Отзывы на книги автора «Сергей Солоух»

Старательный, методичный труд. Подвела автора этой книги, пожалуй, только ошибка в целеполагании.

Итак, мы внезапно узнаем, что классический русский перевод достаточно плох, ибо русифицирован, лишен как прелестей чешского языка, так и реалий чешской жизни времен двуединой монархии. Автор комментариев обещает раскрыть всю правду и несколько подправить картину.

После чтения более чем восьми сотен страниц удивленный читатель узнает, что большая часть претензий сводится к тому, что автор русского перевода не разбирался в карточных играх, породах собак и видах спиртных напитков. Юмор, по словам автора комментариев, почти везде схвачен и переведен верно, а как переводить места, где Гашек занимался языковой игрой, демонстрируя как разницу литературного и уличного языков, так и контраст немецкой и чешской речи героев, автор комментариев и сам не знает, в чем честно признается. Вот и выходит, что замах был на крону, а удар на геллер, простите за банальность.

Если бы не этот странный наезд и рассыпавшееся ближе к концу обвинение, комментарии были бы интересными. А если бы их автор решился не противопоставлять себя классическому переводу, а благородно дополнить, тогда они в целом смотрелись куда лучше. В целом странно, что автор комментариев сравнивает русский перевод, сделанный в конце 20-х (части романа), и современные переводы на другие языки. Возможности поиска информации, особенно специфической страновой информации, в 20-е и сейчас радикально другие. Да и языки изменились, автор комментариев, кажется, не в курсе, что в русском довольно долго водкой назывался любой крепкий алкогольный напиток, любой, в любой стране и в любое время, поэтому упорно считает водку вместо коржалки или еще чего-то ошибкой автора перевода.

Из содержательного крайне любопытно то, что Гашек, оказывается, обильно и намеренно усыпал роман русизмами, как армейскими, так и любыми другими, при каждом удобном и неудобном случае используя то кальки с русского, то наиболее близкие к русским аналогам, пусть и редко употребимые в чешском слова. Четко артикулированная политическая позиция. А чехи теперь мучаются, пытаясь понять – что такое «манатки».

Интересно было и читать комментарии о взаимосвязи реального боевого (и добоевого) пути Гашека и романного Швейка. Но тут, я так понимаю, надо благодарить Йомара Хонси (автора перевода Швейка на английский), который сам прошел этот путь через Чехию, Словакию, Венгрию, Польшу и Украину.

Однако все это тонет в десятках страниц про карточные игры и их правила.

Автор поставил с виду небольшую, но на дело монструозную задачу. Задачу, с которой в России упорно не справляются. Перевести на современный язык не реалии XVI или XVII века, а реалии начала XX века. Вспомнить, что внятных и адекватных комментариев ни к Двенадцати стульям Ильфа и Петрова, ни к Мастеру и Маргарите Булгакова мы не имеем до сих пор, становится понятная вся амбициозность задачи. Это вообще специфика российского мировосприятия - начало ХХ века для нас бесконечно дальше чем времена Пушкина. В страницах Золотого теленка ускользают, казалось-бы, наши родные реалии - что уж говорить о реалиях близкой по духу и географически, но далекой по историческим реалиям Чехии. Плюс, автор ставит, помимо задачи комментирования, ещё и переводческую задачу - начиная править перевод П.Г.Богатырева (парадоксально, что для такой популярной книги, как "Похождения" в России есть всего два перевода, и только один из которых - непосредственно с чешского (Зуккау переводил с немецкого)). Возможно, именно в этом подходе, и таится ключевая опасность данной задумки.
Книга - очень скурпулезный географо-фактологический комментарий. Адреса, марки сигарет, сопоставление фамилий персонажей с фамилиями из жизни Гашека - все это сделано на твердое "Отлично". Однако в нагромождении всей это фактологии теряется самое главное - смысловой посыл и обаяние прозы Гашека. Поневоле вспоминаешь выражение, что "Шутка становится понятнее, но не смешнее". Препарирование отдельных положений создает впечатление рядов деревьев, но за этими деревьями леса категорически не просматривается. В связи с этим выглядит невероятно странным решение об издании именно в такой форме - в форме отдельной книги только с комментариями, но без текста Гашека.
Только одна мысль позволяет мне извинить весь огрех выбранного автором не очень удачного подхода (при том, что вопрос реализации этого не очень удачного подхода, нареканий не вызывает) - что эта книга всего-лишь "пролог" к изданию большого перевода романа Гашека. Если вся работа автора обретет вид полноценного перевода, где, непосредственно в виде сносок, будут встроены его комментарии - цены не будет этой работе. Не побоюсь этого слова, это будет едва ли не самым значимым достижением по переводу литературы ХХ века на русский в ХХI-м веке. И переплюнуть качество этой переводческо-комментаторской работы будет крайне-крайне сложно. Пока же это некий черновой "конструкт" будущего, куда более масштабного глобального замысла (искренне надеюсь, что он существует).
В то же самое время - появление таких вещей в России вещь, случающаяся едва ли не раз в 10 лет, а ради такого - чего только не простишь. Твердые 5 баллов, рекомендации читателям - приобрести (1000 экземпляров скоро станут библиографической редкостью), а автору - сделать полноценный перевод, выпустить его в виде отдельного издания в своей редакции (да пусть и с правками перевода Богатырева. Лучше так, чем никак), со своими комментариями. Ждем.

