмидт.
Девочки разом ахнули и оглянулись по сторонам: не подслушивает ли классная дама или кто-то из педагогов [….]
— …Впадала, девочки! — полушепотом сказала Оленька. — Впадала в разврат!
Подруги уважительно охнули, завистливо глядя на Оленьку. Такт и воспитание не позволяли спросить что-то еще, и только Вера Шмидт придвинула к ней длинный нос и, сглотнув, процедила:
— Ну и как там?
— Где? — не поняла Оленька.
— В разврате»

И Оленька не врунья, если что. Не подумайте. Оленька сама свято верит в то, что говорит, как будто вот так все и было, как будто было только вчера. И Оленька искренне счастлива, искренне горюет, расстраивается, ревнует и злится. Тем более, предмет ее любви вполне реальный человек. Ну как реальный. Да вы и сами всё поймете… Погодите.

«Великая любовь Оленьки Дьяковой» современной российской писательницы Светланы Волковой – сборник рассказов. Один из которых о том, что иллюзии вызывают вполне реальные чувства. «Он был для Оленьки настоящий — такой настоящий, как если бы она росла вместе с ним и распрощалась только что, буквально вчерашним вечером»

6 рассказов о Петербурге 1913 года. Война уже не за горами, но пока мирное время и жизнь маленьких людей течет своих чередом. У бедного студента, которому из-за большой любви грозит исключение, у прачки, перепуганной и наивной, ищущей на рынке цыганку, которая умеет сводить любые пятна, у натурщика Императорской Академии Художеств, которому однажды подвернулась халтура, у гимназистки Оленьки Дьяковой. Написанные в разное время, сведенные под одну обложку, эти рассказы прекрасно дополняют друг друга. И как мне кажется, в этой книге всё на своем месте. Каждый персонаж каждого рассказа, каждый сюжет, каждый финал. Эта книга гармоничное полотно, картина законченная и прекрасная.

Есть у меня такой стереотип, что современные писатели не способны погрузиться в другую историческую эпоху по-настоящему. Современный язык, или стиль, или события настоящего, взгляды и мировоззрение автора все-равно дадут о себе знать и все испортят. И хорошая идея с треском провалится. Мой стереотип основан на личном опыте, я прочла ворох книг, в которых писатели не выдерживали подобного испытания, так что да. Это большая редкость, когда автор погружается в другую эпоху и чувствует себя там как рыба в воде. Светлана Волкова смогла проделать это с большим талантом, я читала рассказы и удивлялась как органично у нее получается, именно так, как и должно быть. Ма-ни-фик (с)

Эта книга доставила мне огромное удовольствие. И я могу советовать ее каждому, и любителям классики, и тем, кто любит современную прозу. Тем, кто хочет отдохнуть и развеяться, хорошо провести время с книгой и тем, кто хотел бы обсудить … Ну например, жизнь в иллюзиях, как у Оленьки))) Рекомендую.

Признаюсь: хорошо зная лирическую и историческую прозу Светланы Волковой, ироничную и трагичную, я с нетерпением ждала книгу, где влюблённая в родной город писательница соберёт и издаст петербургские истории под одной обложкой. И дождалась. Книга вышла с красивым названием «Великая любовь Оленьки Дьяковой» и рисунком Города на обложке. Она повествует о событиях столетней давности в исторической обратной перспективе. Но эти события воспринимаются нами так, будто они происходят сегодня. Без преувеличения, вышедшую книгу можно назвать петербургским текстом. Городом на Неве проникнуто всё. Это он – город-фантом, многолико прекрасный и одновременно страшный своей историей. Он всегда был разным – и красивым, и жестоким, залитым водой и сверкающим в блеске золотых шпилей. И кровавым, и праведным. Он решал, кому жить, а кому умереть. Всё это мы видим в текстах Светланы Волковой. Коренная петербурженка, Волкова признаётся в любви к городу, из которого нельзя уехать насовсем. Любой человек, живущий в Петербурге, становится его отражением. В каждом тексте Светланы Волковой Город присутствует на правах героя. Он входит в диалог с действующими лицами, создаёт тот фон, без которого текст не существует. На фоне города живёт и пульсирует любая тема; расширяясь, она продолжается в новых десятилетиях. Город – зеркало героев книги. На её страницах перед нами прошло изменчивое время, собственное Время Великого Города, оно обросло историями жизни персонажей писательницы. Не скрывая ничего из прошлого, ничего не приукрашивая, Волкова переносит его опыт на героев своих рассказов, утверждая, в конечном итоге, самое главное – Жизнь. Детали, монологи, метафизические уходы от реальности, подмену понятий и событий, использование в сюжете психологического триллера – всё богатство изобразительных средств автор использует для того, чтобы, согласно Набокову, «сделать читателя - зрителем». Волкова искусно погружает нас в этот мир, наделяя читателя двойным или даже «круговым» зрением. В Петербурге история идёт по кругу. И воскрешение начинается с размыкания круга.

Я очень хочу, чтобы эту книгу купило и прочитало как можно больше людей. Потому что это настоящая литература! Редакция Елены Шубиной открыла для меня нового великолепного автора. Я не сомневалась, что РЕШ отбирает только лучшее. Книга Светланы Волковой будет бестселлером, потому что это та литература, по которой мы истосковались. Мой абсолютный фаворит в сборнике "Коробка с зефиром". И, конечно, другие рассказы - тонкие, умные, написанные великолепным языком, об ушедшем времени начала 20 века. Книгу хочется перечитать, уже оказавшись в Петербурге - пройтись с ней по улочкам и набережным. Я в восхищении!

