Ваша жизнь – целое древо, состоящее из множества выборов, которые рано или поздно приведут вас к какому-либо результату. Начиная от самых корней, вы свободно прокладываете свой путь, опираясь на разум и сердце. Однако следует помнить, что чем выше вы продвигаетесь, тем больше риск сломать ветвь. Хороший выбор не всегда привёдёт вас к хорошему исходу, а плохой не всегда к плохому…

Они все мертвы

1896 год

Одним летним вечером Лермонт отдыхал в саду. Мужчина был небогатым дворянином, который вместе со своей семьёй переехал в одинокий дворец, находившийся глубоко в лесу. В этот чудный день он сидел на скамье и наблюдал за тем, как его дочери играют у фонтана. Несколько слуг убирали инвентарь в маленькие оранжереи, расположенные по бокам каменистой тропы. Рядом с Лермонтом присела высокая женщина, которая носила своё любимое синее платье. Это была его жена, Антонина, которая жить ни минуты не могла без своих родных. Супруги смотрели на детей и радовались, но время утех подходило к концу. Лермонт распустил слуг, и вскоре все вошли в большой трехэтажный дворец.

К ужину все четверо членов семьи сидели за длинным столом. Шестнадцатилетняя Александра ела неохотно и часто посматривала на родителей, которые в ответ улыбались, стараясь подбодрить дочь. Младшая же, Ольга, которой было всего лишь десять, после активной прогулки ела с удовольствием. Отец семейства посреди застолья неожиданно поинтересовался у Александры насчет ее успехов в французском. Девушка боялась, что её спросят об этом, и всё же решила сказала так, как есть:

– Я не могла изучать французский, отец. На время твоего отъезда, я занималась игрой на фортепьяно.

Лермонт нервно вздохнул и положил вилку на стол. Взяв бокал вина, он посмотрел на дочь и спокойно сказал:

– Александра… У нас скоро званный бал в Петербурге, а из французского ты можешь сказать только: «je ne veux pas apprendre le français» (я не хочу изучать французский).

– Я хочу, но мне больше всего по душе музыка. У меня не получается успевать и то, и другое…

– Я уверен в том, что ты играешь намного лучше, чем говоришь. Тебе необходимо найти баланс, дорогая. Если ты найдёшь баланс, то будешь везде преуспевать…

Александре стало не по себе от нотаций отца, и она встала, сердито высказавшись о нем: «Это не твои книжки писать да к Ярославу Леонтьевичу ездить…». Лермонт хотел было остановить дочь, но, посмотрев на недовольный взгляд своей супруги, он не произнёс ни слова. Успокоившись, он всё-таки выпил бокал вина, который уже долго тряс в руке.

Антонина пошла укладывать Ольгу в постель, а Лермонт искал Александру, которая, как оказалось, сидела за роялем, в зале для представлений. Она грустила, смотря на горящую свечу, стоявшую на крышке инструмента. Девушка протирала клавиши. Как только к ней отец подошёл, она посмотрела на него и мрачным голосом сказала, что завтра же начнет учить французский и извинилась за испорченный ужин. Единственное, что заботило Лермонта, – эмоциональное состояние его дочери. Он спокойным тоном ответил ей:

– Ты говорила, что занималась музыкой, пока я был в отъезде. Могу я что-то услышать?

Дочь приободрилась, и на лице ее засияла улыбка. Она робко коснулась клавиш и не спеша начала играть. Композицию девушка подобрала довольно мрачную. «Что-то из Моцарта» – подумал Лермонт и закрыл глаза, наслаждаясь музыкой (Вольфанг Амадей Моцарт – австрийский плодовитый композитор классического периода, оказавший значительное влияние на мировую культуру). В голове его всплыли самые светлые мысли. Он думал о том, что его дочь – самый талантливый человек, которого он когда-либо встречал. Из-за длительных отъездов он почти никогда не заставал её за этим прекрасным инструментом. Сейчас же он стал смотреть на это по-другому. Ему не хотелось лишать дочери таких ценных для нее вещей.

Когда девушка закончила играть, Лермонт радостно сказал:

– С завтрашнего дня будешь играть, сколько тебе захочется, моя дорогая. Французский тоже никогда не поздно выучить.

Александра встала со стула, обняла отца и поблагодарила его.

Когда время подошло ко сну, Лермонт отвёл дочь в комнату и уложил в постель. Мужчина сел рядом, поцеловал Александру в лоб и пожелал ей доброй ночи. Счастливый отец вышел из спальни и направился к лестнице. Мимо него прошла служанка в чёрной одежде и как-то странно посмотрела на него. Он обернулся и позвал ее. Служанка робко подошла к нему и попросила хозяина пройти на лестничный пролёт, чтобы поговорить наедине. Лермонт согласился и, когда они подошли к месту, спросил:

– Что случилось, Агафья?

