Дизайнер обложки Николай Красненко

© Светлана Сервилина, 2020

© Николай Красненко, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-4498-6934-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

НА ДВА ПОЛУШАРИЯ

Нельзя приклеить к гусенице крылья

И заставить её летать, как бабочку.

Она должна измениться изнутри.

Д. Колсен

Женщина сняла с себя пуховик и, аккуратно свернув, положила в ящик над креслами. Потом она удобно устроилась на сидении рядом с иллюминатором. Обзор был хороший. Во время полета, Софья любила смотреть на сверкающие, словно блюдца с водой, озера, величественные горы с белыми шапками снега, непостижимое ледяное пространство Гренландии, на светящиеся ночные города и даже на облака, похожие на воздушную сладкую вату. Перелет из Москвы в Нью-Йорк долгий, поэтому она сняла сапоги и надела пушистые вязаные носочки. Пассажиры неспешно заполняли салон Боинга, негромко переговариваясь между собой. На соседнее место плюхнулась молодая женщина, а рядом с ней – мужчина. Они вежливо поздоровались и тоже стали создавать себе походные удобства с помощью пледов и надувных подушек. Когда самолет набрал высоту, Соня откинула спинку кресла и натянула до подбородка мягкую ткань казенного покрывала. Спать совсем не хотелось. Она мысленно перечислила все развлечения, доступные на борту самолета, и пришла к выводу, что у неё нет желания смотреть фильмы и листать журналы.

Яркие лучи восходящего солнца, словно через невидимую призму, преломлялись и интенсивно били в лицо ослепительным светом. Софья опустила шторку иллюминатора и почувствовала себя, будто в домике. Она вдруг вспомнила, как в школе все ребята морщились во время уроков от яркого солнца. Особенно в конце весны, когда оно слепило глаза, словно выгоняя из класса на улицу. Мальчишки, озираясь, пускали солнечных зайчиков с помощью зеркальца. Они тихо радовались своим шалостям, когда попадали в цель. Девочка, получив ослепительный блик в лицо, смело показывала кулак однокласснику или крутила пальцем у виска. Это была молчаливая война жестами за спиной педагога. И самое удивительное, что никто не закрывал окна занавесями, как будто их нет. А они были! Шторы непонятного цвета с выгоревшим расплывчатым рисунком, на которые родители сдавали каждый год по рублю, висели по двум сторонам каждого окна. «Зачем эти занавеси, если ими не пользуются по назначению?» – думала юная Сонечка, но не задавала этот вопрос никому, не зря её считали тихоней. Она ненавидела свою патологическую застенчивость и неумение за себя постоять. Сколько раз она внутренне готовилась к достойному отпору, но в тот момент, когда её обижали, она, словно врастала ногами в пол, её язык становился вялым, а мозг отказывался находить нужные слова. Уже потом, спустя час, Сонечка начинала спокойно анализировать и мысленно проговаривала блистательную речь в свою защиту, но это было уже никому не нужно. Как говорила с иронией в таких случаях мама-педагог: «Умная мысля́ приходит опосля́». А ведь именно она, её мама, всегда учила, что грубить нехорошо, надо быть воспитанной и прилежной.

Софья словно наяву увидела себя, пятнадцатилетнюю, за партой с модной стрижкой под «паж», а рядом – её первую любовь – Дениса Романова. Они оба щурились от солнечного света. Хорошо было математичке, потому что она всегда вставала спиной к окну и что-то писала на доске. Вот она развернулась и, строго посмотрев на учеников, не спеша, двинулась между рядами. Её тяжелый бюст всегда выпирал из-под синего пиджачка из кримплена и плавно покачивался при ходьбе. Однажды Наталья Германовна подошла к Сониной парте и ласково произнесла:

– Романов, тебе, наверное, солнце в глаза светит и мешает читать с доски? Пересядь за последний стол!

