От автора.

В мире многое поменялось. Мы приближаемся к осознанию, что Бог не где-то на Небесах, а внутри каждого. Все меньше приверженцев старых традиций, и люди пробуждаются к новым знаниям. Кто я такая, чтобы не пофилософствовать на страницах книги на горячую тему? Через любимых героев рассказать об Эре Водолея и божественном начале внутри нас. И я вновь берусь за историю загадочного жителя Земли, чтобы через его образ поведать в том, что уже сейчас происходит с миром. Чтобы лучше понять себя и дать вам пищу для размышлений. Но больший кайф просто вернуться к “Почти ангелу”, потому что я его горячо люблю. Это великое счастье! А в конце книги вас ждет великолепное приложение – настоящая библия новой эры.

Жанр: фантастический роман.

Приятного прочтения!

Часть 1. Иллюзия. Вступление.

Время, которое раньше казалось далеким, теперь стало моей реальностью. Год за годом на планете происходят перемены, но суть остается той же. Люди мечутся в поисках себя, балансируя между светом и тьмой, и я не исключение. С каждым днем во мне что-то гаснет. Тьма разрастается внутри меня, тихо и бессимптомно разъедая душу.

И в этой вечной борьбе я стою на пороге новой эры. Эры Водолея. Его голос зовет за собой, манит обещанием высшего сознания и внутренней трансформации. Но я знаю цену таких метаморфоз – разрушения. Вот основа для строительства нового мира.

Моя история началась в 1010 году и продолжается по сей день. События после 2030 года пронеслись так быстро, что удастся рассказать о них в двух словах. Энни ушла на Небеса, оставив меня с моими безумными идеями на земле. Она решила взять паузу в наших отношениях, прекрасно зная, что без нее я пропаду. Адам ушел раньше нее. С его слов, он “терпеть меня не может”. Дэн занимается своей жизнью и служит Богу, изредка посещая меня по старой памяти и помогая с бизнесом. Дались им всем эти облака! Неужели только я привык к земным страданиям? Неужели тьма внутри меня не позволяет подняться? Или я остаюсь среди людей из принципа? Я, как бы это сказать, оброс эгрегориальными привязками и не могу отпустить то, что создал, а именно – мою музыкальную корпорацию. Мою – потому что на вывесках красуется мое имя.

Получается, я гордый, но не сломленный. Стою, окруженный трудами моих великих замыслов. “Музыкальная школа Петерсона” разрослась, с ее помощью я продолжаю плести тонкую сеть перемен. Искусство всегда было ключом к человеческим душам. Музыка пробуждает. Иногда кажется, что это мой последний оплот. Единственное, что удерживает меня от полного погружения в бездну.

Я ухожу в тишину своих размышлений, когда вдруг чувствую вибрацию в глубине себя. Это не просто новый аккорд. Это зов. Зов, который я не могу проигнорировать. Он шепчет, требуя двигаться дальше. Я должен выйти за пределы того, что считал возможным.

Зов Водолея повсюду. Я чувствую его даже в воздухе, которым дышу. Он есть в каждой ноте, в каждой вибрации, которую создает моя музыка. Люди чувствуют его, но пока не могут осознать. Когда они будут готовы, тогда и начнется новая глава нашей истории.

Первый аккорд. Зов Водолея.

В воздухе висит тишина. Не успокаивающая, а та, что настораживает, как затишье перед грозой. 2 048 год. С того момента, как вибрации Эры Водолея начали проникать в каждый уголок Земли, мир стал беспокойным. Люди пробуждают в себе свет, но вместе с ним из глубин души поднимаются тени, которых они раньше избегали. Я это знаю слишком хорошо: каждый раз, когда свет выходит наружу, тьма пытается утянуть его обратно. И я, как всегда, стою на перепутье, удерживая тонкую грань равновесия.

Я сижу в офисе, наблюдая, как вечерний свет пробивается сквозь огромные окна. Лондонский дождь стучит по стеклам, а улицы внизу светятся огнями. Этот офис – сердце нашего филиала в Европе, и по миру таких – сотни. Я мечтал пожить в современной Англии, и мне это удалось. Одному не так весело, но я вечно занят работой, и, слава Небесам, она никогда не кончается. Я задумываюсь о том, как далеко зашел. Aaron Bailey Music Legacy Corporation. Имя, которое сегодня символизирует утонченность, новаторство и мастерство.

