Умный ты, Шарик, трудно с тобой.
– С умными – трудно, с глупыми – скучно. С кем же ты хочешь быть, женщина?
– С Фрейдом, наверное, хотела бы. Вон как он всё упростил: еда, секс, сон – вот оно, счастье, зачем его усложнять.
Женщины всегда делились для него на три большие группы. Первые – доверчивые, которые жили верой в светлое будущее, вторые – что уже потеряли веру и довольствовались надеждой, в третью группу входили те, что любили, любили его. Входили и выходили. Торча в своём одиночестве, он упорно делил их на группы, не отдавая отчёта себе в том, что женщины не умеют делиться.
Люди – те же механизмы, способные передвигаться в общем трафике жизни, пока не сломлены, только вместо болтов и гаек у них обстоятельства и причины. Есть ещё и пружины, которые отвечают за удовольствия, люди любят их растягивать, балансируя между оргазмом и опустошением, испытывая на прочность то чувствами, то терпением. На них и держится стройный кузов нашего благополучия.
– Хватит жонглировать моими чувствами! Мы же не в цирке.
– А как же иначе? Дрессировке ты не поддаёшься, клоуном надоело мне.
– Попробуй воздушным гимнастом – полетай без меня.
Люди, как капли дождя, их много, все более-менее одинаковы, они падают с неба, вопрос только в том «куда?»: порой на голову, единицы в сердце, третьи, их большинство, оставят только мокрый след о себе, который через несколько минут исчезнет.
Знаешь, для оптимистов люди делятся на две категории: с которыми хорошо и с которыми могло бы быть лучше.
– Для пессимистов тоже на две:
с которыми плохо и с которыми хуже не бывает.