Нет истории более известной, и нет – более таинственной.

Филипп Эрланже

Жизнь Жанны д’Арк – это один из самых волнующих эпизодов из нашей истории; это легенда внутри истории; это чудо, помещенное на пороге нынешних времен, как вызов тем, кто хочет отрицать то, что удивительно.

Анри Валлон

Легенда о Жанне д’Арк – одна из величайших фальсификаций во французской истории; возможно – самая крупная ложь такого рода.

Робер Амбелен

© Нечаев С.Ю., 2021

© ООО «Издательство «Аргументы недели», 2021

Глава первая
Тайна рождения Жанны

Ночной переполох в Домреми

Поздно ночью группа вооруженных всадников, прибывших из Парижа и сопровождавших женщину, сидящую верхом на лошади и державшую в руках туго укутанного в теплые платки ребенка, остановилась перед домом Жака д’Арка. Они стали сильно колотить в дверь, разбудив не только всех обитателей дома, но и других жителей Домреми, очень удивленных всей этой суматохой…

Так вполне мог бы начинаться какой-нибудь приключенческий роман. Впрочем, история девушки, о которой пойдет речь, и есть самый настоящий приключенческий роман, полный тайн и до сих пор не разрешенных загадок, над которыми ломают головы поколения профессиональных исследователей и простых любителей истории.

Итак, стояла холодная ноябрьская ночь 1407 года. Деревня Домреми находилась на границе Французского королевства, на берегу реки Маас, и в дом Жака д’Арка вдруг заявилась группа вооруженных людей из Парижа. Занесенные снегом и продрогшие воины герцога Орлеанского (а это были именно они) скакали восемь суток, и для этого у них должна была быть очень веская причина. Этой веской причиной, как нетрудно догадаться, был укутанный в платки младенец, находившийся на руках женщины, которую сопровождали всадники. Этой женщиной была Жанна д’Арк, вдова Николя д’Арка, родного брата Жака д’Арка…

Именно так, скорее всего, и началась подлинная история девушки, известной сейчас каждому образованному человеку под именем Жанны д’Арк или Орлеанской Девы.

Отметим, что женщина, которая привезла в Домреми младенца, тоже звалась Жанной д’Арк, и она служила кормилицей при королевском дворе. То, что ее звали точно так же, как и нашу главную героиню, можно считать случайным совпадением, хотя, с другой стороны, Жанами и Жаннами звали в то время, наверное, половину французов.

Кто такие эти д’Арки?

А сейчас, пожалуй, следует прервать рассказ и сказать несколько слов о фамилии тех самых д’Арков, членом семьи которых волей удивительных обстоятельств стала Жанна.

Подавляющее большинство историков и биографов Жанны XIX и XX веков предпочитают написание д’Арк. Но вот если обратиться к оригинальным текстам более раннего периода, то там можно встретить самые разнообразные варианты – и Дарк, и Дарс, и Тарт и др. Из этого можно сделать вывод: во времена Жанны не существовало твердо принятого написания этой фамилии. Более того, во французском языке было множество диалектов, на которых одна и та же фамилия выглядела и звучала совершенно по-разному.

Следует отметить, что в том же XV веке в написаниях фамилий никогда не ставили апостроф: фамилии, например, Дальбрэ, Далансон или Долон писали в одно слово. Лишь в современной орфографии написание через апостроф стало указывать на принадлежность к знати или происхождение из определенной местности. Сейчас пишут герцог д’Алансон и герцог д’Арманьяк, но также, например, и Жан д’Овернь, обозначая тем самым лишь место, откуда родом был человек – Жан из Оверни.

Принято считать, что члены семейства д’Арков были очень простого происхождения. Например, профессор истории Анри Валлон пишет:

«Это были простые землепашцы, добрые и уважаемые, со своей хижиной и небольшим участком замли, считавшиеся в их положении настоящими католиками, с честью переносившими свою бедность».

Другой биограф Жанны Анри Мартен называет д’Арков «бедными и честными земледельцами подневольного происхождения», а Франсуа-Александр Перно – «бедными крестьянами-земледельцами, верившими в Бога и любившими Францию».

Подобных этим определений множество (они словно переписаны одно с другого под копирку), однако даже при наличии очень большого воображения считать д’Арков из Домреми простыми бедными крестьянами никак нельзя.

Этот вопрос очень серьезно изучил французский исследователь, член французской Академии истории Робер Амбелен, и его выводы таковы: воспитавшая Жанну семья принадлежала к обедневшему дворянскому роду. Многие представители семейства д’Арк находились на королевской службе еще до появления Жанны на свет. И в их числе, между прочим, была королевская кормилица – та самая Жанна д’Арк, что холодной ноябрьской ночью 1407 года привезла из Парижа в Домреми укутанного в платки младенца.

Самое удивительное состоит в том, что семейство д’Арков еще задолго до XV века имело герб, на котором на лазоревом поле были изображены золотой лук и три скрещенных стрелы. По этому поводу Робер Амбелен иронически восклицает:

«Подобные гербы в распоряжении землепашцев – явно большая редкость в средневековой Франции».

