«И не было изначально ничего совсем, но при этом ничто-то всё же нигде-то было. И вышло из этой совсем ничего не имеющей пустоты Что-то, что всё же наконец-то стало, и стало Оно быть. И несмотря на то, что не было ничего вообще, но потом Что-то вдруг стало, это То, что стало, взяло и отделило воду от тверди там, где ничего не было, но вдруг откуда-то в итоге взялось.»
«Зит» С. Парра, космогония, или начало всего из ничего
Вся европейская культура стоит на черепахе, которую поддерживают три слона, лодыжки которых омываются великим океаном древнегреческой культуры. Огромные полтора миллиона сюжетов романов, сказок, рассказов, опер, песен и картин всякой живописи происходят из древнегреческих мифов. Все мы знаем Зевса, метающего перуны и совращающего одну красотку за другой; все знаем его ревнивую Геру, которая не мужу бороду выдёргивает, а бедных любовниц то в ланей, то в пауков, то в деревья превращает; все мы знаем неудачника Орфея, который зафейлил весь квест своим глупым любопытством, и много чего ещё знаем про Геракла, золотое руно, Троянскую войну и прочее. Но. Есть кое-что, чего мы не знаем. Об этом и пишет Грейвс.
Лично я думал, что это римляне были такими хитрыми и ленивыми, позаимствовали сюжеты мифов у греков, адаптировали, имена сменили и – вуа-ля! – готова мифология для личного пользования. Оказывается, что и греки не ленились мифы перенимать. Мотивы, герои и целые концепции заимствовались у соседей, у хеттов, а те в свою очередь тоже были далеко не особо оригинальными и тырили готовенькое у египтян. Откуда уж те брали – остаётся за пределами книги, но если верить РенТВ, то лучше не верить РенТВ и остаться в пределах книги, ок?
Дальше жёсткий матан...
Книга очень толстая. Скорее это даже не книга в привычном понимании, а справочник или толковая энциклопедия мифов. В ней приводятся сами мифы, варианты мифов, местами их истоки, параллельные схожие мифы из других культур и толкования мифов. Прослеживаются механизмы заимствования сюжетов от более ранних культур и соседей.
Интересно то, что в мифах отражалась актуальная история: завоевали город – придумали миф. Исторические события получали мифологическую форму и оставались в фольклоре в виде таких вот сказочек, которые вовсе и не сказочками оказывались, а зачастую именно что зашифрованными художественными картинками событий вполне имевших место быть. Интересно и то, что разные стороны иногда мифы трактовали по разному: то сын отца убивает, то отец сына, то кто-то третий отца и сына. Войну то одни начинают, то другие, то война сама по себе происходит и никто не виноват. В общем, мир задолжал грекам не только за демократию, но ещё и за основы и принципы работы современных СМИ и чёрного пиара.
Одной из доминирующих тем в ранних мифах стала тема перехода от матриархата к патриархату. Эта же тема возводится своими корнями и к палестинской традиции. Понимаете теперь почему в Библии Авраам родил Исаака, а не его многострадальная Сарочка? Вообще, тема неравенства полов проходит через всю мифологию одним уже тем, что верховный бог – мужик и изначальное равное количество олимпийцев (шесть богинь и шесть богов) в итоге возымело перевес в сторону мужиков. Интересно то, что соседняя, предшествующая традиция, имела богиней всё же женщину (Иштар Борисовна), да и сами греки сначала матушку-Землю за главную держали, но потом так совсем неожиданно и незаметно к власти пришёл мужик таки и начал устанавливать патриархат по всему миру, что отражается то в одном, то в другом мифе.
Другой интересный момент – миф как способ легитимизации себя. Да, круто завернул. Короче. Придумывался мифы, в котором народ свою генеалогию возводил к какому-либо богу, а другой народ как-либо невзначай принижал в том мифе, что как бы оправдывало своё национальное превосходство и подогревало патриотизм, или придумывается некое злодеяние, приписываемое герою, который стал отцом народа, который теперь несёт на себе его грех и этот народ значит можно и нужно беспощадно выпиливать, ибо сами боги велели! Ох, какой знакомый всем механизм и какой он оказывается старый. Современность ничего не придумала, современность, как говорил Батька Жан, не производит, а бесконечно использует с небольшими видоизменениями старое. И оказался прав.
