Сама кровать круглая, а над ней вьется глициния. Одним нажатием кнопки взгляду страстных любовников, поднимающихся к эротическому апофеозу инь и янь, буре и натиску, кульминации и спаду, открывается звездное небо (желательно под звуки «Так говорил Заратустра», хотя в крайнем случае сойдет и «Longfellow Serenade» Нейла Даймонда).