Закончив преследовать крысиный народ, люди принялись убивать друг друга. Не щадя ни женщин, ни детей. Жестокость самцов была непостижима. Какой еще вид убивал собственных самок? Что за зверем надо быть, чтобы предавать смерти детей из собственного рода, когда само выживание стаи под угрозой?
Ничего не осталось от бумажных героинь: ни их надежд, ни сердечных мук. Только умирающий мир. Но в его зрелище нет ничего пленительного. Особенно когда точно знаешь, что спасения ему ждать неоткуда.