Читать книгу «Warm» онлайн полностью📖 — Сергея Панченко — MyBook.
image

– Нечего страх нагонять. Просто в такой дыре никому на ум не приходило узнать, что происходит под землей. А тут назревало, видать, уже давно. – Не унимался неприятный тип.

– Конечно, ваше невежество позволяет вам обвинять в случившемся кого угодно, кроме природного феномена. – Александр развернулся и пошел к коллективу, занятому работой.

– Чего расселась, пошли пешком. – Неприятный мужик, в который раз собрался уходить.

Александр записал его к тому типу людей, которые всю жизнь шантажируют других тем, что уйдут, но никогда не уходят.

Мужчины растаскивали бревна, доски и резные оклады, спорили, что и куда складывать. Чтобы потом не запутаться. Аглая ушла проверять запасы продуктов, остальная часть женского коллектива отправилась за околицу, чтобы собрать разбежавшийся скот. Успокаивающиеся животные понемногу пришли в себя и стали собираться возле городища.

Александр, несмотря на то, что творилось у него на душе, помогал растаскивать бревна, чувствуя свое единение с другими, как будто они занимались одним достойным делом, а не просто спасали его имущество. Он видел, как коллективу интересно восстанавливать терем. У него даже возникла мысль, что Зарянка настолько же его детище, насколько и тех, кто участвовал в ее создании. Каждый вкладывал в нее, то, что у него имелось. Александр мечту и деньги, а люди – душу.

Туристы, устав ждать транспорт, потихоньку пустились в путь. Налегке, дорога не должна была показаться им трудной. Они обходили свежие трещины дальней дорогой. Облака, формирующиеся на небе, темнели, предполагая, что скоро начнут проливаться дождем. Воздух наливался душной влагой.

– Мужики! – Из избы второй линии показалась Аглая. – Кушать подано, идите жрать пожалуйста.

– Я бы сейчас только окрошки бы поел, жара несусветная. – Признался Гордей.

– А я бы нормально поел. После землетрясения я уже три раза в туалет бегал. Расслабило со страха. – Признался Гурьян.

– Ладно, мужики, работа никуда не денется, пойдемте, перекусим, отдохнем, пока жара, а вечером еще поработаем, когда прохладнее станет.

Коллектив согласился с его доводами. Умылись на улице, раздевшись по пояс, поливая друг друга ковшами, и прошли в избу, оставленную туристами. Перед тем, как зайти в помещение, Александр посмотрел на горизонт, где еще виднелись фигурки людей, покинувших Зарянку. Они почти поднялись на холм.

– И черт с вами. – Пожелал он им в спину.

Аглая, как знала, что надо будет готовить окрошку. Сделала ее на первое, на второе приготовила рагу из утки, потушив наскоро все в одном котелке. Хлеба на столе было меньше обычного.

– Не знай, когда теперь за продуктами поедем? Безналом рассчитываться, возможно, не получится, да и вдруг, если там тоже тряхнуло, продукты на первое время людям самим понадобятся. – Объяснила свою экономию Аглая.

– Мудро. – Согласился Александр. – А ты что, не собираешься домой ехать?

– Да, – она махнула рукой, – пока не собираюсь. Мой дом, далеко отсюда.

– Ясно. Я это к чему, народ, если вам надо уехать к родным, пожалуйста, я не держу. Всю зарплату по сей день выплачу на карточку, когда малость утрясется.

Народ покивал головами, но ничего определенного не произнес.

– Мой дом здесь. – Ответил Гордей, утирая рукавом жирные губы.

– Я тоже останусь.

– И я. У меня семья здесь.

Оказалось, что из всех мужчин, только один Вторуша был не связан семейными узами, либо отсутствием близких родственников. Но он сейчас был в рейсе, и за него ответить было некому. Александр тоже посчитал себя одиноким, которому теперь все равно, где жить. Нет, не все равно, а жить там, где нравится по-настоящему.