Кстати сказать, историк Поль Руэлль, серьезно занимавшийся вопросом происхождения рода д’Арков, называет найденного им в летописи 1331 года «Христианская Галлия» некоего епископа по имени Жан д’Арк, а также некую Марию д’Арк, вышедшую в 1357 году замуж за герцога Бургундского. В связи с этим Поль Руэлль с не меньшей иронией восклицает:

«Таковы были эти простые землепашцы!»

Жак д’Арк родился в 1375 году в Сефоне (существуют разные правописания этого населенного пункта, например, Sefond или Ceffonds), в провинции Шампань, в старинном рыцарском семействе. Однако ветвь, к которой он принадлежал, разорилась в результате бедствий, принесенных Столетней войной, и временно утратила дворянское звание. Тем не менее, в 1419 году Жак д’Арк стал генеральным откупщиком и дуайеном^[1] (то есть старшиной) Домреми. Там же он командовал небольшой крепостью и отрядом лучников местного ополчения. Говоря современным языком, он был сборщиком налогов и начальником местной милиции.

Что же касается «хижины и небольшого участка замли», то тут следует отметить, что у Жака д’Арка был двухэтажный каменный дом и участок в 20 га, из которых 12 га составляла пашня, 4 галуга и 4 галеса. Его жена также имела замли в Вутоне. В самом деле, любой бы на их месте без труда «с честью переносил» подобную «бедность».

У Франсиса Андре, автора книги «Правда о Жанне д’Арк», читаем:

«С 1419 года Жак д’Арк был одним из главных и наиболее богатых нотаблей (знатных лиц) Домреми. Он жил в крепости, владел пастбищем, требовавшим для своего обслуживания четырех лошадей. Ежегодный доход, который он из этого получал, составлял от четырех до пяти тысяч франков. В то время это было настоящим богатством».

Для сравнения: доход каменщика составлял не более 30 франков. Отсюда понятно, что семья д’Арков, несомненно, находилась на весьма неплохом материальном уровне.

Еще один немаловажный факт: королевская кормилица Жанна д’Арк была вдовой Николя д’Арка, родного брата Жака д’Арка. Ее брак с Николя д’Арком был вторым, а первым ее супругом был рыцарь Од де Реси, что также подтверждает непростой социальный уровень этой фамилии.

Супругу же Жака д’Арка звали Изабеллой де Вутон. Аристократическая, на первый взгляд, фамилия де Вутон не должна вводить в заблуждение. Просто она значила, что Изабелла была родом из Вутона (de Vouthon), что рядом с Домреми. Кстати сказать, в большинстве книг о Жанне д’Арк ее называют Изабеллой Роме (Romee). Но Роме – это не фамилия в нашем теперешнем понимании, а прозвище, полученное ее матерью благодаря совершенному паломничеству в Рим и перешедшее к дочери.

Заметим, что в XV веке к имени человека было модно добавлять не только название местности или населенного пункта, откуда этот человек происходил, но и прозвище. Так, например, имя Жан Бастард переводится, как Жан Незаконнорожденный. Об этом человеке у нас еще будет возможность поговорить более подробно.

Историк Поль Руэлль рассказывает об Изабелле де Вутон следующее:

«Ее род был породнен с Бово, Людрами, Неттанкурами и Армуазами, благородными семьями той эпохи, отнюдь не входившими в синдикат бедных землепашцев».

Запомним одно из перечисленных имен (представитель благородного семейства дез Армуаз еще появится в нашем повествовании), а пока вернемся к д’Аркам из Домреми. В истории сохранились еще несколько имен родственников Жака д’Арка и Изабеллы де Вутон. Их, в частности, называет дотошный историк Франсис Андре: Симон д’Арк (камергер королевского дворца де Шомон), Пьер д’Арк (каноник из Труа), Мишель д’Арк (кюре из Бар-сюр-Сэн) и Анри де Вутон (кюре из Сермеза). Этот последний был родным братом Изабеллы и жил в Сермезе, соседнем городе от Се-фона, родного города Жака д’Арка.

Небеса оказались благосклонны к браку Жака д’Арка и Изабеллы де Вутон. Всего у них было три сына: Жакмен (родившийся примерно в 1406 году), Жан (женившийся на дочери своего брата Жакмена), и Пьер (бывший младше Жанны и женившийся в 1551 году на Жанне де Прувилль), а также дочь, которую, по некоторым сведениям, звали Катрин (к сожалению, о ней известно лишь то, что она умерла примерно в 1428 году).

Незаконнорожденный ребенок. Но чей и от кого?

Так почему же королевской кормилице Жанне д’Арк вдруг потребовалось мчаться в далекий Домреми в дом своего свояка? Что за миссию она выполняла?

Прежде чем ответить на этот вопрос, узнаем, что такое Домреми. Большинство сторонников общепринятой (канонической) версии истории Орлеанской Девы почему-то считает, что Домреми – это маленькая деревенька, заброшенная где-то в Лотарингии. По всей видимости, такая трактовка им удобна в качестве дополнительного акцента, подтверждающего «простонародное» происхождение Жанны.

