Сильвана Кондеми, Франсуа Саватье
Загадка денисовского человека

Ничто в биологии не имеет смысла, кроме как в свете эволюции.

Феодосий Добржанский

L’Enigme Denisova: Après Néandertal et Sapiens, la découverte d’une nouvelle humanité

Silvana Condemi, François Savatier

© Éditions Albin Michel – Paris, 2024

Published by arrangement with SAS Lester Literary Agency & Associates

© Кондеми С., 2024

© Саватье Ф., 2024

© Морозова Е., перевод на русский язык, 2025

© ООО «Издательство АЗБУКА», 2025

КоЛибри^®

Пролог

В палеоантропологии я хорошо разбираюсь. Я подробно изучала все особенности неандертальцев. Участвовала в сборе данных при масштабном исследовании, доказавшем, что, согласно костным окаменелостям, наш доисторический брат был европейцем. Наблюдала, как в историю первобытного общества вторгалась палеогенетика. Видела, как в 1997 году крошечной митохондриальной ДНК навела на мысль, что наши предки никогда не смешивались с неандертальцами. Следила за научным сообществом, на протяжении десяти лет ожидавшим подтверждения этой важнейшей антропологической информации. Разобралась в проблеме, когда в 2010 году доказали обратное. Поистине удивительно: внезапно мы получили в семью неандертальцев! И в этом же году, еще не опомнившись от изумления, словно ударом молнии, была сражена известием из холодной Сибири: в тусклом свете Денисовой пещеры, находящейся в Алтайском горном массиве, открыли геном неизвестного ранее человека, ни неандертальца, ни сапиенса, ни марсианина…

Неизвестного? Да ладно! А были ли найдены принадлежавшие ему ископаемые скелетные останки? Никаких, кроме маленького кусочка пальца… За все время своей работы я детально изучила характеристики множества костных останков, чтобы определить специфические. Я сравнивала анатомическое строение окаменелостей различных видов с помощью штангенциркуля и других инструментов для измерения головы, затем появились сканеры, устройства для секвенирования биополимеров с высокой пропускной способностью, быстрые масс-спектрометры для определения возраста находок… По сравнению со старыми, насчитывающими тысячелетия, науками, такими как физика или астрономия, 170 лет для палеоантропологии – дисциплины, которой занимаюсь я, – совсем юный возраст, однако развивается она стремительно, сравнимо с полетом космической ракеты… Оснащенная по последнему слову техники, новая палеоантропология позволяет проникнуть в тайны наших костных окаменелостей вплоть до определения с особой точностью групп крови индивидов, представленных ископаемыми останками, их микробов, их родственных связей, продуктов питания, миграций, смешения, возраста и т. п. И в этом отношении изучение неандертальца является показательным!

Короче говоря, я была ошеломлена: крошечная косточка (кончик) последней фаланги мизинца подростка (судя по его анатомии) совершенно ничего не говорила нам о его виде. Однако я научилась идентифицировать неандертальца по кусочку косточки его внутреннего уха, его затылка, любой части его скелета… Но сейчас! Приходилось верить на слово палеогенетикам, этим новичкам в науке, с их столь сомнительно сложными методами, что они, кажется, вполне могли бы на основании ДНК прийти к заключению, что император Чингисхан на самом деле был неандерталецем!

Я поделилась своим беспокойством с коллегами. Обученные служению науке, изучающей доисторический период, мы привыкли к неспешному ритму и бесспорным выводам. Новые находки ископаемых человеческих останков всегда тщательно сравниваются с предшествующими, затем начинается кропотливая работа, не оставляющая места случайностям, часто она продолжается и после окончания раскопок – несколько лет или даже десятилетий… А тут генетики, использовавшие методы научной фантастики, стали делать по два крупных открытия в год.

С тех пор я задаюсь вопросом, имеет ли еще моя научная дисциплина какой-либо смысл, если отныне без ДНК ничто не может быть доказано, а с ДНК все становится ясно? И что влечет за собой открытие в Азии неизвестного прежде вида человека? Какую загадку задает нам «денисовский человек»?