Аглая достала из погреба холодный квас в глиняном кувшине с вензелем Зарянки. После кваса и сытного обеда потянуло немного полежать. В пострадавшей крыше избы светились широкие просветы. Александр смотрел в них, лежа на широкой лавке, отмечая, что небо там уже совсем не голубое, а свинцово-серое. Скоро должна была начаться гроза.

Он прикрыл глаза и почувствовал спиной, как вибрирует пол. Тремор был похож на вибрацию двигателя в автомобиле. Сил бояться уже не осталось. Александр закрыл глаза и сразу уснул. Телу нужен был отдых.

Страшный грохот и звон разбитой посуды разбудил его. Александр упал с лавки на пол и тут же вскочил, совершенно не понимая, что происходит. Выбежал на улицу и только когда подошел к терему, смог разглядеть поднимающиеся высоко в небо клубы грязно-серого цвета. Сложно было определить расстояние, на котором произошел взрыв, но он все равно был колоссальным, потому что его разлетающиеся языки исчезали в серой пелене грозовых облаков.

– Вот это нахрен да! – Гордей нервно закрутил бороду на палец. – Это же как раз в стороне станции. Что там так могло грохнуть?

– Это, Гордей, взорвалась вода, подогретая магмой. – Александр был уверен в этом.

– Вы опять за свое. А что если это жахнул состав с аммиачной селитрой? Вдруг, там пожар был?

– По виду, взрыв напоминает извержение вулкана. Сколько раз такое по телеку видел. Грязь и пар. И молнии, видишь, иногда проскакивают.

– Черт. У нас что, вулкан образовался под боком?

– Я, честно признаться, сейчас ничего не понимаю, что происходит. Предполагаю, только на основании того, что вижу. Может, и ошибаюсь.

– Да уж, лучше бы вы ошибались.

Раздался короткий свист, и рядом с городищем упала куча непонятно чего. Она продолжила свистеть лежа на земле. Следующая «бомба» со свистом свалилась прямо на площадь. Разлетелась, как кусок сырой земли и каждая отвалившаяся часть тоже свистела, исторгая из себя то ли дым, то ли пар.

– Да закончится сегодня день или нет? – Закричал Гордей. – Это еще что?

– Не знаю, но сдается мне, если попадет по голове, мало не покажется. Скорее, в погреб. – Александр повторил свой приказ для всех. – Все в погреб.

Пока народ осознавал опасность и суетился, «минометный» обстрел закончился, не причинив городищу никакого вреда. Сильный взрыв, сотрясший небеса, спровоцировал дождь. С неба хлынула влага. Дождь был непривычно теплым и имел необычный запах. «Бомбы», лежавшие на земле, некоторое время визжали, когда на них попадали капли, но постепенно остыли и затихли. Пелена дождя закрыла Зарянку от остального мира. Стало совсем сумрачно.

Крыши, всех без исключения домов, протекали. Вода затекала во все дыры, и невозможно было найти место, где бы она не капала, или не стекала струйно. Коллектив выбрал саму сухую избу и занял места, на которые не попала вода.

– Я так думаю, что мы со станции уже никого не дождемся. – Произнес Гордей.

– Как страшно. – Аглая передернула плечами. – Я стараюсь не думать, о том, что происходит что-то страшное. Мне кажется, что если я допущу мысль про это, то все станет еще хуже.

– И правильно, не думай, жить-то хочется. – Усмехнулся Гурьян.

– Всю скотину согнали? – Спросил Александр.

– Нет, какой там! Коров собрали, а свиньи, как ломанулись. Их не загонишь, это такая противная скотина, тем более, у них теперь столько радости, и в грязи полежать, и носом корни поковырять. – За всех ответила Лукерья, которую родители нарекли Ларисой.

– Что козы?

– А, козы, нормально. У них карда выдержала, они и не убегали.

