Экельс застонал. Он упал на колени. Дрожащие пальцы протянулись к золотистой бабочке. – Неужели нельзя, – молил он весь мир, себя, служащего, Машину, – вернуть ее туда, оживить ее? Неужели нельзя начать все сначала? Может быть…
