1. Северский. Поместье

Поместье Северских расположилось за две сотни километров от столицы, вдали от магазинов, шоссе, дачных и коттеджных поселков. Двадцать гектаров у леса, огороженные высоким стальным забором, – их вполне можно было принять за секретный объект, если бы не массивные, выполненные в готическом стиле кованые ворота. Мощенная крупным камнем дорога соединяла эти ворота с жилищем – двукрылым каменным домом с высокой покатой крышей.

В тот летний вечер моросил дождь. Такой мелкий, что частички его повисли туманом, скрывая тем самым неухоженность внутреннего двора: местами повалившиеся деревья, толстенные, не дождавшиеся выкорчевки пни, высотой в человеческий рост сорняки.

Мягкий свет не закрытого шторами окна сквозь сумерки освещал фигуру хозяина. Высокий, худощавый, он оперся плечом о столб террасы, замерев в некой глубокой задумчивости. Лишь грудь его мерно вздымалась, то натягивая, то вновь отпуская тонкую ткань рубашки.

Северский поднял глаза, обвел взглядом двор и тяжело вздохнул.

– Снова не вышло, – прошептал мужчина, подводя итог усилиям последних трех месяцев.

Его не слишком расстраивала неудача. И все же еще вчера ему казалось, что он наконец нашел решение, он был практически в этом уверен. И вот уже завтра предстояло начать все заново.

– И черт с ним, – пробурчал мужчина. – Займусь этим завтра.

Приняв решение, Северский стремительно вернулся в дом, вбежал в огромный холл с камином, где на одном из диванов праздно лежала его сестра. Беспорядочно раскинув руки в стороны, девушка сверлила взглядом высокий потолок.

– Лина, вставай! – весело скомандовал брат, подбегая к дивану. Присев на ковре около девушки, он взял ее руку в свою. – Хватит уже помирать, пойдем прогуляемся!

– Лениво, – грубым хриплым голосом, совсем не соответствующим ее внешности, ответила сестра.

– Тебе всегда лениво, когда речь о прогулке! – Он лихо вскочил на диван и, встав на четвереньки, навис над ее лицом. – Идем же! – нежно улыбнулся он, глядя в ее отрешенные глаза.

Она вынужденно встретилась с братом взглядом и, не в силах игнорировать его улыбку, ответила тем же.

– Слава, ты такой настойчивый.

– Надо двигаться, Лина! Движение – жизнь! – продолжал уговаривать брат.

– И так целый день двигаюсь, – не шевелясь, возразила девушка. – Два часа в спортзале, час на стрельбище. Куда уж еще? Устала двигаться.

– Ну а я-то – нет! – Вячеслав прилег рядом с ней, опер голову на руку, чтобы лучше сестру видеть. – Я целый день сидел, чуть к стулу не прирос, – усмехнулся он. – А один я гулять не могу, ты ж знаешь! Когда я один, работа опять в голове бурлит.

– Да-да, – прохрипела она. – Опять мне тебя спасать.

– Да, моя спасительница! – кривляясь, провозгласил Северский. – Помоги же мне!

Не дожидаясь ее согласия, он обнял сестру и, прижав к себе, резко крутанулся вправо. Сделав пол-оборота на диване, они соскользнули вниз – на толстый, смягчивший падение шерстяной ковер.

– Чертов безумец! – рассмеялась Полина, оказавшись аккурат на своем брате. – Дышать-то хоть можешь?

Девушка поднялась и протянула ему руку.

– Еще бы, все ж было просчитано! – с трудом выдавил Северский и протянул навстречу свою.

Хотя он учел небольшую высоту диванных ножек и толстый ворс ковра, падение с сестрой «на борту» оказалось чувствительным для его грудной клетки.

– Больше так не делай! – продолжала посмеиваться она. – Ну ты балбес!

– Так что, ты идешь?

– Конечно иду! Сейчас, оденусь теплее! – улыбка не сходила с ее лица.

Девушка отпустила его руку и, бросив на брата любопытный взгляд, словно хотела убедиться, что и ему тоже весело, убежала в спальню.