– Хорошо. Если что, хватит нам скотины перезимовать? – Спросил Александр у коллектива.

– Если скотину будет, чем кормить, то запросто, а если нет, она подохнет еще до зимы. – Произнес кузнец, вставляющий фразы только по делу.

– Так запасем, когда погода установится. – Радостно решил Александр.

Все, кто находились в избе, непроизвольно усмехнулись.

– Что я сморозил не так? – Александр понял, что коллективу его предложение не понравилось.

– Простите, Сергеич, но вручную на такое хозяйство даже в три смены не накосить. – Гордей переставил кружку на другое место, потому что струя с крыши перестала в нее попадать.

– А как же вы обходились?

– В селе соседнем заказывали несколько тракторных телег, погрузчик и ночью, пока народ спал, забивали сеновал.

– М-да, а я наивно полагал, что можно.

– Не, барин, сенокос это адский труд, когда все вручную. Весь день на солнце, косой машешь, потом сгребаешь, потом грузишь, жара, сено в лицо летит, прилипает, пить охота, а потом тошнит от воды, но пить хочется еще сильнее. Уж лучше одну ночь напрячься, подобрать, что трактор обронит, чем так. Для клиентов, можно, конечно, но это расслабон, а не сенокос.

Гурьян поднялся со своего места и направился к двери.

– Пойду, коня привяжу.

Он вышел, постоял в открытых дверях, разглядывая проливной дождь.

– Что-то душно, как в бане. – Произнес Гурьян и выставил руку, чтобы на нее попал дождь. – Теплая.

Яркая молния осветила двор. Через секунду громыхнул гром.

– Простите, но я далеко не пойду.

– Боишься, фитилек подпалит? – Заржал Гордей.

– Банщик ты, Гордей, а не юморист.

Гурьян закрыл за собой дверь и сразу же, где то рядом сверкнула молния. Небо расколол жуткий гром, такой, что люди в избе вжали голову в плечи.

– Ничего себе! – Гордей вскочил. Ему стало совестно за шутку над товарищем. – Эй, Гурьян, ты где?

Народ напрягся, потому что не услышал ответа.

– Гурьян, скотина! – Гордей выбежал наружу.

Александр подошел к двери. Дождь падал сплошной стеной, закрывая из виду главные ворота. Между домами уже бежали ручьи пузырящейся воды. Несмотря на силу дождя, было душно и жарко. За углом дома раздались частые чавкающие по грязи шаги. Показались Гордей и Гурьян. Сверкнула молния, больно ударив по глазам яркой вспышкой. На мгновение мир потемнел. Небеса вздрогнули под раскатами. Дождь припустил еще сильнее.

Гурьян влетел в дом. С него ручьями стекала вода.

– Получилось, или ты под себя. – Пошутила Аглая.

– Ха-ха, так громыхнуло, что можно было и серьезно обделаться. Видала, как близко ложатся молнии?

– И слыхала. Небо рвет на куски.

– Народ, – обратился Александр к коллективу, – по маленькой нужде не выходим наружу, слишком опасно. Есть здесь ведро какое-нибудь?

– Есть, ушат с родниковой водой для умывания. – Алгая откуда-то вынула деревянный тазик с одной ручкой. – Воду вылить?

– Да, разлей по посуде. Пользуемся им, пока не закончится гроза не по прямому назначению.

– Ну, грозы здесь, особенно такие проливные, больше двух часов не идут. – Произнес кузнец.

– Что-то мне подсказывает, что то, как было раньше, совсем не подходит для описания того, как будет теперь. – Александру удалось правильно, но витиевато сформулировать свою мысль.

– Подождем – увидим. – Кузнец откинулся к стене, опершись об нее головой. Его борода задралась вверх.

Сверкнула молния и следом ударил гром. Кузнец даже глазом не повел, делал вид, что задремал.

