и она с усмешкой спросила:
– Вы имеете в виду, что я не должна называть его по имени?
– Вот именно.
– Но вы не придерживались таких правил, когда мы только познакомились… Саймон. – Она произнесла его имя шепотом.
Он судорожно сглотнул и проворчал:
– А следовало бы…
– Но вы хотели, чтобы я считала вас тем, кем вы не являетесь.
– Полагаю, мы оба виновны в том, что скрывали тогда свое истинное лицо.
Ее охватила печаль пополам с гневом.
– Я не скрывала.
– Разве? Тогда почему же я поверил, что вы…
«Ровня». Он этого слова не произнес, но она все равно его услышала.
– Тогда, похоже, вы считали меня достойной вас. – Она вскинула подбородок, и губы ее оказались в каком-то дюйме от его губ.
Желание исходило от него волнами. Может, он и сопротивлялся своему желанию, но ничего не мог с ним поделать – она его чувствовала.
Тут он наклонился к ней, и Джулиана затаила дыхание, ожидая прикосновения этих губ, желая почувствовать их с отчаянием, в котором ни за что не призналась бы.
Казалось, весь мир померк, отступил, исчез, так что не осталось ничего, кроме этого мига