Когда-то я мечтал, что наше влияние охватит весь мир, и вот мечта реализована. Мы начали с пространства в Лос-Анджелесе под флагом “Музыкальной Школы Петерсона”, и произошло то, что навсегда изменило ход нашей истории – моя фейковая смерть, а в связи с ней и ребрендинг. Я просто хотел записывать музыку, которая останется в сердцах людей, а маркетологи подмяли под нас мировую аудиторию и пропиарили мой уход на тот свет как отличную стратегию продвижения. Она сработала. Теперь у нас филиалы на всех континентах, десятки направлений: от музыкального обучения до организации величайших мировых концертов. Но больше всего я горжусь тем, что мы остались верны себе и продолжаем дело сэра Артура Петерсона, пусть и под моим именем. Я все тот же приверженец старых традиций.

Век технологий изменил музыкальную индустрию. Искусственный интеллект может написать симфонию за секунду, а голограммы дают концерты лучше любого живого исполнителя. Но мы продолжаем держаться корней, сохраняя человечность, за что нас и ценят. Мы не просто продаем музыку. Мы рассказываем истории.

ABML – это не только моя заслуга. Это результат работы огромного числа людей. Ректоры и преподаватели наших курсов, аналитики, способные предугадать, какие звуки завоюют сердца слушателей, и даже студенты, которые однажды станут звездами мирового масштаба. Мы все вместе строим этот мир. Моя задача – сохранить искру творчества, вдохновить и помочь каждому, кто становится частью нашей истории.

Я поднимаю взгляд на фотографию, висящую на стене. Это мы с Энни и Адамом. Снимок сделан перед началом одного из первых мировых туров. Энни всегда говорила, что наша семья похожа на оркестр: каждый играет свою роль, и вместе мы создаем гармонию. Но когда ушел Адам, а следом за ним и Энн, у меня остался только мой бизнес, в который я погрузился с головой.

Иногда мне кажется, что я строю нечто, подобное миру, который когда-то создал мой Отец. Да, это не облачный город, и все же я верю, что наша работа делает планету светлее.

Но сегодня в пространстве что-то меняется. Воздух пропитан предчувствием неприятных событий. И правда: на пороге моего кабинета появляется высокий мужчина с пепельными волосами, отливающими в свете ламп серебром. Он наш новый сотрудник бэк офиса. Тихий, незаметный, спокойный. От его взгляда по мне проходят неприятные вибрации. Постойте-ка, я что, нервничаю? Обычно он мелькал в коридорах, словно тень, но сейчас стоит прямо передо мной.

Бумага, что он принес и положил на мой стол, устлана линиями и символами, которые не имеют ничего общего с музыкой. Это нечто большее. Он словно строит энергетическую карту, пульсирующую в такт ритму, который я ощущаю внутри себя. Я задерживаю взгляд на чертежах, и мужчина поднимает голову. Наши глаза встречаются на мгновение. В его взгляде – спокойствие зимнего ветра, но за ним скрывается нечто большее, и я не могу это прочитать.

– Здравствуйте, что это за проект вы мне принесли? – спрашиваю я, пытаясь сделать голос безразличным.

– Проект? Да нет же, мистер Бейли, это… Как бы сказать… В общем…

– Ну что вы мнетесь? – я все же выражаю свое недовольство, и он его замечает. – Я готовлюсь к вечернему концерту, и меня сейчас лучше не отвлекать. Я вызову помощницу, передайте все это ей.

Я нажимаю на кнопку связи с Хейли Грин – моей ассистенткой.

– Это личный разговор, мой Господин. – он подчеркивает свое обращение. Нет, он точно не из этого мира. – Я могу передать это лично вам. И никому другому. Я прикрою дверь. Нас не должны услышать посторонние.

– Эм… Ладно. Я весь внимание. – мой голос предательски дрожит. Я действительно взволнован.

– Я не представился. Меня зовут Арчибальд. Можете звать меня Арчи.

– У тебя пять минут, Арчи. – строго произношу я, сохраняя вид исполнительного директора и публичного лица компании “Музыкальное наследие Аарона Бейли”.

Его движения спокойны, но каждый жест словно несет в себе вес веков, который он пытается удержать под контролем. Я не свожу с него глаз, наблюдая за тем, как он опускает руку на чертежи. Его пальцы скользят по символам – точным, выверенным линиям, которые пересекаются и закручиваются в сложные узоры. Эти символы что-то во мне пробуждают, отзываются гулким эхом в глубине души.

– Знаете, что это? – спрашивает Арчи, поднимая на меня свой ледяной взгляд. Ледяной, потому что когда всматриваешься в его серую радужку глаз, то сразу утопаешь как в бесконечном снежном лабиринте, из которого нет выхода.

Я пытаюсь сосредоточиться. Что-то шевелится в памяти – словно я видел эти знаки раньше, но не могу вспомнить где. Возможно, это всего лишь иллюзия, созданная вибрациями, которые он излучает. Я не уверен, что хочу знать правду. Но не могу отвернуться.

– Не совсем, – признаюсь, стараясь удержать ровный тон. – Это похоже на какую-то древнюю магию.

