Глава 1. Выбор глаз

Прежде чем выйти из центра экспериментальной метафизики, в котором я сегодня занимался разработкой новых эмоций для человека, я посмотрел на календарь: 21 декабря 2099 года. Затем я накинул свой любимый плащ и вышел из метацентра.

– Сегодня я, пожалуй, прогуляюсь и навещу Линду. Хорошо, что её жилой сектор находится неподалёку от места, где я работаю, – подумал я и решил навестить свою родную сестру. Мне не терпелось поскорее узнать, что там у неё с выдачей разрешения от Гильдии Нейрокэквилибристов на рождение долгожданного ребёнка.

Моросящий дождь мелкими каплями ложился на мой плащ и волосы, тем самым добавлял мне блеска. Идя по освещённой улице, я вспомнил поездку из детства, как мы всей семьёй отправились на приполярной территории нашего Северо-восточного сателлита. Там сугробы снега создавали такой уют городу, словно моя мама постирала белоснежное одеяло и укрыла им улочки да домики. А в моём южном городке только лишь декоративная вата, украшавшая витрины кафешек, напоминала о том, что новый год является всё-таки зимним праздником.

– А тогда ещё люди сами решали, когда и сколько детей им рожать. И как мы докатились до таких разрешений на роды… – я начал вспоминать причину, по которой у нас с женой до сих пор нет детей.

– Всё началось с того, что люди с ограниченными возможностями – физическими или когнитивными – начали вживлять нейроинтерфейсы, чтобы вернуть утраченные способности. Слепые обретали зрение благодаря имплантам, напрямую стимулирующим зрительную кору мозга, минуя повреждённые глаза и нервы. Парализованные управляли экзоскелетами силой мысли, а те, у кого были когнитивные нарушения, получили сверхчеловеческую память и скорость мышления. Эти нейрочипы вывели их на новый уровень.

Но некоторые из таких модернизированных людей заходили слишком далеко, позволяя ИИ принимать за них решения. Тогда правительство сателлитов приняло решение, что люди, нейронные решения которых в пятидесяти процентах случаях контролируется искусственным интеллектом, теряют статус человека – это определялось ежедневным экзаменом на человечность. И чтобы не утратить себя, такие модернизированные люди создали Гильдию Нейроэквилибристов. Они, словно канатоходцы, балансировали между человеком и машиной, разрабатывая критерии человечности и совершенствуя экзамены.

Вскоре, благодаря когнитивному превосходству, Нейроэквилибристы, завоевав авторитет, возглавили правительства сателлитов Земли. А в народе, несмотря на то, что нейроэквилибристы принимают ключевые решения, направляя человечество в будущее, их пренебрежительно называют полуискусственными.

***

Изрядно промокнув, я дошёл до жилого сектора моей сестры. Там позвонил в домофон, после чего на лифте поднялся на одиннадцатый этаж и толкнул приоткрытую дверь. Лицо сестры не смогло скрыть улыбку.

– Ну что, разрешили? – с надеждой спросил я. Хотя по выражению лица Линды всё и так было понятно.

– Да! – радостно воскликнула сестра и кинулась в мои объятия, при этом слегка впитав влагу с моих мокрых плеч рукавами своего домашнего свитера. Затем Линда протянула руку, чтобы взять мой плащ, и сказала:

– Раздевайся скорее. Сейчас как раз с Освальдом выбираем глаза и волосы для нашей будущей дочурки. Нам нужен твой взгляд со стороны.

Я передал плащ сестре. И тут же спросил:

– А ты бабушке уже сказала?

– Нет. Она сегодня здоровьем занимается. У неё ежегодная чистка сосудов. Бабуля всё по старинке, себе наноробота-терапевта в кровеносную систему запускает, и сейчас он проводит анализ, уничтожая бляшки и раковые клетки. Сегодня она точно в отключке. Да и вообще, её перед Новым Годом лучше не беспокоить. Она красоту наводит. Вчера вот регенерацию кожи делала, – сказала Линда и поторопила меня войти в комнату.