Чтобы не встретиться взглядом с Денисом и не показать обиду, Соня мысленно произнесла целую тираду, обращенную к Германовне и равнодушному однокласснику: «Как будто меня рядом нет! Как будто мне солнце не мешает! Или я не достойна вашего внимания, потому что я – девочка? А Романов-то каков! Даже слово против не промолвил! Слюнтяй и трус!»

И только через несколько минут Софья подняла голову и посмотрела в упор немигающим взглядом на педагога. Он был полон осуждения. Однако, двадцатишестилетняя «математичка» и бровью не повела.

«Боже мой, из-за какой ерунды мы переживали в то время. Как были наивны, категоричны и принципиальны!» – усмехнулась Софья и в ту же секунду воспоминания унесли её в далекое школьное детство. Это было удивительное время, когда сорок пять минут урока казались целой вечностью, а каникулы пролетали, как один летний день.

1. Несчастная принцесса

– Как в любой сказке здесь будут злодеи, колдуньи и драконы, – Лариса Васильевна посмотрела на притихших шестиклассников и улыбнулась, – и обязательно прекрасная принцесса.

– А принц? – раздался голос с последней парты.

– Да, у нашей героини обязательно будет защитник – сильный и мужественный рыцарь, – продолжила учительница и, сдвинув брови, спросила, – Афанасьев, ты почему с места выкрикиваешь? Прежде, чем что-то сказать на уроке, что надо сделать?

– Поднять руку, – негромко произнес мальчик, поправляя красный галстук у ворота рубашки.

– Лариса Васильевна, – вытянув ладошку перед собой, подала голос кудрявая девочка с первого ряда, – а когда мы будем ставить эту пьесу?

– Начнем репетировать прямо сегодня после уроков, Надюша.

– Ура! – крикнула бойкая Аделя Давлетова, посматривая на одноклассников.

– А кто будет играть принцессу? – не унималась «кудрявая».

– А рыцаря? А злодея? – посыпались вопросы отовсюду.

– Ребята, тихо! – строго прервала учительница русского языка и литературы расшумевшихся школьников. – У нас урок!

Ученики сразу замолчали, а Лариса Васильевна, немного смягчив голос, продолжила:

– Зуева, ты больше всех интересуешься постановкой, – она посмотрела на «кудрявую», – вот и иди к доске, будешь записывать распределение ролей!

– А когда мы будем выступать? – несмело проговорила девочка со светло-русыми косичками.

– Надеюсь, Соня, успеем отрепетировать к зимним каникулам, – улыбнулась Лариса Васильевна.

– А, так это ещё нескоро, – недовольно пробурчал Володька Карасев.

Тем временем Надя Зуева подошла к доске. Она размашистыми движениями вытерла её тряпкой, оставляя на коричневой поверхности меловые разводы.

– Надя, сходи в туалет и намочи тряпку, – учительница покачала головой, – а кто у нас сегодня дежурный?

– Люда Субботина, – ответила за всех Нина Буряк, – но она не пришла в школу, потому что заболела.

Зуева вышла из кабинета, а Лариса Васильевна сделала несколько шагов вдоль ряда и произнесла:

– Пока у нас доска не готова, давайте немного поговорим о театре. Кто знает, какие они бывают?

– Кукольные!

– Юного зрителя!

– Оперы и балета! – со всех сторон послышались ответы ребят.

– Какие вы молодцы, – педагог улыбнулась, – а еще драматические театры, пантомимы, оперетты и даже уличные. А зачем людям театр?

На секунду в классе воцарилась тишина.

– Чтобы разбираться в искусстве, – отчеканила Давлетова.

– Чтобы уметь сопереживать героям пьес, – взволнованно проговорила Сонечка Лисицкая и почему-то покраснела.

– Для развлечений, – весело ответил Карасев.

– И опять вы правы, ребята! Театр необходим, потому что он дарит зрителю несравнимое удовольствие, заряжает положительной энергией. Театральное творчество – это, прежде всего, замечательное средство самовыражения, через которое воспитывается в людях все доброе и прекрасное. А само слово «театр» переводится с греческого языка как «зрелище». Почему с греческого? – она медленно обвела взглядом учеников.