– Лермонт Анатольевич, нам срочно нужно делать что-то с тем существом в подземельях.

Лермонт недовольно осмотрелся, боясь, что их разговор подслушают, затем сказал:

– Нам не стоит беспокоиться по этому поводу. Ведь мы с ним договорились, помнишь, Агафья?

– Но вдруг оно не сдержит уговор? Что если оно хочет, чтобы мы просто потеряли бдительность, Лермонт Анатольевич…?

– Оно не станет трогать нас, и я твёрдо уверен в этом. А сейчас тебе стоит поспать. Ступай и доброй тебе ночи…

– И вам доброй ночи… извините…

Служанка неловко ушла в свою спальню, а Лермонт задумался о том, что скрывается под дворцом. Ему было очень волнительно, он боялся, что существо не сдержит уговор. Он направился в свою комнату и увидел там Антонину, которая сидела около зеркала, глядя на отражение своего мужа. Взгляд её был серьёзным. Лермонт подошёл к супруге, положил руки на спинку стула и посмотрел на макушку головы своей жены. Он осторожно провёл пальцами по её плечу, и она схватила его за запястье. Их глаза встретились в отражении зеркала. Антонина была очень подавлена. Пролив слезу, она сказала:

– Я больше не могу, Лермонт… Ольга кричит каждую божью ночь… Она боится засыпать, думая, что чудище из её кошмаров заберёт её… А ты вместо того, чтобы решить проблему, пьёшь с соседом… То существо погубит нашу семью, если ты не предпримешь хоть что-нибудь…

– Я понимаю твое беспокойство, дорогая, но ты ведь знаешь, что я уже много раз пытался избавиться от него. Все эти колдуны-шарлатаны бежали прочь, оставляя золото на пороге наших владений. В нашем случае, дорогая, лучший способ бороться с проблемой – жить с ней, как бы это больно ни звучало…

Антонину не успокоили слова супруга, и она пошла в постель. Лермонт сглотнул слюну и посмотрел в отражение. Он видел перед собой человека, который лишь делает вид, что ничего не боится. У него появилось желание отвлечься за написанием его книги. Перед уходом он заверил жену, что успокоит Ольгу, если ее вновь настигнут кошмары.

Взойдя на третий этаж со свечой в руке, Лермонт заглянул в комнату дочери, которая крепко спала, завернувшись в одеяло. Убедившись, что с ней всё хорошо, дворянин пошёл в библиотеку, которая находилась напротив. Он поставил подсвечник на писательский стол и приготовил листы для печатной машинки. Внезапно он задумался о том, что происходило в подземельях месяц назад. Он отчётливо помнил каждое слово, произнесённое той демонической тварью: «Я обещаю, что мною ваша семья будет не тронута»…

Ольга с криком подскочила, отбросила одеяло и заплакала. Она смотрела в тёмный угол своей комнаты, боясь, что там кто-то стоит. В комнату вбежал Лермонт, который поставил подсвечник на тумбу и сел рядом с дочерью. Она повторяла ему, что ей вновь приснился тот самый монстр. Отец увидел истинный ужас в ее лице и обнял ее. Он успокоил дочь, сказав, что это всего лишь ночной кошмар и не более. Когда девочка пришла в себя, она вспомнила кое-что. Она рассказала то, как Александра зашла к ней перед сном и спросила о книге, которую прятал отец. Разумеется Ольга промолчала. Лермонт стал беспокоиться, ведь Александра никак не могла узнать об этой книге. Сделав глубокий вдох, Лермонт уложил дочь спать.

Поцеловав Ольгу напоследок, он вернулся в библиотеку и сел за писательский стол. В какой-то момент во дворце наступила полная тишина. Внезапно подул ветерок, который стал развевать пламя свечи. Лермонт не придал этому значения и начал печатать. Написав первое слово, он пришёл в полнейшее непонимание, ведь на листе появилось: «Смерть».