Я вошёл в гостиную и увидел, как на большой голограмме, на которой была изображена предполагаемая дочка сестры. Освальд, муж Линды, подбирал цвет глаз для моей будущей племянницы.

– Привет, Освальд! – громко поприветствовал я, дабы добиться его внимания.

– О, привет, Алекс! Садись скорей, я покажу тебе, – сказал Освальд, указав на диван. – Вот, посмотри. Мы остановились на двух вариантах. Мне нравится просто зелёный цвет глаз, а Линда хочет с коричневыми вкраплениями. На твой взгляд, какой вариант симпатичнее? – Освальд задал вопрос, листая изображения то влево, то вправо.

– Вы всё-таки решили воспользоваться услугами биоинженерии? Не думали об естественном зачатии? И тогда выбирать не надо. Цвет глаз определит сама Природа.

– Да нет, ты что, – начала возражать сестра. – Сейчас это не модно. А ещё страшно подумать, что что-то выйдет из-под контроля. Ведь я привыкла держать ситуацию в своих руках. Ну, ты сам знаешь, что я тебе рассказываю.

Тем более, возможность завести ребёнка даётся раз в жизни. Естественное зачатие в наше время – это огромный риск, – сестра объяснила своё решение и сразу же задала ответный вопрос: – А вы с женой твёрдо решили естественным образом являть ребёнка на свет? Может, всё-таки с генными инженерами посотрудничаете?

– Нет, спасибо. Если я и соберусь применить коррекцию генетики, то только в одном случае…

– Интересно, в каком? – спросила сестра.

– Ну, допустим, только если твои генетические специалисты залезли в мозг моей кошки и научили её ходить в туалет куда надо. А то она достала, гадит, где ни попади, – с сарказмом ответил я.

– А мы своей собаке просто чип вживили. Она теперь самая надрессированная псина в нашем жилом секторе. Не хочешь своей кошке такой подарочек сделать? В унитаз сразу начнёт ходить, да и смывать научится, – хихикая, предложила сестра.

– Всё-таки откажусь. Я уже смирился, что все девять кошачьих жизней буду в какашки наступать. Пусть хоть какая-то неожиданность в моей идеальной рутине будет.

– Понятно. Ну, что скажешь насчёт цвета глаз? – с надеждой на скорейший ответ спросила Линда.

– Мне оба варианта нравятся, – ответил я.

– Ну, ты совсем не помогаешь, – слегка недовольно выпалила сестра. – Ладно, пойдём на кухню, поболтаем, – предложила Линда. Затем поманив меня рукой, она развернулась и вышла из гостиной.

Разговаривать на кухне – это наша с сестрой давняя традиция.

Линда приготовила себе чай, а мне налила мою любимую горячую воду.

– На, попробуй, – предложила сестра и протянула дольку мандарина.

– Интересный вкус. Новый сорт мандаринов, что ли? – спросил я, ощущая, как насыщенный вкус одной дольки цепляется за мои рецепторы и с каждой секундой всё больше и больше приятно теребит заднюю часть языка.

– Ага, “новый” сорт. Это твои “любимые” биоинженеры придумали усилить вкус мандарина. Так что, хочешь не хочешь, генная коррекция давно проникла в нашу жизнь, – с самодовольной улыбкой учила меня старшая сестра.

Мы утонули в беседу обо всём. Общались о том, что хочется успеть за оставшиеся десять дней уходящего 21-го века.

Первый час, как всегда пролетел незаметно. И как только следующие шестьдесят минут готовились пролететь также быстро, звонок от моей жены Марибель прервал наше словесное купание.

– Алекс, приходи скорее, – тревожным голосом сказала Марибель, чем сильно напугала меня.

– Что случилось?

