Доктору медицинских наук, профессору, действительному члену Международной академии наук экологии, безопасности человека и природы, директору Института Информационной медицины МАНЭБ, основателю Информационно- энергетического Учения, композитору Сергею Сергеевичу Коновалову-моему Учителю и духовному Наставнику, который помог мне найти в Себе то, что я давно искала во вне…

и

Станиславу Белову-моей тихой гавани, чьё терпение стало чернилами, а любовь – сюжетом этой истории…

© Светлана Строколис (Ковальская), 2025

ISBN 978-5-0067-5564-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Тетрадь с оборванной сказкой,
или уцелевшая страница

Кухня в старой хрущёвке.

За окном ноябрь. Поздний вечер, и осень, уставшая за три месяца, дышит на стёкла ледяной сыростью.

Голые ветви скребутся по стеклу, будто хотят войти или предупредить. В комнате пахнет чаем, который забыли на плите, и пылью с маминых фабричных ботинок.

Маленькая девочка лет семи сидит за кухонным столом, поджав босые ноги. На ней папин свитер – слишком большой, свисающий с одного плеча, но она его поправляет.

Папа ушёл давно, но его свитер ещё будто пах табаком.

Запах табака навсегда останется в её памяти как запах защищённости, надёжности, смелости и отваги – запах отца.

В её руках тетрадь с облезлой обложкой, где когда-то золотились кленовые листья.

Теперь остался только один – и то поблек.

Фиолетовая ручка (стержень вытащен из маминой «парковой», потому что «сказки нужно писать красиво») выводит неровные строки:

«Принцесса Изабель подняла перо, и оно засветилось. Если написать им желание на последнем осеннем листе, оно…»

– ВАРЯ!

Мамин голос звучит как звук лопающегося льда. Она стоит на пороге в пальто, которое носит третий год, и смотрит в тетрадь. Варя инстинктивно прикрывает ладонью строчки.

– Я… я скоро доделаю уроки, – торопливо говорит она, но мама уже тянется за тетрадью.

– Сказки? – она произносит это слово так, будто это болезнь. – И что, принцесса накормит тебя? Согреет?..

Варя хочет сказать, что принцесса найдёт волшебное перо, которое сделает так, чтобы папа вновь был с нами, а мама перестала пахнуть фабрикой. Но мама уже разворачивается к печке.

Тетрадь летит в огонь.

Бумага скручивается, чернила исчезают – сначала фиолетовые, потом синие, потом только пепел.

– Вот что бывает с глупостями, – говорит мама и поворачивается к окну, где последний кленовый лист бьётся о стекло, как мотылёк.

Варя не плачет. Она смотрит, как огонь съедает её сказку и вдруг видит – один лист выпал.

Тот самый, где написано:

«Перо светится, потому что в него вложили надежду».

Она хватает его и, пока мама стоит у окна, суёт в первую попавшуюся книгу – «Алые паруса».

Корабль на обложке плывёт сквозь бурю, и Варя шепчет:

– Ты доплывёшь. А я… я найду своё перо, и оно напишет для меня другой финал.

За окном падает последний лист.

Часть 1.
Рукопись одиночества

Глава 1.
Разбитые ожидания

Утро началось с того, что Варвара разбила свои любимые часы – подарок от него.

Стекло треснуло ровно пополам, словно сама судьба подвела черту.

Она подняла осколки, наблюдая, как стрелки замерли на 8:47 – том самом времени, когда он обычно звонил с работы, чтобы сказать, что «задерживается».

– Символично, – прошептала она, выбрасывая осколки в мусорку по пути на работу.

Город просыпался серым и недовольным. Варвара шла к метро, сжимаясь от порывов ветра, который рвал с деревьев жёлтые листья.

Трамвай №3 – тот самый, старый, с потёртыми сиденьями и трещинами на стёклах – подался со скрипом.

– Граждане, соблюдайте тишину! – хрипло бубнил динамик.

Она закрыла глаза, представляя, будто едет не в душном вагоне, а в старинном поезде где-то в Альпах – там, где за окнами сверкают снежные вершины, а не грязные стены промзон.

Трамвай вздрогнул, и Варя открыла глаза, вернувшись из своих мечтаний в суровую реальность.

Так как вид за окном не приносил эстетического удовольствия, Варвара принялась разглядывать рекламу, которой был щедро обклеен вагон трамвая.

Её внимание привлёк плакат с картой достопримечательностей Москвы и надписью «Город, где сбываются мечты!»

Она улыбнулась про себя, снова погружаясь в приятные мечтания, которые, без всякого сожаления, вновь прервал всё тот же хриплый голос динамика, объявив её остановку.

В состоянии, далёком от рабочего, Варвара прибыла на работу.

Офис «Белтекс-Консалт» напоминал старую акварель, которую слишком часто стирали ластиком.

Ковёр, который когда-то был изумрудным, теперь казался болотного цвета, стены – бежевые, но в местах, где прислонялись стулья, проступали серые пятна, экран монитора мерцал синим цветом, делая лица коллег болезненно бледными.

