Полина. Будущее…

Секунда – вот что отделяло меня от неминуемой участи. Я знала, что будет, постучи я в дверь передо мной, но не могла ослушаться. Это моя работа. Обязанность. Долг. А он – мой Хозяин, который не даст уйти.

Деревянная дверь, обведенная золотой каемкой по краю небольших квадратных выступов, стала для меня настоящим символом предстоящего унижения и порока. Сделав два уверенных стука, приглушенных сбивчивым дыханием и громко стучавшим сердцем, я дождалась жесткого и властного:

– Входи, – вот так, фамильярно, без боязни осуждения, Он обратился ко мне, впуская на свою территорию. – Поставь поднос на стол.

По черному паркету звонко стучали шпильки, создавая нужную Ему атмосферу. Поднос с кофе в моих руках дрожал, но не из-за неуверенных шагов (напускной уверенности я научилась давно), я знала, что дело не закончится только кофе. Я не смогу уйти, когда поставлю ему чашку на стол.

Замешкавшись лишь на секунду на большом кроваво-красном ковре, сделала первый шаг в бездну, в которую окуналась уже бесчисленное количество раз. Глаза должны быть всегда опущены, когда я прихожу к Нему, поэтому я не могла понять, смотрит ли он на меня, что чувствует и чего хочет. Хотя что это чудовище может чувствовать? У него  нет эмоций. Он – бездушный робот, созданный высасывать из людей всякий интерес к жизни, пробуждающий в них худшие пороки и усыпляющий рассудок. Что уж говорить, он умел включать в человеке животное нутро. Даже во мне, как бы ни претила эта паскудная мысль.

– Нет, – стальной голос разрушил гнетущую тишину, подтверждая худшие опасения, что кофе – это лишь предлог. – Поставь его прямо передо мной. Я не собираюсь тянуться за ним через весь стол, Полина.

Он откатился на красном кожаном кресле от стола, предоставляя мне возможность подойти к его рабочему месту. Видимо, разогнался слишком сильно, так как я услышала, как кресло ударилось о стеклянную стену многоэтажного холдинга.

Руки привычно дрожали непонятно от чего: сладкого животного предвкушения или очередной дозы унижения, которая растирает мое сердце в порошок снова и снова… Ха… Сердце? А у кого из нас оно осталось?

– Ниже, – хриплый голос Хозяина раздался, когда я поставила белую чашку на красный коврик, немного наклонившись. – Наклонись ниже. Ну же, детка, давай…

Смысла отпираться или бежать не было. Он догонит. Он возьмет свое. Выгнув спину, я выставила напоказ попу, обтянутую кожаной юбкой с высоким разрезом сзади. Белая блуза с глубоким вырезом резко стала мне мала, а дыхание стало сбивчивым и нестабильным, то совсем пропадало, то становилось учащенным.

– Умница, – гортанно прохрипел он, и я услышала, как спинка стула откинулась назад. – Выгнись сильнее… Постарайся для меня…

Выгнув спину до спазма в мышцах, я крепко сжала край стола, когда услышала, как Хозяин встал и направился ко мне. Тихие и спокойные шаги становились все громче по мере приближения, затем полка сбоку открылась, и он достал оттуда длинную плеть. Обычно он использовал ее, когда я провинилась. Что же сегодня не так?

– Ты была плохой девочкой, – подтвердил мужчина мои опасения и одним резким движением поднял юбку до самой талии. На мою полуголую благодаря стрингам и чулкам попу упала массивная мужская ладонь, сжав крепко, жадно, властно… – Мне нравятся твои чулки. Эта полоска по всей длине сзади выглядит очень сексуально… А теперь раздвинь ноги, – последовав его приказу, я тут же услышала, как воздух рассекает большая и увесистая плеть, окатывая меня приступом жгучей боли и горячего предвкушения. Стараясь не издать ни звука, я вцепилась еще крепче в края стола, прикусив губу. С каждым ударом зубы все глубже входили в мягкую кожу, пока струйка крови не потекла вниз, капая одинокой каплей на девственно-белый лист бумаги. – Да, детка… Хочешь еще? – я промолчала, поэтому он откинул плеть куда-то в сторону и плотно прижался ко мне всем телом, демонстрируя, как сильно он возбужден и готов к сексу прямо сейчас. Его правая рука нежно провела по чувствительной коже ягодиц, а затем медленно проникла прямо в половые губы, изучая и раззадоривая меня, пока вторая быстро нащупала грудь, высвободила ее из лифа и вытащила поверх одежды. – Ты как всегда течешь… Черт, как же я хочу тебя…

Услышав, как расстегнулась молния на брюках, я мысленно напряглась, стараясь игнорировать тепло, разлившееся внизу живота. Одна его рука умело массировала мой клитор, а второй он уже пристраивал свой огромный член к моему анальному отверстию. Так было всегда – он получал удовольствие, а я должна была терпеть.

Затем что-то изменилось, и он резко передвинулся немного ниже и грубо вошел в мое лоно, заставляя крик облегчения предательски вырваться из моих губ. Секс с ним был как наркотик – я бы отдала все за еще один раз, но между тем не переставала себя ненавидеть и корить.