– Пришло письмо от Гильдии Нейроэквилибристов. Видимо, они вынесли решение. Я без тебя не буду открывать. Извини, что отрываю тебя от общения с…

– Всё, бегу, – перебил я жену и побежал в коридор одеваться.

Сестра протянула мне тёплый плащ, который успел высохнуть в сушильном шкафу. Затем сказала:

– Да не волнуйся ты так. Ты же мой брат. У тебя, как и у меня, нет проблем со здоровьем. Ваши гены спокойно пройдут контроль качества, и Гильдия точно разрешит вам завести ребёнка. Родите себе малыша. Как ты и хотел, естественным образом.

Я благодарно кивнул за поддержку. Затем быстренько поцеловал сестру в щёку и метнулся домой.

Глава 2. Третий

Как же хотелось поскорее попасть домой. Тысячи, да что там тысячи, миллионы мыслей крутились в моей голове, пока я перемещался из жилого сектора сестры в свой ЖС № 17.

Через двадцать минут я уже поднимался на лифте. Третий этаж, сканирование лица и заплаканные глаза Марибель. Она непривычно крепко сжимала в руках нашу кошку.

– Что случилось? – с тревогой на сердце я задал вопрос, и скорее кинулся обнимать жену, невольно напугав кошку. И Пушистая, вырвавшись из рук Марибель, слегка поцарапала запястье моей жены.

– Я не выдержала. И открыла письмо без тебя, – ответила Марибель и ещё сильнее сжала мои плечи, утопая в слезах.

– И что там? – спросил я. Но Марибель уже не могла ответить, её плачь плавно перерос в истерику.

Я скинул плащ на пол и побежал в гостиную. По пути, по давней традиции, я случайно наступил в кошачью какашку. Но в этот раз мозг и не думал сердиться на Пушистую. Мысли были заняты одним – поскорее открыть письмо.

Я подбежал к голографическому проектору и двумя щелчками открыл письмо от Гильдии нейро эквилибристов:

Решение.

Здравствуйте, Марибель и Алекс!

1. Проведя количественный анализ людей вашего жилого сектора № 17, мы можем предоставить вам квоту на ребёнка мужского пола.

2. Проведя качественный анализ вашей ДНК, мы нашли недопустимые нарушения в митохондриях ваших яйцеклеток. Поэтому обязательным условием рождения ребёнка вашей парой является применение триплетной генетики, то есть включение здоровой митохондрии другой яйцеклетки. Просим перейти по ссылке и выбрать кандидатуру на роль третьего биологического родителя.

С уважением,

Гильдия Нейроэквилибристов.

– Вот суки! – не выдержал я. – Бесчеловечные твари!

– Что будем делать? – поборов слёзы, тихонько спросила Марибель, с надеждой, что у меня есть ответ на это неестественное решение.

– Мне нужно подумать.

Я давно научился брать паузу на подумать, прежде чем принимать решение. Так как если в экстренной ситуации торопиться с решением, всегда вместо адекватного вывода выходят нелицеприятные слова.

– Может, перейдём по ссылке и посмотрим кандидатов, – от безысходности предложила Марибель. После чего я недовольно посмотрел в заплаканные глаза жены.

Спустя пару секунд тремя щелчками я запросил всю информацию о триплетной генетики. На голограмме появился текст и женский голос искусственного интеллекта начал зачитывать информацию:

– История триплетной генетики стала возможной благодаря методу искусственного оплодотворения с использованием двух доноров и биологической матери. Первый случай такой концепции был официально зарегистрирован в 2016 году. На тот момент это событие открыло новые перспективы для пар, столкнувшихся с проблемами бесплодия, и вызвало обсуждение этических и юридических вопросов в области репродуктивной…

– Дальше, – скомандовал я, и искусственный голос начал зачитывать следующую информацию, которая появилась на голограмме:

– Триплетная генетика применяется в ситуации, когда используется три источника генетического материала для создания ребёнка. Этот метод включает двух доноров и биологическую мать.