Притихшие школьники внимательно слушали преподавателя. Лариса Васильевна улыбнулась и продолжила:

– Потому что именно в Греции зародилось это искусство, которое объединяет работу целого коллектива: актеров, драматургов, костюмеров. А кто еще работает в театре, как вы думаете?

– Кто-кто? Кассиры, конечно! – крикнул по привычке Витя Афанасьев и смешно закрыл ладошкой рот.

– Верно, Виктор, – Лариса Васильевна кивнула, – в театре целая команда специалистов. Это осветители и художники-декораторы, гримеры и суфлеры. Но главный человек в современном театре – это кто?

– Можно, я скажу? – Афанасьев вытянул правую руку и нетерпеливо замахал ей, как маятником.

– Отвечай, Витя.

– Знаменитый артист! – радостно выпалил он.

– От таланта артиста, конечно, многое зависит, – качнула головой педагог, – но самый важный человек в театре это – режиссер или художественный руководитель.

– А в нашем театре режиссером будете вы? – заискивающе спросила Катя Чумакова, которую одноклассники между собой звали «Чума».

Обычно в школах клички давали по фамилии или по внешности. В прозвище Кати это объединилось. Чумакова была неугомонная, взбалмошная и достаточна агрессивная особа с пышным конским хвостом на голове. К концу уроков этот хвост обычно распадался, и девочка носилась по коридору, размахивая одновременно портфелем и своими непослушными прядями волос.

– Да, Катюша, я буду режиссером, – кивнула учительница.

В это момент в класс вернулась Зуева и, тщательно вытерев доску влажной тряпкой, крупно написала слово: «Роли».

Тонкую, «как стебелек» принцессу посчастливилось играть Сонечке Лисицкой, той самой, со светлыми косичками. Она даже покраснела от восторга. Хотелось подпрыгнуть и громко завизжать от радости. Соня оглянулась на своих одноклассников, но никто не разделял нахлынувших на девочку эмоций. Её лучшей подруги Людмилы Субботиной сегодня в школе не было, а так не хватало сейчас её одобрительного взгляда.

Правда, Вовка Карасев тихо проговорил:

– Прынцеса! – и негромко рассмеялся.

Несколько одноклассниц явно расстроились, что главная роль досталась не им, тем более, что самый красивый мальчик в классе – Денис Романов будет изображать смелого рыцаря. Впервые, когда прозвенел звонок с урока, никто не выбежал из класса на перемену. Все продолжали активно обсуждать оставшиеся роли.

– Катюша, ты в нашей сказке сыграешь старую колдунью, мачеху принцессы, – сказала Лариса Васильевна и посмотрела на бойкую Катерину Чумакову.

Все захихикали, а будущая колдунья скорчила недовольную гримасу и, на всякий случай, показала весельчакам кулак.

– Старую колдунью? – разочарованно проговорила она, мимолетно глянув на Дениса. – А почему я?

– Ребята, я вам открою маленькую тайну, – учительница улыбнулась, а шестиклассники сразу притихли, – любая роль трудна, а роль отрицательного героя, особенно. Говорят, что даже профессиональным актерам очень трудно играть злодеев, однако некоторым из них это удается настолько хорошо, что они надолго запоминаются зрителям своим потрясающим перевоплощением. Играть положительного персонажа куда проще. Представьте, сколько надо таланта и артистических данных, чтобы зритель вам поверил, чтобы от вашего взгляда и слова ему стало страшно. И никто не вспомнит, что на сцене стоит Катя или Рома, перед ними будут страшная колдунья и огнедышащий дракон! В этом и заключается сила искусства!

Лариса Васильевна замолчала, с интересом поглядывая на своих учеников. Она заранее знала, что все они захотят играть принцессу и рыцаря, поэтому продумала этот короткий монолог про отрицательных персонажей. И, кажется, это подействовало.