Но это совершенно не так. Во-первых, Домреми – это не такая уж и деревенька. Все-таки в ней было 34 хозяйства и церковь. Во-вторых, расположена она не в Лотарингии, а в герцогстве Барруа, а это – по соседству с Лотарингией, на стыке теперешних французских департаментов Мерт и Мозель, Мез и Верхняя Марна.

Историк Симеон Люс отмечает:

«Старинный римский путь из Лангра в Верден, проходивший через Невшато, Домреми, Вокулер, Вуа и Коммерси, был очень в известен средние века. Невшато служил своего рода важнейшим складом при транзите бургундских вин. При перевозке этих вин использовались тяжелые повозки, запряженные десятью или двенадцатью лошадьми. По этому же пути, но в противоположном направлении, везлось сукно из Ипра и Гана».

В связи с этим можно сделать вывод, что Домреми, находившийся на берегу Мааса, в двух шагах от Невшато, представлял собой достаточно известный в XV веке населенный пункт, лежавший в одном из наиболее важных районов северо-восточной Франции.

А вот теперь можно вернуться к вопросу о том, почему королевской кормилице вдруг потребовалось мчаться в Домреми, и какова была ее миссия?

Объяснение этому одновременно с версией о незаконном рождении Орлеанской Девы от королевы Изабеллы Баварской и герцога Людовика Орлеанского, брата короля Карла VI, уходит своими корнями к началу XIX века (первым эту версию выдвинул Пьер Каз, опубликовавший в 1819 году двухтомную книгу «Правда о Жанне д’Арк»).

Этой версии, кстати сказать, придерживается большинство так называемых «батардистов» (batardisants), то есть сторонников факта незаконного рождения Жанны и ее принадлежности к королевской династии. Роже Сензиг и Марсель Гэ в своем расследовании по делу Жанны д’Арк, в частности, пишут:

«Если это так, то Жанна была принцессой Орлеанской. Она была сестрой или двоюродной сестрой короля Карла VII, племянницей королевы Иоланды Анжуйской, двоюродной сестрой королевы Англии Екатерины (дочери Изабо Баварской и Карла VI), двоюродной сестрой Карла Орлеанского и Орлеанского Бастарда, графа Дюнуа, и тетей короля Англии Генриха VI».

* * *

Сказанное нуждается в пояснениях, без которых дальнейшее повествование может потерять всякий смысл. А посему мы прерываем рассказ и даем историческую справку о том, кто такие были Карл VI, Изабелла Баварская, Людовик и Карл Орлеанские, Орлеанский Бастард и другие.

Король Карл VI Безумный

Обманутый Изабеллой Баварской муж, Карл VI по прозвищу Безумный принадлежал к королевскому роду Валуа.

Он был сыном короля Карла V Мудрого и Жанны де Бурбон, и правил он страной с 1380 по 1422 годы.

Карл родился в 1368 году и сделался королем, когда ему шел всего двенадцатый год. Уже достигнув совершеннолетия, он несколько лет оставался под сильным влиянием своего дяди герцога Бургундского. Следует отметить, что Карл был красивым и добродушным юношей с рыцарскими манерами, но он оказался слишком легкомысленно воспитан, а поэтому чрезмерно увлекался шумными удовольствиями и расточительной пышностью. За всем этим ему долгое время было недосуг заниматься государственными делами, да и можно ли было ожидать чего-то другого от простого, как сейчас говорят, тинейджера.

Но даже при всей своей молодости и всем своем легкомыслии Карл не мог не заметить, что страна, правителем которой он стал, приведена в полное расстройство его дядюшками (младшими братьями отца) – герцогами Филиппом Бургундским, Людовиком Анжуйским и Жаном Беррийским. Немного поразмышляв, Карл решил, что настало время и власть применить. В ноябре 1389 года после возвращения из похода во Фландрию он собрал принцев крови, вельмож и прелатов и велел им подготовить для него подробный обзор государственных дел. Внимательно выслушав все доклады, он попросил совета, каким образом можно улучшить сложившееся положение. Епископ Жан де Монтагю набрался смелости и заявил, что, если король намерен править по-новому, он должен освободиться от всех прежних советников.

Карлу VI понравился подобный поворот дел. В нем вдруг проснулась решительность, он «отодвинул в сторону» своих дядюшек и вместо принцев крови взял себе в помощники опытных людей, хорошо показавших себя еще при его отце, заслуженно получившем прозвище Мудрый. Карл VI призвал коннетабля (то есть главнокомандующего сухопутными войсками) Оливье де Клиссона (Olivier de Clisson), епископа Жана де Монтагю (Jean de Montagu), Жана Ле Мерсье (Jean Le Mercier) и других, сформировал из них новое правительство, и оно стало работать в интересах Франции и короля.

К сожалению, после этого Карл VI счел свою миссию выполненной, охладел к делам и вновь вернулся к столь любимым им развлечениям. Ведь он был очень впечатлительным юношей, склонным к страстным порывам и увлечениям. В его голове теснилось множество самых разнообразных проектов, из которых он, впрочем, не успел осуществить ни одного.