Помните ли вы, друзья мои, историю многострадального Иова? Того самого Иова, что некогда жил в земле Уц, человека непорочного и богобоязненного, терпеливо сносящего жестокие удары судьбы и за это вознаграждённого Богом. Помните. Прекрасно. В таком случае книга Сергея Солоуха станет вам более понятна, ибо книга эта - не что иное, как жизнеописание нового русского Иова.

Библейский Иов неустанно повторял: "Бог убивает меня, но я буду надеяться". Надежды оправдались, ему таки удалось достучаться до небес. Взглянул на него Всевышний, улыбнулся, и жил Иов долго и счастливо. История эта произошла в земле Уц. А наша земля зовется Безнадёгаточкару. И Бог не улыбается нам. И счастливых финалов у нас не бывает, в лучшем случае открытые.

Солоуховский Иов страдает безмолвно, ни во что не веря, ни на кого не надеясь. Всё, что у него осталось - это воспоминания: о студенческих годах, о знакомстве с будущей женой, о рождении дочери, о преподавательской работе на кафедре. О том счастливом времени, когда само существование, жизнь ещё не была для него повинностью. Когда не нужно было заставлять себя жить.

Догадываюсь, о чем вы сейчас подумали: чернушная книга. Нет, вы не правы. Никакая это не "чернуха", просто Солоух, работая над своим "Иовом", выбирает суровые краски с оттенками безысходности, довольно точно выражающие тоскливое бытие героя. А вам всё "белуху" да "веселуху" подавай. Не, друзья мои, так не проканает. Литература – отражение жизни, а жизнь - штука полосатая. Полоска белая, полоска чёрная. Сегодня ты счастлив - сыт, пьян, нос в порошке, а завтра - фигак! - "Бог убивает меня, но я буду надеяться", или не буду - в зависимости от того, кто во что верит.

Я верю Солоуху. Верю его герою. Верю, что при определённых жизненных обстоятельствах самое трудное - это быть живым.

Я был свидетелем того, как эта книга рождалась в Сети. Долго — от самого начала до самого конца. Взял её в руки, и… сказать, что удивился — значит не сказать ничего.

Поразил объём. Одно дело, когда ты раз в две-три недели читаешь с экрана очередную порцию комментариев к одной главе, — и совсем другое, когда держишь весь этот колоссальный объём информации на ладонях. Хотя, конечно, книга по сравнению с онлайн-версией заметно расширена.

Восемьсот страниц. ВОСЕМЬСОТ. Сплошной информации по самым, казалось бы, мелочам. Страх подумать, сколько работы ушло на её сбор и обработку.

Я читал «Швейка» в оригинале. Читал английский перевод. Естественно, читал русский перевод, который местами могу цитировать чуть не наизусть. Что можно сказать?