– Я сыграю Лешего, можно? – привстал со своей парты троечник Вова Карасев и смущенно улыбнулся.

– А я – сестру злой колдуньи! – нетерпеливо махая рукой, крикнула упитанная Ирина Грошева.

За пару минут отрицательные роли были разобраны. Ребята живо обсуждали всех исполнителей, выходя на перемену.

– Эй, принцесса, – высокомерно крикнула Катя Чумакова Соне, – вживайся в роль, а то тебя зрители тухлыми яйцами закидают!

Рядом стоящая Грошева захихикала, а будущая колдунья, услышав одобрительный смешок, настойчиво продолжила обижать свою беззащитную одноклассницу. Передразнивая Соню, она тоненьким голоском произнесла:

– Ах, рыцарь, спаси меня! Я боюсь страшную колдунью!

– Завидуй молча, Чума, – твердо сказала Нина Буряк, и, взяв Лисицкую за руку, прошептала ей, – не обращай на неё внимания!

Когда Соня после первой репетиции пришла домой, она первым делом кинулась в комнату к маме. Тамара Тимофеевна сидела за письменным столом, склонившись над тетрадями.

– Мама, Лариса Васильевна будет ставить спектакль! И в нём будут играть все ребята из нашего класса!

– Интересно, – женщина положила шариковую ручку на стол и повернулась к дочери, – а что за постановка?

– Сказка «Заколдованная принцесса»!

– Сказка?

– Да, и я буду играть в ней главную роль – принцессу, представляешь! – она обняла мать и счастливо улыбнулась.

– Я рада, что тебе досталась эта роль. Наверное, многие одноклассницы хотели сыграть именно принцессу?

– Многие, – вздохнула девочка.

– Поэтому, доченька, ты должна это сделать так, чтобы никто не пожалел, что эта роль досталась тебе.

Софья задумалась.

– А если у меня не получится? – она повернулась к большому зеркалу и критически посмотрела на своё отражение.

– Получится! Просто надо научиться перевоплощаться.

– Вот и Лариса Васильевна так говорит, – кивнула школьница, – но ведь талант есть не у всех?

– У тебя он точно есть, – улыбнулась мама, – как ты копируешь своих одноклассников, а? А как показываешь нашу соседку и бабушкину подругу? – она засмеялась.

– Правда, мамулечка? – переспросила недоверчиво Сонечка. – Ты считаешь, что у меня есть талант?

– Правда-правда. Ты у нас настоящая актриса!

– И меня не закидают тухлыми яйцами? – спросила девочка и даже поежилась, представив эту картину.

– Будут аплодировать, – уверенно произнесла Тамара Тимофеевна и поцеловала дочь в щеку.

Приближались зимние каникулы, а вместе с ними и премьера спектакля. В актовом зале уже строились незамысловатые декорации, а одноклассники только и говорили о предстоящем выступлении. На первом этаже вывесили большую афишу, как в самом настоящем театре. Софья ужасно волновалась, тем более, что по сценарию Денис Романов в самом конце сказки должен встать перед ней на одно колено и сказать, что любит ее. Нет, не Соню конечно, а принцессу, которую она играет. Но для девочки это было одно и то же. На репетициях на этом месте она всегда предательски краснела, потому что безоглядно была влюблена в Дениса. О своем отношении к мальчику она не рассказывала никому, даже Людке. Наверное, подруга все-таки догадывалась о Сонечкиных пылких чувствах. Особенно после того, когда Лисицкая, рассматривая снимки в семейном альбоме Субботиных, увидела фотографию из детского сада. Всматриваясь в нечеткие лица детей, она спросила у одноклассницы:

– Ты в детском саду была с Романовым в одной группе?

– Ага, – безразлично ответила Людмила.

– Какая ты счастливая, – вырвалось у Софьи.

– Вот уж счастья полные штаны, – как всегда с сарказмом произнесла подруга, – что ты в нём нашла?

– Он – красивый, – призналась та, – и скромный.