Биологическая мать: Это женщина, у которой есть яйцеклетка, содержащая её генетический материал.

Яйцеклетка от первого донора. Это может быть женщина…

– Дальше, – я снова перебил нечеловеческий голос, и на голограмме появилась новая информация:

– Таким образом, у ребёнка есть генетический вклад от трёх разных людей. Использование яйцеклеток от другого донора помогает избежать риска…

– Дальше!

– Яйцеклетки от донора могут помочь преодолеть проблемы с производством здоровых яйцеклеток в следующих случаях:

Бесплодие, генетические нарушения, продвинутый возраст матери.

Использование яйцеклеток от донора предоставляет возможность обойти проблемы…

– Дальше!

– Проблемная часть у яйцеклетки – это митохондрии, то есть органеллы, возникшие из древних бактерий, встроившихся в ранние эукариотические клетки и ставших основными поставщиками энергии. Они содержат свою собственную ДНК, которая может играть роль в передаче генетической информации.

Старение яйцеклеток связано с увеличением числа митохондрий с дефектами, что может привести к различным проблемам, включая замедление развития эмбриона и увеличение риска для здоровья потомства. Использование яйцеклеток от молодых доноров может помочь избежать этих проблем и улучшить качество генетического…

– Стоп! – эмоционально скомандовал я, и комната насытилась неприятной тишиной. Моё дыхание стало таким тяжёлым, словно я начал втягивать густой, как пластилин, воздух.

Я зашёл в спальню и упал на кровать. Марибель вошла вслед за мной и подарила мне объятия.

В течение четырёх часов мы непозволительно долго утопали в мыслях, затем в бессмысленных беседах и снова в мыслях. Даже кандидаток на донорство посмотрели, отчего на сердце стало так тошно, что вечер ещё раз заполнился женскими и заодно мужскими слезами.

Глубоко ночью, глаза от бессилия закрылись, и меня затянуло в темноту сна.

Глава 3. Каменный ключ

Где-то в шесть утра моё тело дёрнулось, вытащив сознание из дрёмы. Первым делом мозг пронзила мысль о вчерашнем письме.

Я пытался зацепиться хоть за какой-то выступ идей о спасении. Но всё тщетно. Одним нам эту проблему не решить.

Вдруг тихий, слегка хриплый голос Марибель вернул меня в реальность:

– Алекс, прости меня за мои яйцеклетки, – от этих слов на душе стало ещё более скверно.

Я молча снял с жены одежду, затем разделся сам. И повёл её в ванную комнату. Одним щелчком пальцев я включил кран на всю мощность, поставил Марибель под струю тропического душа, а сам прислонился к ней и крепко обнял. Она была обескуражена. В её глазах пульсировал страх. Но только таким способом я мог поговорить с ней без “ушей” искусственных нейросетей. Я прильнул губами к её уху и шёпотом сказал:

– Я знаю, кто нам поможет, – после этих тихих слов жена вопросительно посмотрела на меня. – Моя лучшая подруга состоит в отряде Гридлик.

– Что? Она участвует в сбое системы? За сотрудничество с Гридлик грозит уничтожение всех, кто решит посодействовать бойцам с системой, – Марибель тихо возмущалась мне в ухо.

– Не переживай. Я уже три года с ней общаюсь. Никто до сих пор так и не узнал о наших встречах.

– Ты общаешься со сбоем из Гридлик…

– Она прежде всего мой друг.

– И как же так вы общаетесь, что Гильдия Нейроэквилибристов до сих пор не обнаружила вас? – укоризненно, но тихо спросила жена.

– Этого я тебе не могу сказать.

– И что? Ты поедешь к ней?

– Да, – отрезал я и вышел из-под капель душа. Вытерся полотенцем и пошёл одеваться.

Я не мог сказать жене, как и где я общаюсь с подругой детства Габриэллой, так как это было небезопасно.