Испуганно вытащив лист, Лермонт вставил новый и продолжил печатать, не обращая внимание на содержимое. Как только он взглянул на бумагу, то тут же подскочил с места. Красным неровным шрифтом на белой поверхности было написано: «Они все мертвы». Дверь в библиотеку со скрипом начала закрываться. Лермонт стоял и шокировано смотрел на нее. Придя в себя, он быстро побежал в спальню своей супруги, чтобы удостовериться в том, что с ней всё в порядке…

Ольга услышала громкие шаги, которые доносились из коридора. Она встала с постели, вышла из комнаты и увидела, что дверь в библиотеку открыта. Девочка решила проверить отца и осторожно вошла в его кабинет. Там она никого не обнаружила. Лишь свеча одиноко горела на писательском столе. Ольгу окутало любопытство, и она захотела посмотреть, что отец написал на печатной машинке. Вдруг она остановилась, услышав позади шаги, и обернулась. Ее отец замер перед нею. Он был сильно напуган. Девочка подумала, что это из-за нее, и попыталась оправдаться. Лермонт же сказал дочери посторониться и пошёл к письменному столу. Он взял печатную машинку и направился к лестничному пролету. Ольга спросила отца о том, что происходит, но он ничего не ответил. Вместо этого он встал у перил и сбросил дорогой аппарат вниз. Девочка успела лишь вздохнуть прежде, чем донёсся громкий звук падения, который был слышен на весь дворец.

Дворянин устремился вниз, а перепуганная дочь спускалась по пятам. На первом этаже стояла шокированная Антонина с подсвечником в руке. Супруг подбежал к ней, и она медленно перевела на него взгляд. Лермонт громким тоном спросил:

– Где сейчас Александра?!

– Не знаю… – Антонина посмотрела на печатную машинку. – Лермонт, что ты натворил…?

– Нам срочно нужно найти дочь!

Лермонт кинулся обыскивать первый этаж. Антонина посмотрела на Ольгу и успокаивающе сказала:

– Отец немного огорчен сейчас… Можешь посидеть в столовой, пока я говорю с ним? Я отправлю к тебе Агафью, как только она подойдет.

Ольга покивала, и Антонина, передав дочери свечу, отправилась вслед за Лермонтом. Девочка медленно шла к столовой и смотрела на вдребезги разбитую машинку, которая сделала в полу немалую дыру. Кнопки были разбросаны абсолютно везде. По всему дворцу разносилось эхо открывавшихся дверей и недовольного голоса Антонины. Ольга решила поскорее дойти до столовой, как вдруг услышала позади себя знакомый голос. Она обернулась и увидела перед собой старшую сестру, которая с пугающей улыбкой смотрела прямо на нее. Девочка окликнула ее имя, но Александра попросила ее быть тише и предложила вместе посидеть в столовой. Ольга вдруг заметила, что одежда и руки старшей сестры были запачканы чем-то красным. В голову её закрались сомнения, но Александра настаивала быть вместе.

Сестры пришли в столовую и сели друг напротив друга. Все вокруг будто затихло. Улыбка старшей сестры пугала Ольгу. Александра вдруг сказала:

– Олечка, я хотела бы еще раз спросить тебя о книге, которую спрятал отец.

– Но я ведь уже сказала, что не знаю ничего о ней!

– Дорогая, я ведь знаю, что знаешь… Мы договаривались, что не будем хранить друг от друга секреты. Помнишь?

– Я не хочу с тобой разговаривать, ты меня пугаешь…

Ольга встала со стула и хотела было пойти к родителям, но Александра подскочила и схватила девочку за руку. Ольга испугалась и замерла, смотря на старшую сестру, которая своим поведением была похожа на настоящего монстра. Александра ослабила хват, присела на колени и сказала:

– Ты ведь любишь меня, дорогая? И я тебя очень сильно люблю. Скажи, пожалуйста, где книга.

Взгляд Александры был не искренним, будто бы фальшивым. Ольга набралась смелости и сказала:

– Нет, ты не моя сестра… Александра другая…

Эхо раздалось по всей столовой. Наступила тишина. Терпение Александры иссякло, и она маниакально сжала ладонь младшей сестры так, что та даже начала пищать. В другой руке сверкнуло лезвие ножа, которое девушка поднесла к предплечью Ольги. Девочка не могла выдавить из себя ни слова. Остриём Александра гладила кожу сестры, смотрела в ее испуганные невинные глаза и внезапно запела: «Солнце взошло, и птицы стали весело петь… Время прошло, и луна сменила закат… Лес весь затих, и птиц нам не слышно теперь… Дождик пошёл, и девица осталась одна…».

Лермонт с Антониной услышали крик со стороны столовой. Они переглянулись и тут же подались на звуки. Прибежав на место, они обнаружили окровавленное тело маленькой Ольги, горло которой было перерезано ножом. Антонина впала в истерику и кинулась к дочери. Лермонт остолбенел и через считанные секунды, сам того не осознавая, направился в кладовую за оружием.