Арчи кивает, его глаза вдруг становятся мягче, как будто он доволен моим предположением. Он медленно подбирает слова с особой осторожностью.

– Эра Водолея – это не просто эпоха перемен. Это эпоха раскрытия истинных вибраций, глубинных слоев бытия, активация магнитной решетки Земли. Символы на чертеже – ключи к этому раскрытию. Они ведут к пониманию нашего мира таким, каким его еще никто не знал. Мистер Бейли, это чертежи новой реальности. И я ее Архитектор.

– Архитектор новой реальности? – я отхлебываю глоток капучино и слегка давлюсь. – Почему ты показываешь мне это? Не хочешь обратиться к Богу?

– Так Он направил меня к вам. – он хмыкает, словно я сморозил глупость.

– Почему ко мне? И почему в рабочем кабинете музыкальной корпорации?

Бог, если бы хотел, мог бы спуститься ко мне сам. У нас вполне адекватные отношения отца и сына, которые терпят друг друга на сочельник.

– Потому что время пришло, – его голос звучит твердо, почти пророчески. – И вы это знаете.

– Знаю… Что? Что я должен сделать при виде этих чертежей? Надо сказать, Арчи, они меня не вдохновляют. Я в ужасе!

– Понимаю. Но и вы поймите, дело важное.

Все, что я видел и чувствовал за последние годы, все, к чему стремился, вдруг начинает складываться в более четкую картину. Но пока она размыта, как утренний туман. Вибрации Эры Водолея притягивают меня, а он словно знает, куда ведет этот путь.

– Понимаешь, в чем дело, Арчи, – я чешу затылок, – Я ведь отказался быть Правителем. Более того, я не хочу! Вы не можете меня насильно заставить им быть. В крайнем случае, есть Адам. Вот кто воистину обижен на меня за то, что не правит.

– Да, но вы приняли за него решение и нарушили его свободу воли. Вы взяли на себя эту ответственность и несете ее последствия.

– Я помню, да, – я вздыхаю. Паника во мне пробуждается с новой силой. Я вдруг ощущаю всю тяжесть принятого решения. Во мне все холодеет от ужаса. Арчи видит это и переходит на “ты”.

– Ты можешь стать тем, кто поведет людей к свету или утонет в собственной тьме, – он делает паузу, его взгляд пронизывает меня. – Ты знаешь ведь, как сильно повлиял на этот мир? И теперь ответственен за него. Ни Бог, ни Адам в этом случае тебя не спасут! К тому же, – он наклоняется к чертежам, – Все не так и страшно. Миру нужны перемены.

Я не отвечаю. Слова застревают в горле. Арчи проводит пальцем по линии чертежа, и она отзывается светом, излучая мягкое золотистое сияние. Я чувствую, как вибрация этой энергии проникает внутрь меня, откликаясь на мой собственный свет.

– Это связь, – шепчет он, не сводя глаз с чертежа. – Но чтобы ее использовать, нужно понимать ее суть. Понимать не только разумом, но и сердцем. Это то, что ты ищешь, оставаясь наедине, но боишься признать.

Я глубоко вдыхаю, чувствуя, как напряжение внутри меня достигает пика. Все это слишком резко и неожиданно. Но одновременно – это то, ради чего я жил, боролся, к чему стремился. Люди, бойтесь своих потаенных желаний, они обязательно сбудутся.

– Почему ты решил, что я готов? – снова спрашиваю я, осознавая, что сейчас мы на грани. Слова словно выплескивают мои страхи наружу.

– Я такое не решаю, – отвечает он, и его губы изгибаются в легкой, но грустной улыбке. – А вот Бог собрался на покой, считая, что ты мог бы проявить свои таланты руководителя. Но ты должен решить сам – берешь ли эту корпорацию в свое управление или нет. Это твой путь, Аарон. Я здесь лишь для того, чтобы помочь тебе увидеть и воплотить.

– Так нет, я не желаю, – я пожимаю плечами, не понимая, в честь чего этот странный разговор вообще происходит.

– Было бы это так просто, Аарон, однако, есть обстоятельства, о которых ты скоро узнаешь.

С этими словами он складывает чертежи, и свет на них гаснет, оставляя после себя лишь след вибраций, которые еще долго пульсируют в воздухе. Я чувствую себя сначала опустошенным, но сразу после – наполненным чем-то новым, до конца неосознанным.

– Мы еще встретимся, – говорит Арчи, направляясь к выходу. – И тогда, возможно, ты будешь готов задать правильные вопросы.

Он уходит, оставляя меня наедине с мыслями. Остаток дня я провожу в смятении. Узнать такое и быть спокойным теперь не выйдет. Я швыряю кружку с недопитым кофе в стену, и она зависает в воздухе, не расплескивая содержимое.