Не слишком заморачиваясь, журналисты практически за неделю выдали бесповоротное решение этой загадки. Они просто сразу назвали денисовскими людей, известных только по последней фаланге пальца ребенка и геному… Но, отважившись на такой поступок, они сделали – и исподволь заставили сделать нас – огромный шаг вперед. Были ли мы, палеоантропологи, готовы рассматривать эту проблему вместе с ними? Сами того не осозновая, мы, потупившись, признали существование денисовского «палеонтологического вида». Точнее, его возможное существование. Разумеется, отчасти наблюдаемое, но как его подтвердить? Мы не знали. Посредством ДНК? Никогда еще вид человека не определяли по одному только геному, но разве мы уже не были готовы с этим согласиться? Какое значение могла иметь такая премьера? Был ли «денисовский человек» своего рода сибирским йети, «снежным человеком», выжившим и затаившимся, подобно малорослому флоресскому человеку, спрятавшемуся у себя на острове? Или же он принадлежал к обширной популяции обитавшего в прошлом, но прошедшего незамеченным вида, сыгравшего важную роль в истории рода Homo в Азии? В связи с этим я прежде всего подумала, а не обнаружили ли случайно ДНК человека прямоходящего, Homo erectus. В свое время это название практически выступило эквивалентом «доисторического азиатского человека».

Тогда мне показалось, что журналисты «согрешили», изобретя псевдовид денисовца. Я рассказала об охватившем меня палеонтологическом сомнении Франсуа, своему соавтору и журналисту по профессии. Мы принялись обсуждать. Со времени нашей первой встречи – а мы вместе написали уже две книги, одну о неандертальцах, другую о сапиенсах, – мы постоянно разговариваем на темы первобытной истории. Обмениваемся мнениями о каждой публикации, заново освещающей расселение древнего человека по нашей планете. Мы движемся на ощупь, осторожно подходим к научным схемам, пытаемся интерпретировать новые результаты, полученные после упорного труда специалистами по истории первобытного общества, палеоантропологами и генетиками. Мне нравится вести с ним такие диалоги. Как и принято в моей исследовательской среде, я исключительно осторожна в своих выводах, но, когда я разговариваю с журналистом, пишущим о науке, причем достаточно деликатно к ней относящимся, у меня развязаны руки. Без оглядки на кого-либо я выдвигаю дерзкие гипотезы, на которые Франсуа реагирует без обычной рефлексии моих собратьев по науке и также предлагает мне свои идеи. Результат: мы продвигаемся вперед. Основательно продвигаемся.

Эта книга является плодом четырех лет работы, и теперь пришло время представить вам результаты нашего долгого научного расследования о загадочном «денисовском человеке». Прочитав книгу до конца, вы узнаете, как эволюционный процесс в восточной Евразии породил денисовцев. Мы называем этот процесс «денисовизацией», по образцу происходившего в западной Евразии параллельного процесса «неандертализации», породившего неандертальцев. Так, на Крайнем Западе существовал неандерталец, а в землях далеко на востоке – денисовец. Вы также обнаружите – а если читали нашу первую совместную книгу «Неандерталец, брат мой», то для вас это станет более чем очевидно, – что доисторические жители Евразии очень долгое время были высокоразвитыми организованными индивидами, приспосабливающимися к окружающим условиям тех мест, куда они приходили. Они мигрировали, смешивались с обитателями территорий где проходил их путь, обменивались с ними мыслями и… генами. Вынужнена заметить, что некоторые коньюнктурные сообажения обострили интерпретацию азиатских ископаемых останков. И все же долой сомнения: сенсационные открытия продолжаются и дополняют друг друга. Они расскажут историю заселения Азии и утвердят главные линии денисовизации, которые мы намерены прочертить в нашей работе. А пока перед вами детальное и наиболее вероятное решение загадки денисовского человека.