Оригинал очень труден для не-чеха. Во всяком случае, для не-филолога. Но юмор, который воспринимается даже на бытовом уровне знания языка, эти трудности искупает с лихвой.

Английский перевод в значительной степени лишён этого колорита. Но по тщательности исполнения — информативности, так сказать, — очень силён. Зная английский много лучше чешского, я был поражён тем, сколько нового для меня открыло это чтение.

Русский перевод Богатырёва на этом фоне немного странен. Юмор и колорит вроде есть, — а вроде и не полной программе. И информативность низкая, увы. Сюжет передан, а детали эпохи теряются…

И вот — фундаментальный труд Сергея Солоуха. Сплошные новые горизонты для любителей «Швейка». Без всякого преуменьшения. Великолепный подарок истинным ценителям; те кто в теме, могут брать не раздумывая.

В общем… если вы задумались, нужна ли вам эта книга — значит, скорее всего нужна. Иначе вы бы об этом просто не стали задумываться.

В начале я думала, что главный герой принадлежит поколению Пи, потом сверила цифры и поняла, что он ровесник моих родителей, представитель потерянного поколения рожденных в 60-х. К началу лихих 90-х они уже были сформировавшимися людьми, плохо приняли перемены и так и не смогли до конца приспособиться. Всё тоскуют по светлому советскому прошлому, когда было все ясно и понятно, не нужно было крутиться, продавать, уходить из науки и становиться манагером. Если смотреть с точки зрения разницы поколений, становится понятен конфликт интересов ГГ с дочерью Настей. Она из того поколения, которое было маленьким в девяностые и не успело застать социалистический рай. Для нее естественно крутиться, зарабатывать деньги, приспосабливаться к новым условиям, конкурировать. У героя на лицо кризис среднего возраста, время подведения итогов и глубочайшая депрессия. Жена серьезно больна, герой созависим с ней, выхода не видно. А кругом одни животные. На работе быдло, на дорогах тупые бараны, рискующие своей и чужими жизнями. Некоторые животные лучше людей. По мне так тему животных можно было сильнее раскрутить. Только два-три эпизода с прекрасными животными. Состояние депрессии очень хорошо передано автором.
Что касается политкорректности, нецензурная брань встречается один раз в начале и в конце, видимо, для интриги. А вот отношение к немцам не толерантно и веет ксенофобией. У автора почти все герои ненавидят и презирают современных немцев. Дочь нанесла удар поддых, живет с этническим немцем.

Ну ведь, ведь если разобраться... всё это глупо, Леонид, не так ли... если подумать... ведь это же другие люди. Совсем другие. Не те, что уводили.. Почему же мы...
- Нет, те! ... Потому... потому что если... если кто-то сделал раз, и два, и три, и тридцать три, то все... однажды он снова повторит.. Вернется на круги своя, как алкоголик... Это не лечится... Это в крови... Как у животных...

Не согласна я. Какая-то вывернутая теория внешнего врага. "Нам она, как та соседка, что химичит самогон. Дрянь, скволыга, но дружить необходимо" (с). Я не припомню, чтобы представители поколения моих родителей так не любили и боялись современных немцев.
Финал несколько разочаровал своей нелогичностью и скомканностью. В конце герой сам по себе как по щелчку выходит из депрессии, примиряется с тем, что так душило: неудачной дочерью, немцами, становится терпимым и доброжелательным. Внешнее событие, повлекшее данное освобождение, не очень значительно, на катарсис не тянет.
Что мне согрело душу, так это описание суровой красоты Западной Сибири дорожной и туристической. Автор хорошо передал ощущение полета на трассе и близости смерти. В описаниях дороги излишняя поэтичность не режет глаз, в других же местах заставляет спотыкаться и терять нить.

Странная склонность к фигурной, образной речи ... часто мешала понимать его совсем простые мысли

И день за днем, и день за днем плотнее делается, толще белая безвоздушная среда, которая затапливает мозг, как образцово единообразный, густой и плотный слой жира над красным мясом в банке тушенки. Кажется, умер. Спекся, как эта обреченная на вековой анабиоз говядина. Волокна, некогда сжимавшиеся, разжимавшиеся, горы сдвигавшие, моря. Оборваны, порублены, уложены, залиты, запакованы. Круглая банка в идеальной среде без трения может теперь катиться бесконечно, сколь угодно долго.

