Однажды вечером, буквально за несколько часов до наступления Нового года, юный Пёс по имени Буян спокойно сидел в своей конуре и с наслаждением грыз сахарную косточку. И тут кто-то к нему постучался. Странно, никаких гостей Пёс этим вечером не ждал. Внимательно принюхавшись, ему тут же удалось «нащупать» запах, принадлежность которого не вызывала сомнений – чужак, однако достаточно мирный и дружелюбный.

Пришлось негромко тявкнуть – просто ради приличия.

Однако после того, как стук повторился, Буян резко отдёрнул «входную» занавеску и его взору предстал огромный седобородый и краснощёкий старик в длиннополой шубе.

Пёс попытался состроить агрессивную гримасу, обнажив свои внушительные клыки, и совсем чуть-чуть высунув нос наружу, грубо зарычал.

Но старик, как ни странно, вовсе и не подумал пугаться. Он лишь нагнулся поближе к собачьей конуре, и взволнованно переминаясь с ноги на ногу, выставил вперёд правую руку в знак приветствия, после чего спросил густым басом:

– Буян Буранович?

– Он самый! Чего надо? – огрызнулся Буян, и, чуть подумав, добавил, – тяпну ведь!

– Не нужно тяпать, – ответил, грустно улыбаясь, старик на чистом собачьем языке, – а лучше выслушай меня, Буян Буранович. Очень ответственное и срочное дельце у меня имеется для тебя.

Пёс оторопел и тут же прекратил свои агрессивные порывы в отношении незваного гостя.

– Позволь войти, – кивнул старик в сторону конуры, – там у тебя, в тепле и уюте, удобнее будет изложить суть всей ситуации.

– Хе, – удивился Буян, и прикинув соотношение размеров бородача и своего жилища, заметил, – так сюда даже твоя нога без валенка не влезет…

– Не беспокойся об этом, – хитро подмигнул старик, снял варежки и громко хлопнул в ладоши.

В тот же миг конура неузнаваемо преобразилась. Вместо тесного закутка, укрытого со всех углов обрывками древнего пуховика, возникло просторное помещение с высокими стенами, оклеенными красочными фотообоями с изображениями всяческих айсбергов да сугробов с пингвинами, массивным столом по центру и такими внушительными стульями вокруг него. На одном из этих стульев восседал этот удивительный бородач, только что суетившийся снаружи, и поедал