Благодаря своей жестокой импровизации я испытывала в этот момент ощущение, которого не было у меня уже очень давно. Как в детстве, когда шпионишь за детьми на площадке с пиратскими лазалками. Или когда высовываешь рождественским утром ногу из-под одеяла и нащупываешь наполненный подарками чулок рядом с кроватью. Сначала из какой-то запрятанной глубоко-глубоко и невозможно возбуждающей загогулины начинают проклевываться лишь проблески этого ощущения, и вот уже по всему телу пробегает электрический ток. Лучшее чувство в мире. Мало кому доступное наслаждение – наблюдать за тем, как кто-то умирает, и знать, что это дело твоих рук. Ради такого стоило и принарядиться.