Неожиданной стороной книги стали явные и косвенные уколы христианству (или лучше даже сказать – иудаизму, старому завету), часть которого явно возводилась к аккадской мифологии (опять Иштар Борисовна), находятся переплетения и заимствования с более ранними и поздними верованиями. Так например Яхве (тот самый христианский бог) возводиться как приемник той самой Иштар (акация, например, которая частенько фигурирует и у евреев) или Молоха… не понимаю, как эту книгу церковные цензоры пропустили вообще, безобразие, разорвать и сжечь дважды! А вообще, всё просто: была Иштар – стал Яхве. Признаки те же, только пол и имя другое, ибо патриархат-то уже наступил. Аналогичные параллели греческих, египетских, вавилонских, кельтских, скандинавских и прочих мифов тоже часто находятся.
Минусом книги мне видится большое количество недосказанностей в трактовках. Грейвс как бы начинает мысль, но не развивает её до конца, либо даёт одно только заключение без цепочки рассуждений. После мифа он может дать небольшой комментарий и сказать что-то вроде «миф проливает свет на то, почему Прометей сотворил людей из глины». А вот почему – это уже надо додумать самому, сделать вывод… или читать внимательнее, быть проницательнее и знать больше. Есть неточности в трактовках, которые устраняются последующими комментаторами труда и исправляются, что немного ставит под сомнение и некоторые другие рассуждения Гревса и в особенности этимологию (с греческим у него было не ахти).
Древние культуры были предельно ритуализированы, всему придавалось значение, каждая вещь была символом, знаком, имела подтекст. Скажем так: в то время сигара не могла быть просто сигарой. Это, впрочем, не новость, но то насколько это было глубоко продумано, связано между собой и обосновано – вот это стало настоящим откровением для меня. «Ничто не просто так» – примерно так можно резюмировать взгляд древнего грека на окружающие его вещи и события. И, по сути, с течением тысячелетий ничего не изменилось. Наша жизнь по-прежнему также ритуализированна и полна знаков, просто нами это уже не так явно осознаётся.
Греки были достаточно вольны в изложении мифов. По сути важен был герой, а то что он делал уже очень сильно варьировалось у рассказчиков. Иногда героя били, в других устах рассказ приобретал совсем другой поворот. Иногда боги помогали, в других рассказах – мешали. «Иногда Валентин садился на стул, иногда стул на Валентина» - вольная цитата. Ведь древность, античность, никаких авторских прав не было и была поэтому полная свобода и лютейшая вариативность для каждой мелкой козявочки. Собственно об этом Грейвс и толкует, пытается выяснить и объяснить у кого откуда и почему ноги растут, и почему они иногда растут у разных людей из разных мест.
Греческие мифы – штука сложная и запутанная. Каждому герою пытаются создать родословную, так или иначе её возвести к тому или иному богу и связать со своим родным городом, а когда пытаются туда вплести ещё какую-нибудь побочную родовую ветвь, то вообще пиши пропало. В итоге в каждом мифе огромное нагромождение имён и родственных-дрежеских связей (особенно в более поздних), что достаточно усложняет понимание и восприятие текста. Каждый небольшой миф при желании мог бы быть развёрнут в роман по количеству героев и насыщенности событиями.
Ещё греки не любили хэппи-эндов. Кажется, они придерживались правила «хороший герой – мёртвый герой» (впрочем, любой герой априори мёртв, привет Лурку), и развесело выпиливали персонажей своих мифов, так что и тут товарищ Мартин оказался не новатором.
В целом, можно сказать, что читать книгу от и до имеет не так много смысла, сравнить это занятие можно с чтением словаря Даля, например. Полезно, конечно, но надо ли и будет ли толк? Можно полистать и поискать знакомые буквы имена героев и почитать про них, освежить основные моменты мифологии. Главные принципы мифотворчества становятся достаточно быстро понятны, а именно в них, я считаю, и есть основная суть этой книги для простого читателя.