От автора

Все места и события выдуманы

Всё началось с моих любимых фраз:

«Мы выбираем друг друга не случайно, … встречаем только тех, кто уже существует в нашем подсознании» Зигмунд Фрейд

«Встреча двух людей – это встреча двух химических элементов. Реакция может и не произойти, но, если произойдет – изменяются оба» Карл Густав Юнг

В тот весенний ретроградный Меркурий 2023 года я впервые осознала, что создала свою Вселенную: мой вымысел сплетён с реальными событиями и местами, а астрология в ней диктует свои законы. Да, герои действуют в соответствии с моментами: дня, месяца, года и места, в которых родились, но вряд ли их можно назвать всего лишь шаблоном своего знака зодиака. Как и в каждом из нас, чьей-то могучей, невидимой рукой бережно смиксованы энергии соседних астрологических знаков, да и не только.

Идея написать роман под каждый знак гороскопа, очень тихо, но настойчиво вибрировала у меня в мозгу. Настораживало лишь то, что образы, которые рождались, не имели никакого отношения к импульсу огненной стихии. Именно поэтому я начала не по порядку, с Овна, первого знака колеса зодиака, а с Рака.

Всё просто – без воды нет жизни. А жизнь – это эмоции. Они помогают ощутить чувства, составную часть нашей миссии на Земле. Издревле люди верили, что ни в одном другом мире невозможно испытать такой широкий эмоциональный диапазон.

К тому же знак зодиака Рак – это наши корни, наша семья, наша зона комфорта. Это детство, тот период развития, когда мы учимся понимать окружающий мир. Это безопасность, которая помогает нам оставаться целостными.

Приятного чтения!

29 секунд Эрики

00:29. 29-й лунный день 2015 года

В ушах свербит от механического гула. Заглядываюсь на разноцветные нити, проходящие через металлические зубцы сновального станка. Они собираются под большим валом прежде, чем превратиться в рисунок на полотне. Всё как в жизни. Каждый ткёт свою судьбу, как и мы с Джоджи. Что бы с ним стало, выбери тогда он Фиону? Серая, однообразная жизнь по правилам и воскресными обедами с точно такими же нашими родителями. Интересно, чем он занят сейчас?

Так увлекаюсь своими мыслями, что не замечаю, как цепляюсь рукавом худи за резцы гребёнки. Не успеваю среагировать. Меня затягивает сильней. На бешеной скорости засасывает внутрь. Раз. Придавливает валом. Резкая боль. Хруст костей. Два. Мамочка! Мне страшно. Три. Вертится калейдоскоп. От лязга металла скрипят зубы. Что-то тёплое и липкое на коже. Четыре. Не могу пошевелить ртом. Не могу дышать. Соленый вкус железа. Шесть. Шок. Крики. Сирена. Темнота. Десять. Толчок. Вспышка света. Я несусь вверх. Навстречу пульсирующим небесным объектам. Всё как во сне. Я лечу. Мне легко и свободно…

Двадцать один. Оказываюсь в бездонной чёрной дыре. Созвездие Рака. Ещё древние майя знали – сквозь него души уходят в мир иной. Как и другим грешникам, мне предстоит провести здесь некоторое время.

Двадцать три. Меня ждёт ад? Вовсе нет. Всего лишь отчитаться. О моём земном опыте.

Двадцать пять. Маменька, будешь ли вспоминать обо мне? Как сбежала в Австрию с татуированным рокером. Вряд ли узнаешь теперь, что несколько дней я провела в клинике из-за неудачного аборта. Я отмолила этот грех, целями днями работая в хосписе, в течении месяца.

Папеньке тоже досталось. В полицейском участке, где работал отец, курила и шутила с подозреваемыми, за что потом его отчитал начальник.

А потом был театральный. Отец подключил шишку с погонами из Рима, чтобы устроить туда меня. Перед Рождеством я поспорила с преподом. Им оказался один зазнавшийся режиссёр мирового уровня. Как можно было назвать Бетти Риццо отстоем?! За мой длинный язык отец попал в немилость начальства.

С мамой испортились отношения навсегда. Усомнилась в том, что отец мне действительно отец.?!

Двадцать восемь. Нисколечко не сожалею о своей безбашенной, короткой жизни. Я любила риск. Но пришло время платить по счетам.

Двадцать девять. Фиона, я тебя прощаю!

Список Фионы Росси

– Провести крупное журналистское расследование.

– Тщательно подготовить своё выступление. Заучить для этого всего лишь один вопрос.

– Бесстрашно сходить на дискотеку в самом коротком платье и напиться там до чёртиков.