Из-за плотного дождя быстро потерялось ощущение времени. Казалось, что на дворе поздний вечер, хотя часы показывали начало седьмого. Коллектив Зарянки вполголоса переговаривался между собой. Крупные и частые капли барабанили по крыше. С улицы доносился шум бегущих ручьев.

– Не разломало землетрясением, так дождем смоет. – Лукерья выглянула в окно. – Харитон, два часа подходят к концу, а дождь, как лил, так и льет.

Кузнец лениво повернул голову в ее сторону.

– Это потому что сегодня праздник Ивана Купалы просрали, вот боги и обиделись.

Будто в подтверждение его слов по нарастающей амплитуде затряслась земля. Тремор усиливался в течение нескольких секунд и мгновенно стих. Через минуту пришла взрывная волна. Она сорвала часть досок с крыши, поскидывала посуду на пол. Люди замерли в страхе, не зная чего еще ожидать от беснующейся погоды.

Дождь скрывал масштабы взрыва, что еще сильнее усугубляло пугающее чувство неизвестности. С неба раздался минометный визг. Черная куча упала недалеко от избы прямо в ручей. Она начала плеваться паром и разлетаться на мелкие куски, сопровождая действия истошным свистом.

Несколько «бомб» упали рядом, но не на избу.

– Этот день никогда не закончится. – Аглая опустилась у самых дверей на стену. – Впору, или молиться, или приносить жертвы.

– Ага, осталось удариться в мракобесие, чтобы у бога не было сомнений. – Ответил ей кузнец Харитон. – Расслабьтесь и ждите, если не можете повлиять на процесс.

Александр зачем-то полез в печь, вынул из нее кочережку и железный ковш. Взял их и выбежал на улицу. Вскоре вернулся, неся частички темного вещества, прилетевшего после взрыва. Черное вещество было еще горячим и источало неприятный запах. Александр обследовал его на нюх, попробовал на вкус, раздавил ложкой и осветил фонарем получившийся порошок.

– И что вы поняли, барин, тьфу, Сергеич? – Гордей пристально наблюдал за действиями Александра.

– Пока я понял только то, что эта хрень воняет серой, а выглядит, как кусок прогоревшего угля. Колючая и пористая.

– Она из-под земли взялась?

– Скорее, да, чем нет.

– В голове не укладывается, что у нас тут может произойти какое-то сейсмическое событие, да еще и с намеком на вулканическую активность. – Гордей не хотел верить в то, что видел, но уже готов был изменить свою точку зрения. – Быстрее бы уже дождь закончился, своими глазами увидеть, что происходит.

Издалека как-будто донесся человеческий голос. Народ вскочил и прильнул к окнам. Александр приоткрыл входную дверь. Во время очередной вспышки молнии ему показалось, что он увидел человеческую фигуру, едва различимую за стеной дождя. Александр схватил фонарь и выбежал из избы. Гордей побежал следом.

Александр не ошибся. Это был Вторуша, едва передвигающий ногами. Выглядел он жалко, в грязи с головы до ног и рваной одежде.

– Вторуша! – Гордей кинулся к нему и попытался поддержать.

Тот вскрикнул и вывернулся.

– Больно! Не надо!

– Почему? Ударился? – Спросил озадаченный Гордей.

– Потом разберемся. – Александр взял Вторушу за кисть.

Тот дернулся, но руку не вырвал. Переставлял он ноги, как пьяный, будто держался на них из последних сил. А когда его завели в дом, он сразу упал на пол.

– Что с ним?

– Воды принесите. – Попросил Александр.

Аглая принесла в ковше. Вторуше осторожно плеснули на грязную спину. Одежда там была разорвана. Грязь стекла вместе с водой, но остались висеть какие-то ошметки. Александр потянул за них, чтобы убрать, но отдернул руку, когда понял, что это лоскуты отставшей кожи.

– У нас есть что-нибудь от ожогов? – Спросил он.

1
...
...
11