Часть первая. О чем вижу - о том и пою.
В гостинице "Южное спокойствие" не наблюдалось спокойствия. Время располагало к тревожности - агенты всех подряд разведок и прочие сопутствующие и противостоящие государственному строю не выпускали из видимости Фу Шу, 65 лет от роду. Атеросклероз. Нервная система расшатана. Жалуется на головные боли, острый ревматизм, плохой сон и отсутствие аппетита. Серьезных неврологических симптомов пока нет.
Никого не смущало наличие трёх охранников и одного секретаря у этого опасливого человека с прошлым. Всех интересовало лишь его финансовое благодушие и желание вложиться в дело поимки 38-сантиметровых покетменов.
Вообще у всех героев этого романа в наличии прошлое, у кого-то прозрачно рыбацкое, но упрямое и непоседливой, у кого-то наполовину португальское и сомнительное, а были ещё и рыжие англичане, несколько любителей английских детективов и юные мальцы на побегушках, любопытные и сообразительные в плане топографии переулков и задворков.
Ян, герой нашего рассказа, умел работать на линотипе с латинским шрифтом, чинить водопровод и пылесосы, ухаживать за тюльпанами и помогать в расследовании преступлений. А ещё он был немного ясновидящим, чувствовал у кого на сердце таится кинжал, основываясь на прочтённых английских и американских детективах и неподтвержденных подозрениях. Он записывал выясненные факты и увлеченно выстраивал версии о трагедии, произошедшей в запертой комнате. Герметичность убийства осложнялась пропажей трупа и многочисленными претендентами на роль преступника. Разрываясь между гоминдановцами, преступными синдикатами, друзьями и официальными властями вынужденно вернулся на землю предков, где обрёл возможность учиться, работать, но заметно сократил способность ознакомиться с новинками детективного жанра.
Часть вторая. Эпистолярная.
Вэй, непростой участник приключения, для начала всего лишь остерегающийся вернуться на родину китаец, получивший образование в США. Увлечение же загадочными, но практически доказанными микропигмеями довело Вэйна до службы в уголовно-сыскной полиции и мух, творящих старинные тибетские приветствия, с дерганьем уха и высовыванием языка. Закладка с перышками не принесла ему особой удачи, но открыла путь к тайным тропам Китая, лающим оленям и мечтаниям об эротическом шоу пигмеек, карманного формата и в клипсах. Многочасовое изучение библиотечных материалов окончательно помогло заблудиться в фантазиях и попасть в переплет, запутавшись в противоборствующих спецслужбах. Покетмены не справились с ролью путеводной звёзды для этого индивидуума.
Часть третья. Это элементарно, Ватсон.
Две версии от противоположностей героического образа, не выдержали испытания фактами и политической ситуацией. Горные районы Китая оказались богаты на редкоземельные породы, но совсем не интересны для теоретической антропологии. Заседания комитетов, профсоюзов и прочих организаций изобиловали покаяниями, наглядными просветительскими инсценировками и разоблачениями образа врага, даже если это комары и мухи. Все тайные и официальные экспедиции были предотвращены к удовольствию коммунистической партии и на просторах Китая воцарилось относительное спокойствие, а на границе тучи ходят хмуро, край суровый тишиной объят...
Вот примерно так, в стиле высокого плакатного искусства:
И так тоже:
свернуть
Забавно, как оказалось, уж никто почти не поймет для чего слюнявит карандаш Ян, записывая в тетрадку показания свидетелей. Или зачем такие сложности при переправе на рыбачьих лодках к "больным бабушкам" и отчего в Гонконге регулировщик на перекрестке индус, а в Кантоне китаец. Ну и страх перед гоминьдановцами, заставляющий десятилетия вспоминать допросы главного редактора. Анекдот из моего детства о чаепитии в ожидании опроса "за Мао Цзэдуна или Чан Кайши" понятен лишь тем кто знаком, хотя бы поверхностно с историей Китая XX века, с хитросплетениями политики поддержки СССР.
Достаточно загадочно, чтобы увлечь. И в меру наивно, чтобы поверить.