– Целоваться без последствий с самым красивым незнакомцем.

– Провести ночь с бомжами.

– Сделать шокирующее заявление.

– Научиться управлять своим беспокойством через дыхание.

– Позволить себе быть неидеальной.

– Позволить себе быть неудобной.

– Напроситься на интервью к самому влиятельному и обаятельному.

– Изменить чью-то жизнь.

– Простить себя.

ГЛАВА 1. Фиона. Чёртово двадцать девятое!

28 октября, год спустя

Рак встречает понедельник с осторожной задумчивостью. Он воспринимает этот день недели как вызов, который требует от него уюта и стабильности, чтобы сгладить резкий старт недели. В глубине души уже планирует вечер, где сможет укрыться в своей раковине, подальше от суеты.

Кто-то терпеть не может понедельники. Кто-то ненавидит пятницу. Третьи наплюют на все суеверия. Четвёртые не перейдут дорогу, если в километре от них пробежал чёрный кот. Мои родители из второй группы. Они отказались венчаться в пятницу семнадцатого. А я хочу вычеркнуть из календаря двадцать девятое октября. Но в этом году оно началось на день раньше. Знакомый стук каблуков по брусчатке вот-вот затихнет на пороге моего дома. Подхожу к нему, достаю ключи, надеюсь спрятаться от этого ужасного дня.

В сумочке настойчиво вибрирует телефон. Я уже знаю, что увижу на экране под именем «Летиция-флюгер» аватарку с лисьей мордочкой и рыжим каре. В сердцах бросаю чёртов телефон обратно в сумку. Опять какая-нибудь моя фраза в гороскопе о Водолеях ей не зашла? Не отвечаю. Спустя пару секунд мобильный вновь зазвонил. Чувство дискомфорта, похожее на беспокойство, вызывает шквал мыслей о том, что рейтинг моей колонки самый низкий во всем журнале. И я нажав на кнопку, протараторила:

– Привет. Я всё сдала в печать. Что-то экстренное?

– Всегда экстренное, если речь идёт о Карризи. – низкий голос пронзил трубку и мои мозги заодно – Нужен кто-то из наших на выставке кошек. Бедные животные. Звонила синьора Анна, ну Карризи. У нас почти весь офис на больничном гриппует. Уж выручай.

– Карризи, – внутри что-то сжалось, пробежал холодок, – Нет, я не могу. Ты же знаешь о моей проблеме?!

– Моей поделиться? Хочешь из твоей зарплаты премии буду выплачивать? А для тебя, кстати, это хорошая возможность поднять рейтинг. Тем более там какая-то дружеская тусовка. Этим богачам только дай порисоваться на страницах печатных изданий.

– Я свой бейдж в офисе оставила, – в качестве последнего аргумента, выпалила отмазку.

– Ты как на ресепшен придёшь, скажешь, что от меня, тебя без проблем пустят. А чтобы подмаслить Анну, задашь какой-нибудь банальный вопрос, типа: «А кто ваш фаворит среди участников?» Или что-то в этом стиле. Что-нибудь придумаешь. Только помни, что не любят светские люди слишком агрессивный стиль. И пару фоток сделай.

– Ты обещала, что я буду только гороскопами заниматься.

– Я тоже не готова к тому, что люди мало читают нас. Поэтому всё, что мне остаётся – это держать нос по ветру, не теряя любую возможность раскрутить их на денежки. Или у тебя есть горячий материал? Например, что-то скандальное из жизни Карризи? Читателям это бы точно понравилось. Кстати, дедлайн через десять дней.

Я молчу, а Летиция продолжает:

– То-то и оно.

В своём воображении я готова на всё. Если бы могла, то устроила дуэль с Анной Карризи. И задала ей не банальный, а очень каверзный вопрос: «Почему в наши дни на фабрике, где всё оборудование современное, при работе погибает человек?» Но моя глоссофобия сильнее меня. Она блокирует волю и делает задачу невыполнимой.

Придётся как-то выкручиваться с банальным вопросом. Всего один вопрос. И пара фото.

Всё моё бахвальство и отчаянная смелость улетучивается по мере того, как я подхожу к музею, где проходит выставка. Вдох-выдох. Пытаюсь расслабиться и отвлечься, созерцая необычный пейзаж. Уже с дороги среди опрятно подстриженных газонов и молодых деревьев, посаженных этих летом, увидела гигантских размеров летающую тарелку из жёлтого металла. Нечто из ряда вон выходящее для нашего старинного провинциального городка. Тут на каждом шагу памятники архитектуры времен «Медичи», то с прямыми зубцами стен, то в форме ласточкиного хвоста, что напоминали о войне гвельфов и гибеллинов. И никакой тебе современности.

