– Мы не можем уподобляться американской военщине, товарищи. На нас смотрит социалистический лагерь и неопределившиеся страны третьего мира. Мы не вправе подрывать авторитет советского государства!
На подстанции был незамедлительно вызван к старшему врачу дежурной смены и получил разнос, из которого твердо усвоил, что не может быть в стране развитого социализма сыпного тифа, вшей и бродяг.
В кабинете у командира части Белявский перед девушкой извинялся, Фёдорову руку жал, просил не обижаться. В итоге дело замяли.
– А он, гад… – не выдержал Неодинокий.
– Он гад, – подтвердил Воронов, – начал Чернова шантажировать, видимо, историей с грампластинками. Неизвестно как он мотивировал, наши предполагают: наплёл что-нибудь про научный эксперимент. Чернов должен был в воскресенье в лаборатории скрытно распылить якобы безобидный штамм.
Это вам не почитаемые русской интеллигенцией дачи. Безответственное лежание на травке или в гамаке осуждалось, вплоть до исключения из кооператива. Личные хозяйства были предназначены для преодоления продуктового дефицита. В садах полагалось усиленно трудиться. Как обычно, всё регламентировалось и ограничивалось. Вплоть до количества и сорта кустов смородины. Капитальное строительство запрещалось. Домики разрешались одноэтажные, без подвалов, ограниченной площади.
По молодости и неопытности поставил диагноз «сыпной тиф». На подстанции был незамедлительно вызван к старшему врачу дежурной смены и получил разнос, из которого твердо усвоил, что не может быть в стране развитого социализма сыпного тифа, вшей и бродяг. Диагноз был изменен на тот же «токсико-инфекционный синдром».