– Тебе нравится? – изо всех сил прижимая меня за бедра к себе, входя до предела, выдохнул он мне в самое ухо. Да, черт побери, мне нравилось. Еще как! Но он, лживый ублюдок, никогда об этом не узнает! – Скажи мне это! – словно читая мои мысли, прошептал он, а затем усилил толчки, заставляя слезы, копившиеся все это время, брызнуть из глаз и признать тем самым мою полную капитуляцию. Его руки опустились к моим уже набухшим соскам и принялись сдавливать, выкручивать, задевая чувствительные точки, заставляя погрузиться в процесс еще больше и томительно выгнуть спину. – Хорошая девочка… А теперь скажи, что ты чувствуешь, – его свободная, направляющая мои бедра на себя рука переместилась на чувствительный клитор и принялась выводить на нем аккуратные и медленные узоры, из моего горла вырывался гортанный, полный животных чувств стон. После меня прохрипел он, убрал руку с груди, крепко схватил за шею и жестко, требовательно прошипел сквозь зубы, вонзая в меня член с такой скоростью, что до потери сознания оставалось совсем недолго: – ГОВОРИ! Или я не дам тебе кончить.

– Нет! – дерзко выдохнула я, понимая, что, если бы не его крепкая хватка, давно бы уже рухнула на стол. – Ты никогда от меня этого не услышишь! Понятно?

Я чувствовала, как внутри, словно гитарная струна, натягиваются все чувства и пульсируют к моему клитору и его члену, который с каждым ударом заставляет меня кричать сквозь стиснутые зубы.

Оставалась всего минута до разрядки… Минута… Я могла бы как обычно собраться и уйти… до следующего раза. Но не сегодня.

Он резко остановился, вышел из меня и отпустил, разрешив упасть на стол, заваленный контрактами. Что-то горячее и ароматное потекло по моему животу, видимо, кофе я все же разлила…

– Повернись ко мне, – отдал приказ мужчина, но когда я не послушалась, сам поднял меня и развернул к себе лицом, посадив на стол. Мне не хотелось смотреть ему в лицо. Я не должна… Темные круги все еще бегали перед глазами, когда он нежно взял мой подбородок в свои руки и приподнял так, чтобы наши глаза встретились. – Скажи мне это. Прошу…

Что он хотел он меня услышать? Что рядом с ним я теряю себя? Что за секс с этим моральным уродом готова родину продать? Что от его унизительных слов и действий теку как последняя сука? Нет, от меня он этого точно никогда не услышит!

– Эй, ты чего? – предательские слезы снова хлынули из глаз, и я поспешно отвернулась. В этот раз мне никто не мешал, и я могла спокойно смахнуть их с лица. В тоже время мужчина нежно прикоснулся руками к моей голове, успокаивая, и начал притягивать меня к себе. Его мягкие губы покрыли поцелуями глаза, щеки… Я издала стон наслаждения – да, именно этого мне сейчас и не хватало… – Что же ты со мной делаешь, мышка.

Его поспешное движение левой руки и мои ноги уже обвивают его талию. Толчок – и его толстый, массивный член уже полностью вошел в меня, задев все нужные точки, заставив снова выгнуться, получить свою дозу наркотика и попытаться откинуться на стол.

– Нет, – прошипел он мне прямо в губы, прижимая так крепко и сильно, что я чувствовала его дыхание, как свое. – Я хочу чувствовать тебя каждой клеточкой своего тела… Мы должны стать одним целым… Я скучал по тебе… Моя мышка… Только моя… Только! Я никому тебя не отдам!

Эти слова действовали как самый сильный афродизиак, заставив меня дойти до разрядки быстрее, чем обычно. Наконец, тяжелый сгусток скопился в самом низу живота, и я вцепилась ногтями в спину мужчины, как в спасательный круг, а затем громко закричала. Спустя минуту он сделал решающий толчок и плотно прижал меня к себе с пугающими и одновременно будоражащими словами:

– Я же люблю тебя, мышка… С ума схожу… Неужели ты не понимаешь этого? – в каждом слове было столько боли, мучения, усталости, что я невольно дернулась, стараясь ненароком не выдохнуть и не испортить момент. Мужчина попытался снова повернуть мое лицо к себе, но в этот раз я проявила характер и не дала. Его тяжелое дыхание обдало мою мокрую шею и немного попало на грудь, после чего он снова обреченно сказал, словно не своим голосом: – Я не верю, что ты ничего не чувствуешь. Этого не может быть. Ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя. Ты тоже любишь меня. Ты ведь сама говорила совсем недавно… Неужели что-то изменилось?!

Так вот что он хотел от меня услышать?! После того как он подкупил мое животное нутро, собирался еще и убить все человеческое, что во мне осталось? Неужели он не понимает, что, скажи я это ему, буквально признаю свою убогость на бумаге и поставлю кровавую подпись? Нет, дорогой, ты этого никогда больше не услышишь…

Внезапно мужчина резко отстранился от меня, вытаскивая горячий и снова готовый к повторному раунду член. Не понимая такой резкой перемены настроения, я бросила взгляд на него и не увидела ничего, кроме холодной маски, которая всегда была на его лице, исчезая иногда во время секса, и сейчас, во время его лживого признания. Помимо воли я восприняла такую перемену настроения как подтверждение своей теории – это очередная его игра, в которой я – кролик, а он – удав. Последующий холодный приказ только укрепил эту мысль:

– Вон! Подготовь отчет и свободна! Можешь проваливать из корпорации, как ты и хотела! – на секунду я замешкалась, пытаясь одернуть юбку, подобрать упавшие на пол стринги и застегнуть липкую от кофе блузу одновременно, но он бросил на меня невидящий взгляд, словно теперь перед ним стояла не девушка, которую он только минуту назад трахал, а предмет мебели. – Я сказал: вон отсюда! Или ты забыла, что бывает, если ослушаться меня? Мне снова достать плеть?

Бросив на мужчину полный ненависти взгляд, я резким движением оттянула юбку и стянула края блузы. Сейчас вечер, все равно на этаже никого, кроме охраны. А потом я могу накинуть пиджак…

Быстро стуча каблуками к выходу из кабинета, я позволила себе невиданную роскошь, за которую мне, возможно, придется еще расплатиться – хлопнуть дверью.