В холле на белых стенах висели картины в стиле авангард. Я представляюсь человеком присланным Летицией и забираю бейджик. Молодая девушка, похожая на студентку, указывает в сторону шумного места и советует, как поближе встать к сцене, чтобы иметь доступ к микрофону. Об одном его упоминании по телу пробежал холодок. Затряслись руки. Я принялась расстёгивать тренч, чтобы отвлечься от нервозности. Руки дрожали, а я все воевала с ненавистными пуговицами, склонив голову как можно ниже. Судя по голосам, мероприятие в самом разгаре. Приятный мужской тембр в колонках объявлял участников, в паузах народ гудел, напоминая пчелиный улей. Я подошла поближе к сцене, сделала несколько снимков ведущего и двух участников.

– Чао! – парень маленького роста, дунул два раза в микрофон, и убедившись в его исправности, протянул мне, – Держи, конфетка.

Человек двадцать стояли в ряд, держа на руках разодетых в костюмы, кошек разной породы. На животных висели дурацкие таблички, где большими буквами написаны человеческие пороки: сибирский кот в фиолетовом комбинезоне – «СТЯЖАТЕЛЬСТВО», египетская кошка в коричневом жилете с пайетками – «ПРЕДАТЕЛЬСТВО». Ну, а на безобразно жирного кота – «ЧРЕВОУГОДИЕ», что ж, табличку можно было и не вешать. Такие выставки мог придумать лишь порочный ум, не имеющий проблем простых смертных.

Синеокая, сиамская кошка – «ИСКУШЕНИЕ», с кружевной маской, которая болталась у неё на шее, жалобно мяукала в микрофон, пытаясь вырваться из рук своей хозяйки лет восемнадцати. Ведущий представил одного из членов жюри, которая, выйдя на сцену, взяла в руки это «ИСКУШЕНИЕ». Вот какая ты, Анна Карризи.

Увидев ее фото в журнале, была уверена, что представительница влиятельной семьи выглядит, как эдакая Малефисента: нос крючком, волнистые волосы из-за порыва ветра растрепались, злой взгляд… А в реальности всё иначе. Да, время не пощадило лицо, но добавило изюминки, доступной лишь породистым женщинам. Она любезна, и доброжелательно улыбается. Тёмно-каштановые волосы элегантно ниспадали на плечи, приятный образ дополнял естественный макияж. Завершал шикарный образ стильный костюм табачного цвета поверх белой шёлковой рубашки, воротник которой колыхался от дыхания, словно шампанское в фужере, когда она оглашала победителей.

«А кто же ваш фаворит среди участников?» – повторяю про себя вопрос, который мне вот-вот предстоит задать. В микрофоне эхом раздаётся моё взволнованное дыхание. Я осматриваюсь вокруг. Нет, все слишком заняты происходящим на сцене, не обращают на меня никакого внимания. Я учащённо дышу. Готовлюсь поднять руку. Сейчас.

В этот момент Карризи радостным, грудным голосом оглашает победителей:

– Первое место – Сибирский кот по кличке Васко! Второе место – перс Трилли! А третье, – пауза, – Третье место – корниш-рекс Лилит!

Почему-то приглянувшаяся мне «ИСКУШЕНИЕ», неизвестно по какой причине, остаётся лишённой заслуженного статуса победителя.

Я усмехаюсь от мысли, как это у Карризи получается довольно непосредственно держаться на сцене. Будь у меня всё отлично с рейтингом и уверенностью в себе, хотела бы задать совсем другой вопрос. Хотя вряд ли получу на него ответ. «Какой порок лично она считает самым страшным? А какую тайну скрывает под этой маской любезности?»

Делаю вдох-выдох, стараясь совладать с дрожью в теле. Прячу бейдж под плащом. Тайком вытираю поочередно потные ладони о джинсы. Снова шепчу: «А кто же ваш фаворит среди участников?» Длинный вдох. Выдох. Микрофон дрожит в правой руке. Поднимаю вверх левую. Анна Карризи бросает на меня заинтересованный взгляд. Зал замолкает. Кровь приливает к голове. Щёки горят. Пробую пошевелить пересохшими губами. Кашляю. Микрофон предательски всё повторяет за мной. Я задыхаюсь. Не могу произнести ни звука. Глотаю воздух, словно выброшенная на берег рыба. Ищу глазами дверь. Передаю дрожащими руками кому-то поблизости микрофон. Прячу лицо. Пробираюсь сквозь толпу. Коридор. Бегу. Слышу: «Помощь нужна?» Но пробегаю мимо. Останавливаюсь лишь через несколько кварталов возле дверей церкви.