– Игрушки свои не забудь! – довольный своей выходкой, крикнул ей вслед Северский.

– Куда ж я без них! – ответила она, уже взбегая на второй этаж.

В этом одиноком доме, купленном на завещанные деньги покойных родителей, они жили уже больше десяти лет, и ему тут нравилось. Никаких сверлящих стены соседей, никаких лающих собак или тарахтящих по утрам автомобилей. Тут было полное умиротворение и спокойствие. Здесь был именно такой мир, в котором они с Полиной хотели жить. Отсутствие посторонних было важной, если не сказать главной, чертой этого мира.

Вячеслав Северский чуждался общества не всегда. Как любой гений, он сильно отличался от прочих и все же легко врастал в ткань внешнего мира: слыл заводилой в школе, лихим парнем в университете, быстро освоился в НИИ. В те годы у него было много приятелей, не было отбоя от девушек. Тогда он любил обычный мир, а мир как будто любил его в ответ.

Северский хорошо помнил, когда произошел перелом. Это случилось, когда его выгнали из института. Не уволили, а именно выгнали: лишили наград и званий, вычеркнули из числа авторов им же ведомых НИРов, а вдобавок еще разослали отрицательные рекомендации в профильные R&D центры.

«И было б за что?!» – недоумевал Северский. Но остальные, в том числе и руководство института, полагали, что причина на то есть. Причем веская.

Стоило опальному ученому оказаться не у дел, как многочисленные приятели один за другим исчезли из его потерявшей задор и перспективы жизни. Гражданская супруга – видная красавица, сделавшая рациональную ставку на его будущий успех, – не дала мужу второго шанса и вскоре исчезла тоже.

В тот жуткий шторм Северский обрел убежище у сестры, любившей его всегда и вне зависимости от всего. Будучи без семьи и собственных забот, Полина смогла уберечь брата от депрессии, отчаяния и уныния.

Они сблизились. Вячеслав с легкостью перенял от сестры ее нелюдимость и, с тех пор всегда вместе, за трехметровым стальным забором, они ощущали себя счастливо.

– Давно мы с тобой не ходили в эту сторону, верно? – Он снял поясной фонарь, чтобы направить его луч на уходящую вниз тропинку. – Давай сюда.

– Когда мы были тут в прошлый раз, встретили лося, – с привычной хрипотой ответила девушка. – Помнишь?

– Да-а! – весело протянул Вячеслав. – Та еще встреча была! – на секунду он замолчал, смакуя воспоминания о тех событиях. – Слушай, а какой тут запах сегодня! Хвоя… словно свежая… Ты всю обойму в него всадила, а ему хоть бы что!

– Прямо уж всю?

– Ладно, не всю. Но было тогда жутко! Будто это не зверь парнокопытный, а какой-то монстр из ужастиков. Зомбяк, во!

– Вообще странно, что он на нас бросился.

– Да это как раз не очень, – не согласился Вячеслав. – Это же осенью дело было, а у лосей в эту пору гон, они агрессивны.

– Уверен?

– Ну да, а что? Ты не знала? – искренне удивился брат.

– На кой хрен бы мне это знать? – фыркнула Полина.

Северский широко улыбнулся, но спорить не стал. Он хорошо помнил, что сестра его, обладая недюжинным интеллектом, пренебрежительно относится к энциклопедическим познаниям, в особенности к тем, что не несут ей прямой пользы. Вячеслав поддерживал ее в этом и тем не менее помнил многое, помнил просто потому, что мозг его был могуч и он мог позволить себе запоминать всякую ерунду, не вытесняя действительно важной информации.

– О! А тут мы, кажется, вообще не были.

– Были. – Северская обвела своим фонарем округу. – Видишь, там просека? Она длинная, но идет в никуда… Ее будто для чего-то рубили, а потом забросили к черту.

Они свернули на широкую, освещаемую неполной луной тропу.

– А говоришь, я всякую хрень помню! – не удержался от колкости Вячеслав.

– И не говори, – не теряя серьезности, согласилась сестра.