«Мы как рыбки-петушки, – вдруг осенило Варю. – Яркие в маленьких стаканчиках зоомагазина, а переселённые в аквариум – сразу теряем цвет».

Она прошла к своему рабочему месту, кивком приветствуя коллег, и погрузилась в рабочую рутину.

Она сидела за столом, ломая голову, чем бы ещё занять себя…

Все рабочие дела были переделаны, хотя заниматься ими особого желания не было с самого утра…

Все подружки были обзвонены, модные журналы перелистаны, последние новости прочитаны.

Однако рабочий день пятницы был ещё в самом разгаре.

– Варя, ты вообще слушаешь? – начальник отдела, Давид Сергеевич, щёлкнул пальцем перед её лицом. – Отчёт по клиенту «Гранит» нужен к завтрашнему дню.

– Конечно, – она автоматически улыбнулась, показывая зубы, как обученный дельфин.

Коллеги перешёптывались за спиной:

– Опять в облаках… Может, ей к психологу?..

– Да просто мужика нормального надо!

Варвара будто не замечала этих шепотков.

Дождь отчаянно барабанил за окном, ещё больше разлагая и без того нерабочую атмосферу…

С презрением и обречённостью она отвернулась от окна.

Взгляд скользнул по столу и упал на чашку с остывшим, но так и недопитым кофе – последствием ещё одной бессонной ночи…

– Брр, – передёрнула она плечами, – больше не хочу. Сколько можно. Третья уже.

– Я буду очень-очень тебя беречь, я буду небо за тебя молить… – доносилось из старенького приёмника, настроенного на случайную волну.

– Ага, конечно.

Циничная улыбка окрасила её лицо.

– Как бы не так…

«А не написать ли мне книгу?! – пронеслась внезапная мысль у неё в голове. – Ну а что?! Давно мечтала…»

К тому же сейчас самое время, чтобы превратить мечту в реальность.

Если не сейчас, то уже никогда…

«Да и материала у меня предостаточно», – Варя вспомнила свои многочисленные блокноты, куда она любила записывать свои мысли, небольшие рассказы…

– Да уж… Гм… Предостаточно, – шмыгнула она.

Жизненный опыт…

Жизни мало, опыта – вагон…

Но ведь зарекалась больше никогда не выбирать сердцем, убирать розовые очки в дальний ящик и держать вилку для снятия лапши с ушей всегда наготове…

– Нет ведь, угораздило меня снова!..

Очередные затяжные отношения были закончены, причём не самым удачным образом.

Но как бы там ни было, жирная точка была поставлена.

Страница перелистана.

В любом случае это была какая-никакая определённость, которая куда лучше безысходности и неудовлетворённости от болтания вверх ногами…

– Так! Книга! Отличная мысль!

Тут бы ещё вдохновение не помешало, а вот с ним как раз сейчас проблема…

Она открыла стол и вытащила оттуда тетрадь с чёрной обложкой и с обречённостью написала:

«Когда-то я верила, что любовь – это про свет. Но сейчас я знаю: она больше похожа на тушь для ресниц – чёрная, липкая и почти не смывается…»

Её размышления прервал неожиданный телефонный звонок.

Лера, подруга ещё со времён университета, единственная, кто знал про все пять её провальных отношений.

– Ты где? – голос Леры звучал как скребущая монета. – Я уже полчаса жду в парке. Ты же обещала выглянуть в люди!

– Для начала привет, – буркнула Варя, отстраняя трубку от уха и ещё раз вглядываясь в экран телефона на высветившийся на нём номер. – Я… я работаю над отчётом, – Варвара машинально сглатывала ком в горле.

– Бред! Ты сидишь в каком-нибудь углу и снова пишешь свою депрессивную фигню!

– Угадала, – буркнула Варя, – но на этот раз я хочу издать свою книгу, я давно мечтала!

– Заканчивай этот вздор! Мне нужно срочно с тобой увидеться, – задыхаясь от слёз, проговорила собеседница, – в пять тебе удобно?

Варя мельком глянула на часы.

– Да, в самый раз.

– Давай на Никольской в булочной.

– А что случилось? – встревоженно спросила Варя.

– Всё! На этот раз точно всё! – срывая голос, кричала подруга в трубку.

Варя снова, слегка морщась, отстранила телефон от лица.

– Я снова нашла переписку у него в телефоне, ты представляешь?!

– Да, ты только не переживай так, – обречённо ответила Варя, предчувствуя, что придётся провести ещё один вечер, утешая подругу, хотя рыться в чужих проблемах ей сейчас хотелось меньше всего…

Рабочий день медленно, но всё же приближался к своему финалу.

Варя ещё раз проверила почту, заглянула в рабочий журнал.

Хотя её настроение было нерабочим с самого утра, но у неё была привычка доводить всё начатое до конца, а не откладывать дела в долгий ящик.

Но новых задач на сегодня поставлено не было, и можно было с чистой совестью и чувством выполненного долга закончить наконец-то этот рабочий день.