– В тихом омуте черти водятся, – назидательно проговорила Субботина, – ты, Лисичка, совсем не разбираешься в людях.

Сонечка не любила, когда одноклассники её называли «Лисой» или «Лисичкой» в зависимости от настроения обращавшегося к ней, но на Людку она не обижалась. Она всегда прислушивалась к её словам, считая подругу умной, а её мнение – авторитетным. Вот и сейчас Соня только пожала плечами, не собираясь переубеждать Субботину. Может быть, она и не разбиралась в людях, но Денис не мог быть плохим, и в этом девочка была уверена.

– А хочешь, давай ему позвоним? – пришла идея в голову Людмилы.

– Давай, – обрадовалась Соня.

Субботина уверенно набрала номер телефона одноклассника и подала трубку подруге. Сонечка взволнованно прижала её к уху, ожидая ответа. Но раздавались только равнодушно-унылые монотонные гудки. Она облегченно вздохнула и собралась водрузить трубку на место, когда неожиданно услышала такой знакомый бархатный голос:

– Але.

В выпученных глазах Софьи появился панический страх.

– Быстро говори что-нибудь, – командным тоном прошипела ей на ухо Людмила и тут же посоветовала, – спроси у него домашнее задание.

Растерявшаяся девочка только махала головой, и открывала беззвучно рот, как рыба, выброшенная на берег.

– Я вас не слышу, – раздался в трубке невозмутимый голос Дениса, и послышались короткие гудки.

– Какая же ты трусиха, – осуждающе сказала Людка, после того, как вернула трубку телефона на аппарат.

– Да, я растерялась, – вздохнула девочка, пытаясь оправдаться.

И вот наступил важный день – день премьеры. Актовый зал был переполнен. На первом ряду сидел почти весь педагогический состав школы и гости из районного отдела образования. Остальные ряды заняли учащиеся и родители. Даже повара из школьной столовой пришли посмотреть представление. За занавесом волновались двенадцатилетние актеры, поочередно посматривая в зрительный зал через узкую щелку между тяжелых кулис. Лариса Васильевна в красивом длинном платье вышла на сцену и торжественно объявила о начале спектакля. Через минуту зазвучала напряженная музыка и свист ветра, началось сказочное действие. В костюме из лохмотьев на сцену выскочил Леший, мешая пробраться сквозь чащу отважному рыцарю, чтобы спасти свою прекрасную принцессу. Злая мачеха со своей сестрой напрасно колдовали, чтобы погубить бедную девушку. На протяжении всего спектакля Софья была одета в простенькое застиранное платьице, а в последнем акте, когда чары страшной колдуньи спадают, она должна была предстать перед зрителями в роскошном наряде принцессы. Наряд этот шила знакомая Ларисы Васильевны и принесла его в школу перед самым выступлением. Юная актриса даже не успела его примерить. И вот, когда оставалось пять минут до выхода в финальной сцене, она стала натягивать на себя платье, усыпанное драгоценными камнями, которые были сделаны из разбитых разноцветных елочных игрушек. Соня старательно протискивала голову в узкий вырез, когда неожиданно кто-то подошел со спины и резко дернул за подол платья. У несчастной принцессы от острой боли, словно искры из глаз посыпались, битые стекла безжалостно прошли по щеке и шее, оставляя кровавые следы. Сдерживая слезы, Софья тут же выглянула за дверь и увидела убегающую по коридору Катьку Чумакову. Она вернулась в раздевалку и подошла к зеркалу. Лицо было в кровавых царапинах, и они больно щипали. Школьница всхлипнула и стала судорожно искать свое пальто, в кармане которого всегда был носовой платочек. Зазвучала торжественная музыка последнего акта, «принцесса» понимала, что ей пора возвращаться на сцену. Лариса Васильевна, заглянув в раздевалку, только ахнула.

– Сонечка, откуда кровь?

– Я платье надевала, – пробормотала девочка, осторожно вытирая носовым платочком красные потеки.