Некоторое время они шли молча. Почва в том месте, подмоченная недавним дождем, была скользкой, неровной, ухабистой – здесь можно было запросто подвернуть ногу. Сосредоточившись на ходьбе, оба они о разговоре позабыли.

Вскоре, сам того не желая, Северский вновь задумался о работе.

– Черт! – поймав себя на этом, выругался он вслух. – Расскажи лучше, Лина, что там у нас в мире финансов творится.

Девушка не удивилась вопросу: брат спрашивал об этом регулярно, на самом деле мало интересуясь экономикой.

– ОПЕК+ не может обеспечить соблюдение сделки, – монотонно начала сестра. – Саудиты грозят развязать ценовую войну. Короче, Brent лихорадит уже неделю. Индексы продолжают бить рекорды, все больше твердят о V-образном восстановлении… А «Тесла» теперь стоит как пятнадцать «Газпромов».

– «Тесла»? – поморщился Северский. – Это та, что продает жалкие триста тысяч в год?

– Да, она.

– Пятнадцать «Газпромов»?! Скажи мне, что мы не участвуем в этом безумии! – рассмеялся он и на ходу перепрыгнул через лежащий поперек дороги березовый ствол.

– Нет, не участвуем, – неспешно перебравшись через препятствие, успокоила его Полина. – Мы продали свои акции полтора года назад, когда они стоили в пять раз дешевле.

– Но мы ж заработали на них? Я помню, ты говорила, что заработали.

– Да, что-то около тридцати процентов.

– Ну, не всегда ж можно предсказать, в какую сторону выстрелит рыночное безумие. – Он обнял ее за плечи, словно желая успокоить и без того спокойную сестру. – Твои ведь слова?

– Угу, вроде того.

– А как думаешь, Лина, можем мы себе позволить тысяч сто пятьдесят потратить? – круто сменил тему Северский.

– Ты сейчас про доллары?

– Про них, родимых.

– Не знаю, Слава, – она задумалась, видимо делая в уме какие-то расчеты. – Сильно надо?

– Хотелось бы секвенатор новый и запас реагентов пополнить. А главное, вычислитель наш старый не тянет… Ну то есть тянет, но медленно так ворочает, раздражает прямо!

– Давай, – вздрогнув от неожиданного озноба, Полина сильнее прижалась ко все еще обнимающему ее за плечи брату. – Придется в капитал залезать.

– Нет! Ни в коем случае! – решительно замотал головой Вячеслав. – Тратим только с дохода!

– Как скажешь, тогда восемьдесят… Ну сто, если сложится.

Северский надул губы. Все же он рассчитывал на новый вычислительный модуль.

– Лин, а может, ты постараешься и натрейдишь нам еще пятьдесят кусков, а?

– Это как? – не проявила энтузиазма Полина. – Купить биткойнов и молиться богам за их рост?

Он рассмеялся.

– Не, ну вот ты сколько за терминалом своим сидишь? Пару часов в день, где-то так?

– Где-то так.

– Ну а если до четырех увеличить, а?

Северский задорно толкнул ее в бок локтем.

– Слава, да я же не трейдер! – засмеялась она. – Я просто инвестор, который делает мало ошибок.

– И хочешь сказать, что это ничего не даст? – не поверил Вячеслав.

В его представлении увеличение времени работы с малого до среднего неизбежно должно было дать эффект, причем ощутимый.

– Ладно, попробую, – быстро сдалась Полина. По лицу ее было видно, что ей не хочется оставлять брата без надежды. – Но не думай, что четыре часа вместо двух позволят получить в два раза большую прибыль.

– А я и не думаю, Лина, я просто рассчитываю на тебя! – довольный собой, подмигнул он.

По итогу этого маленького торга Северский убил сразу двух зайцев: не только повысил вероятность приобретения нужного ему оборудования, но и дал сестре маленькую цель – новые хлопоты и занятия, которые должны были заполнить ее, в общем-то, пустоватые будни.

– Лина, а не пора нам с тобой возвращаться уже? Уж голодно как-то.

– Пора. Но готовить поздно уже.