Варвара машинально сунула телефон в карман пальто, взяла сумку, ещё раз окинув кабинет взглядом, проверяя, не забыла ли она что-нибудь…

Какое-то странное чувство посетило её в этот момент… Будто видит она всё это в последний раз, и её жизнь скоро изменится до неузнаваемости…

Она сделала усилие над собой, отмахнувшись от неожиданного предчувствия, как от назойливой мухи, попрощалась с коллегами, встретившимися ей на лестнице, и вышла за порог компании, которую в мыслях она покинула уже давно…

Но несмотря на это, Варвара любила дело, которым занималась, компанию, в которой работала уже не один год, да и круг обязанностей, который приходилось выполнять по долгу службы, казался ей весьма интересным, впрочем, как и коллектив, который подобрался весьма по интересам.

Варвару притягивали люди с «изюминкой», внутренним стержнем и живым огоньком в глазах.

Именно такие люди умеют по-настоящему радоваться жизни и ценить каждый её миг.

Их жизнь складывается не из дней, плавно перетекающих в года, а из событий, эмоций, которые им пришлось пережить.

Именно это качество помогает им сохранить юность души и столь притягательный для окружающих блеск глаз до глубокой старости.

Именно такие люди не умеют плыть по течению, если им нужно в другую сторону.

Они имеют свой особый взгляд на всё происходящее вокруг и не боятся говорить об этом вслух.

Однако им хватает мудрости молчать, если они понимают, что находятся в обществе людей, где нет ни единого шанса быть услышанными.

Ведь скажите на милость, какой смысл говорить, к примеру, слепому о красоте заката над Москва-рекой, если ему никогда не выпадало счастье самому лицезреть залитый багряными лучами небосвод, отражающийся в зеркальной глади реки, превращая её из вечно суровой и угрюмой девы в живую смеющуюся красавицу, обласканную первыми лучами восходящего солнца, либо какой смысл вдохновенно рассказывать о прелестях любви несчастному, которому никогда не доводилось испытывать этого прекрасного и неземного чувства?..

Такие люди способны раскрасить даже самый унылый и пасмурный день в самые яркие цвета радуги, превратить самую скучную и однообразную работу в захватывающий творческий процесс.

Однако, несмотря на всю свою гениальность и талант, такие люди достаточно редко бывают счастливы и добиваются успеха и признания в современном обществе.

Хотя кто сказал, что все гениальные и талантливые люди непременно счастливые и успешные?..

Скорее даже наоборот…

Их гениальность дана им и как великий дар, и как наказание. Ведь испытание гениальностью тоже нужно выдержать…

Но, как известно, каждому даётся ноша по силе, из чего можно заключить, что гении – это ещё и люди, не обделённые силой духа.

Но несмотря на всю свою добродетель, они либо добиваются невообразимых высот, уважения и признания в обществе, либо спиваются, скатываясь на самое его дно, не сумев найти свою нишу и реализовать себя в ней.

А всё потому, что они не умеют жить «посередине», им суждено либо ярко гореть, либо сгинуть в небытие, так и не найдя своего места.

Весь парадокс заключается в том, что такие люди, призванные быть первооткрывателями, вдохновителями, лидерами, двигателями прогресса развития общества, ему просто не нужны.

Современное общество живёт по системе, серой и однообразной, достаточно неохотно признающей дыхание свежих мыслей и идей, страшащейся их, так как система – довольно замкнутое пространство, действует по чётко сформированным кем-то правилам и законам, которые пропагандируют шаблонность как образа жизни, так и мыслей в таком обществе, исключая тем самым любое вольномыслие как проявление творческого процесса пытливого и ясного ума, так как всё новое просто разрушит систему, даря абсолютную свободу и истинную красоту жизни тем, кто, впрочем, приспособился жить и без неё…

Талантливые люди выбиваются из системы, не признают её.

Их свежий взгляд на жизнь одновременно притягивает и отталкивает окружающих.

Их любят и ненавидят одновременно.

Ими тайно восхищаются, но публично не признают.

В них есть то, что выделяет их из толпы.

Их искромётный ум, революционность идей, нестандартное мышление, неудержимый азарт и вдохновение, с которым они подходят к любому делу, их философия жизни, в основе которой ненасытная любовь и страсть к жизни, словно неугасимая движущая сила, которой они наделены самой природой, тот внутренний огонь первооткрывателя, который пылает в их сердцах и который в конечном итоге либо превращается в яркое пламя, сжигающее всё старое на своём пути и освещая дорогу новому, либо, если источнику этого огня не удаётся его приручить и направить в нужное русло, сжигает дотла своего обладателя.

Но как бы там ни было, такие люди приходили и будут приходить во все времена, так как ничего не стоит на месте, всё призвано расти и развиваться – это Закон жизни.

Система в конечном итоге разрушит сама себя, обществу придётся признать новое и измениться либо погибнуть.

Но вернёмся к нашей героине.

Я думаю, сейчас самое время сказать о ней несколько слов.

Варвара была типичной девушкой тридцати пяти лет – успешной и уверенной в себе.

Но это не мешало ей быть романтичной натурой и верить в чудеса.