Глава 1

– Дан, Слава! – мой крик был услышан, судя по тому, что наверху резко стало тихо. – Идите сюда, живо, – нет, все же хорошо, что правило не закрывать двери днем не игнорируется, иначе пришлось бы идти и терять по дороге воинственный вид.

Во мне с каждой секундой все сильнее закипает ярость. Ну за что мне такое наказание? Не люби я так пару, давно бы уже убила. Невыносимый мужчина, который во всем потакает этим сорванцам. В нашей семье он исполняет роль пряника, кто кнута, думаю догадываетесь? Правильно. Я. И сейчас кнут готов всыпать всем по первое число. Даже горе-папашке, который сейчас спускается с обезьянками.

Подумать только, что еще пять лет назад мои сыновья, точнее, наши, так люто старающиеся покарать Егора за то, что посмел от нас отказаться, сейчас не отходят от него и на шаг. За это пожинаю соответствующие плоды. А ведь тогда я радовалась, что благодаря Але отношения мужской части так быстро наладились. Сейчас же…

– Ты нас звала, – придерживая Дана за коленки, чтобы не упал с шеи и поправив под мышкой Славу, отчего те смеются, говорит супруг. Причем совершенно не пронял его мой воинственный взгляд. А зря, я ему это припомню. Сделай он серьезный вид, было бы проще.

– Звала, – притопывая ногой и уперев руки в боки, стараюсь показать свое состояние. Но это же мужчины, бессмертные.

– Сам не догадываешься? – обвожу пространство вокруг, и он вместе со мной, параллельно присвистывая.

– Парни, а когда вы успели? – смеясь, спрашивает у них.

И это все? Отец года, чтоб его. У меня слезы к глазам подходят. Я так старалась, и что теперь? Красиво украшенная зеленая красавица упала на стену, явно сломав несколько ветвей. Стеклянные шары украсили крошкой пол. Гирлянда была содрана макушкой елки. Упаковку на подарках порвали по уголкам. А нарезанные снежинки? Все коту под хвост.

Спустив детей на пол, Егор отправил их наверх одним лишь взглядом. А они что? Только рады смыться, пока папа уладит основную проблему. По опустившимся плечам ребят понимаю, им стало стыдно, когда поняли всю проблему. Только раздался хлопок двери, оповещая, что малыши зашли к себе, муж обнял со спины.

– Анют, ну чего ты расстроилась так? Все исправим. Не волнуйся так, – и поцеловал в щеку, вызывая волну трепета и нежности.

Иногда задаюсь вопросом, возможно ли перестать так реагировать на него. Ведь впереди у нас несколько сотен лет. Хотя смотря на родителей, понимаю, никогда не перестану. Мы ведь те самые половинки, что созданы друг для друга.

– Что исправим? У меня больше нет упаковочной бумаги и украшения все уже развешаны. Гости приедут через два часа. А мне еще готовить надо. Девочек нарядить. Я ничего не успею, – повернулась в его руках и уткнувшись в широкую грудь, позволила слезам скатиться по щекам.

Впервые за столько лет мы собираемся на праздник все вместе. Отшельники остались позади, но отголоски преследовали нас еще несколько лет, пока все не поняли, что мир дороже амбиций. Волчицы не хотели смиряться с тем, что человеческие женщины смогли осчастливить не одного свободного волка. Сами же глупые отказывались искать истинных, ведь всем хотелось стать или Луной, или второй самкой стаи, охомутав бету. Все разрешилось тогда, когда свободные волки