С первых строк ныряешь в самое начало 20 века и это чувствуется в речи, в описаниях.
Первый рассказ Лукавая хирургия. Сразу начинаешь сопереживать Мите, он такой цельный и живой, что следишь за его жизнью и не хочется отвлекаться. Удивительное дело, это совершенно точная чистая проза, но как легко она читается! Я отвыкла от такого. Все чаще не жанровая литература становится синонимом тяжеловесных синтаксических структур, замысловатых описаний, в которых тонешь. Это же текст, в котором хочется плыть. Сама история очень хороша. Герой вроде бы такой юный, но уже такой настоящий, что справляется со всем, что ему предлагает судьба без показушного нытья. И пусть он не становится владельцем золотых гор, мне кажется, что его судьба все равно хороша. Потому что она сам ее выбрал.
Великая любовь Оленьки Дьяковой. В юности нравилось читать про гимназисток, этот их особый мирок, полный шепотков и девичьих страданий. И мне было читать так весело, словно я сама среди этих девчонок. Очень юморно написано про разврат, история с Петенькой изумительная и прекрасно закончилась. Как должна.
Артизан. А вот тут добавилось немного мистики и капельку хоррора. И метания в какой-то момент напомнили метания Раскольникова у Достоевского, хотя история совершенно иная. Но что-то такое проскользнуло. И душа, которой бы разуться... Это прекрасно.
Глаза бездонные. В этом рассказе больше грусти и переживаний. Мне оно напомнило Козетту, но закончилось как я мечтала для Козетты до того, как прочла целиком книгу.
Квадратные пуговицы. Про искусство, моду и понимание. Рассказ, который затронет струны многих душ, которые обалдевают от многочисленных течений искусства, из тех, кто больше усложнит))
Коробка с зефиром. Последняя история с самым легкомысленным названием и при этом самая серьезная. Суровая даже. Каждый персонаж, даже второстепенный, очень фактурно встаёт перед глазами, но главная, конечно, коробка с зефиром. Заканчивается все на лопнувшей струне, иначе и не скажу.
Вся это книга просто путешествие по Петербургу-Петрограду, по таким искусно выписанным улочкам, что словно идешь вместе с героями. Прекрасная вещь, мне кажется, каждому отзовётся хоть какой-то рассказ.

Россия начала прошлого века, и альтернативная Россия, которую, минуют потрясения Революции, Гражданской, террора и репрессий - одна из модных тем нашего сегодня. К ней обращаются так часто, что уже оформился некий канон, согласно которому необходимо, чтобы если "ретро-" , то непременно "-детектив", желательно с мистикой и магией (а если еще и с котиком - вообще супер) Светлана Волкова делает, по нынешнему времени, неожиданное и чудесное: не считает обращение к прошлому обязательным поводом для детектива, обходится без оккультизма и даже без котиков. Что, против опасений, книге не во вред, но делает ее оазисом читательской радости.

"Великая любовь Оленьки Дьяковой" - шесть новелл, герои которых люди разного возраста, пола, социального положения, образовательного ценза. Объединяет их, кажется, лишь Петербург - место действия всех шести историй. Хотя, если приглядеться, общего больше, а на периферии той и другой мелькают, смутно опознаваемые третьестепенные персонажи. И еще одно,говоря о дореволюционной России, я была неточна, рассказы хронологически продвигаются от 1913 первой, до начала 30-х заключительной - точнее будет определить временной диапазон Серебряным веком.

Студент-медик Митя, который переживает драму: любимая предпочла ему поэта Чеснокова, да к тому же нависла угроза отчисления - беден и обучается на казенный кошт, а с любовью этой запустил учебу. Спасти его может только чудо, и оно таки случается, хотя бы и проходящее по разряду "помоги себе сам" ("Лукавая хирургия"). Гимназистка рассказывает подругам о немыслимой любви с, о ужас, "впадением в разврат" и о большой трагедии, ходит рыдать на могилу своего Петеньки, терзается ревностью к замеченной там же незнакомке в трауре ("Великая любовь Оленьки Дьяковой"). Господин из богемного истеблишмента радуется новому костюму, который уже почти готов, сомневается лишь по поводу пуговиц в виде черных квадратов. Принимает у себя народного поэта Макара Твердого, заканчивает день на выставке авангардистов ("Квадратные пуговицы"). Фарфоровый мир этих людей вот-вот разлетится осколками, но сейчас представляется прочным и незыблемым, как скала.

Капитоша два десятка лет позирует студентам Академии художеств - в его случае "служенье муз не терпит суеты" можно понимать буквально. Хотя принадлежность к числу служителей никак не повлияла на дремучесть натурщика. Впрочем, этюды с себя любимого, сделанные студентами, он собирает, в надежде, что дождется своего часа и репинский рисунок, и наброски художников рангом пониже - продаст дорого. ("Артизан"). Служанка лютой генеральши Наташка, которой велено постирать дорогущую барынину шаль, и подумать не могла, что среди белоснежных цветов, вышитых гладью по тончайшему батисту, окажется спрятанной тонкая крученая синяя нить - как бомба замедленного действия, которая активируется при первой стирке. Не знала, что это станет причиной многих переживаний, но и немыслимого счастья ("Глаза бездонные"). Эти персонажи не то, чтобы имели возможность любоваться хрустальными гранями сверкающего мира, и хруст французской булки был не для них.

Герои "Коробки с зефиром" кажется пережили потрясения, сохранив прекрасную дружбу лайтовой версии пушкинского "Друзья мои, прекрасен наш союз!". Собираются своим кружком у Муры, говорят о литературе, да только все не так лучезарно, и впереди 1937. И в финале Сева, как в начале Митя, должен сделать невозможное, чтобы спасти кого-то незнакомого и мало ему симпатичного.

Малая проза идеальный формат для "Великой любви..."