Как жаль, что я не смогу больше поделиться о своих бедах с Эрикой! Уж она бы точно перевернула эту ситуацию с головы на ноги. Может, поэтому Карризи и убрали её? Что она узнала о них? Как вообще можно в наши дни погибнуть за сновальным станком?

В груди вновь сдавило, на глаза навернулись слёзы. Я тяжело задышала, шмыгая носом. Быстрее бы уже закончилось это двадцать девятое октября! Сейчас доберусь домой. Съем горячий суп под бокал красного. Нет, сегодня ничего не расскажу Фабио. Не хочу заново проживать ужас, который я только что испытала. Мне нужен приятный вечер в объятиях моего жениха, который закончится какой-нибудь романтической комедией со счастливым концом. Мы вместе уже третий год. А совсем скоро День святого Валентина. В этот романтичный день мы станем, наконец, мужем и женой. Лола уверена, что наша жизнь – это череда предварительных, небесных договоров душ, и похоже, что наши с Фабио уже давно обо всём договорились.

Вышедшая из дверей церкви монахиня ни слова не говоря, протянула мне бутылку воды и мягко улыбнулась. Я поблагодарила ее кивком головы, слова все так же застревали где-то глубоко. Я открутила крышку и сбрызнула пылающее лицо прохладной воды. Минута. Две. Все. теперь можно идти домой.

Наше гнёздышко привлекает внимание издалека. Двухэтажный многоквартирный коттедж с белыми башенками вдоль дороги и сиреневыми цикламенами на балконе. Вставляю ключ и обнаруживаю: дверь не закрыта на замок, а лишь захлопнута. Какой же Фабио чудесный! Помнит, что в этот день я нуждаюсь в нём. Милый! Значит, приготовим вместе грибной суп.

Я вошла, положила ключи на комод:

– Любимый?

Прислушалась. В ответ – тишина.

– Тезоро? – приоткрываю рот, заглядываю в кухню и не обнаруживаю его. – Фабио?

Поднимаюсь по лестнице на второй этаж, в спальную зону. По мере того как приближаюсь к ней, всё отчетливее становится знакомый скрежет. Именно такой издаёт наша кровать во время сеанса оргазмической кульминации.

Замираю, понимая, что это значит. Хрен ежовый!

Толкаю дрожащими пальцами дверь в спальню. Передо мной открывается сцена, из самого ужасного ночного кошмара. Первым делом вижу белый зад почти мужа. Он делает им толчки. Содрогается. Затем, снова напирает.

Следующий кадр – застывший ужас на женском лице под ним. Она встретилась со мной взглядом. Кажется поняла, – какая жопа! – что допустила большую ошибку.

Время останавливается. Челюсть отвисает. Женщина сталкивает с себя Фабио. Тянет одеяло. Мой, без пяти минут, суженый, не врубается, почему его партнёрша в замешательстве барахтается. Фабио соскакивает на пол. Кричит совершенно незнакомым мне голосом:

– Пиккола, это совсем не то, что ты думаешь!

Находит на полу белые боксеры Calvin Klein. Я купила их на распродаже. Пытается напялить их на себя. Это не сразу ему удаётся. Смотреть противно. Перевожу взгляд на женщину. Она по-прежнему прячется под одеялом, натягивая его на лицо. Успеваю заметить рыжие пряди и большие глаза. Нет. Огромные от ужаса глаза.

– Всё не так! Всё не так. Всё не так.

Фабио машет головой, повторяя фразу много раз. Думает, я глухая и не в состоянии его слышать?! Хочет, чтобы я снова попалась на крючок своего же утверждения, что за эти два с небольшим года он был для меня тем самым мужчиной. Да! Чёрт! Я желала провести с ним всю оставшуюся жизнь.

От этой мысли по жилам вместо крови разливается бензин:

– Что… тогда… это было? – стараюсь не искрить, держать в узде эмоции. – Она потеряла серёжку в твоей ширинке? Или…?

Чувствую, как накатывает и слёзы уже выступили на глаза.

Фабио откидывает отросшие прямые волосы. Ложь в его бегающих шоколадных глазах ещё более очевидна:

– Аморе, я тебе всё объясню!

Задерживаюсь на ровном контуре губ. Этим утром я полагала, что они принадлежали только мне. Замечаю след от красной помады на его эпилированной груди. На территории сердца.