© Ротор Статор, 2017

ISBN 978-5-4485-0640-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Муза

 
В старом театре, пустом и забытом
Пылью покрыта дощатая сцена
В платье из бархата, молью побитом
Ветхая муза играет Шопена
Только поэт её слыша, грустит
Что захоронен давно и забыт
 
 
Он увидал её здесь, на подмостках
Как зачарованный, взглядом впивался
Стал он нелеп, словно кукла из воска
И очень скоро ей в чуствах признался
Но оказалась она холодна
И захотела остаться одна
 
 
Ей было странно так и непонятно
Что за стихия в сумбурных порывах
Чувством играть стало слишком приятно
Чтобы вести его к краю обрыва
Эта история вечно жива
Боль и надежды, сердца и слова
 
 
Солнечным утром поэта не стало
Как он страдал, видно, знают лишь боги
Новость услышав, она зарыдала
И подкосились красивые ноги
Он, перед тем, как себя погубить
В вечности ждать обещал и любить
 
 
В старом театре, пустом и забытом
Слушал поэт как играет актриса
И за ноктюрном, печально извитым
Я опускаю за ними кулисы
Что же нам ждать от других и себя
Если страдаем мы, даже любя?
 

Чума

 
Я с болью и примесью в ней изумленья
Смотрю на гротескный развратнейший пир
В котором без тени стыда и стесненья
По пояс погряз одичавший наш мир
 
 
С рождения взяты в крысиные гонки
Что выстроены на грехах и костях
И даже когда ещё носим пелёнки
Мы где-то в аду, но пока что в гостях
 
 
И всех уже рвёт этим радужным фаршем
Фальшивое счастье затмило нам страх
По собственной совести топчущим маршем
Друг друга безлико втоптали мы в прах
 
 
Давайте побольше спесивых улыбок
И модного хлама, и глупых одежд
Никто никому не прощает ошибок
Никто не прощает добра и надежд