Хотя, если перечитать...

Снег. Он валил все выходные. И не хотел остановиться в понедельник. Артподготовка наступающего декабря меняла только применяемый калибр. Если вечером в пятницу, когда ещё было в районе нуля, на лобовое стекло шмякались, как мокрый поцелуй, снежинки размером с шапку одуванчика, то утром студеного начала недели уже мелкозернистая плотная дробь, как злая и сухая перхоть, царапал стекло.

Нет, все равно слишком вычурно(
Для кого эта книга? Для мужчин, находящихся в разгаре кризиса среднего возраста, для сибиряков, для торговых представителей, для немцефобов, для тех, кто тоскует по доперестроечной России.

Я до сих пор чувствую себя ребенком. Но обстоятельства, ответственнось, вся эта жизнь - меня к ней не готовили, не так я себе представляла, как это - быть взрослым. И все мои мысли, какая-то безысходность, зацикленность событий, автоматизм, все отражено в книге. Я же такой же Валенок. Моложе, мне проще подстроиться под это время, эту эпоху, но все же - Валенок. С такой же бесхитростностью, наивностью, честностью, привитой родителями, надеюсь, что жизнь меня не пнет в очередной раз.

"И радость - хоть в чем-то ты не проиграл, не прогадал и не ошибся".

Вот и единственная радость.

Для меня в жизни героя, Игоря Ярославовича Валенка, бывшего преподавателя технического ВУЗа, сменившего кафедру на должность менеджера-продажника в частной шараге, потому что зарплата в разы выше (и я пишу это и злюсь сейчас, потому что хотела быть врачом, но работаю там, где зарплата выше), несколько линий:

- герой и его жена-алкоголичка;
- герой и немцы, неприязнь в подкорке;
- герой и работа, работа как тягучее бремя;
- дорога, километры пути, дтп, фары, машины, мысли за рулем.

И все это по кругу, одно за одним, и так годы безысходности. Я бы честно хотела, чтобы жена умерла. Камень, который тащит на дно. Но нет, это - единственное, что греет.

Язык повествования топкий, тягучий, через него пробираешься, чтобы не увязнуть, не потерять нити описания. Удивительные описания, очень живописные. Книгу нужно читать неспеша, ее не проглотить за ночь в погоне за сюжетом. Все аллегории, метафоры нужно пропустить через себя, представить, понять, что так и есть, и идти дальше, строчка за строчкой.

Тяжёлая книга, хотя там ничего особого и нет. У многих так - проблемы в семье, нелюбимая работа, отсутствие денег. Просто тяжело читать и узнавать себя, надежды нет на то, что туман рассеется и в конце дороги будет чистое небо.

Вот не люблю я современную литературу. И, как оказалось, не зря. Эту книгу я выиграла на раздаче. Радовалась первой выигранной книге. Да уж...
Абсолютно не читаемо. Язык тяжелый, вязнешь в нем, как в болоте. Вникнуть в сюжет практически невозможно. С трудом домучивала.
И это еще на какие-то премии номинируют? Да такое даже печатать стыдно!

В аннотации написали: "Это книга Иова от человека XXI века". Знаете, удивительно точно. Ведь это серьезная, взрослая, страдальческая, а, главное, чудовищно реалистичная книга. В этом-то и проблема. Когда читаешь, больно становится от того, что в ближайшем будущем что-то подобное может ждать и меня. Дом-работа, работа-дом... и бесконечный холод. И от всех этих бесконечных встречных и поперечных дорожных полос, метелей и туманов, проблем со здоровьем и личными отношениями и всеобщего презрения не остается на душе ничего, кроме жуткого отвращения. Так хочется тепла... А еще детских сказок, фантастических романов, преувеличенных трагикомедий и сотни тысяч невиданных миров. А мне с наисерейшей прагматичностью заявляют: "Ёбаный конь".