Цитаты из книги «Казахи. Путь предков»

Конечно, замечания эти были довольно неполиткорректны с точки зрения дня сегодняшнего, и, кстати, выводы из этого делались соответствующие

сит казахская историография. Но вся беда заключается в том, что эта горестная картина не слишком сильно увязана с известными историческими сведениями. На самом деле те же джунгары или калмыки, которые в отечественной историографии изображаются вечными беспощадными и кровожадными обидчиками казахов никогда не устраивали таких побоищ, которые им приписываются. А вот в том, что разбросанные по территории различных стран потомки грозных ойратов ныне столь малочисленны и фактически лишены собственной государственности, казахи сыграли огромную, можно даже сказать, решающую роль.

» («Я казах, умиравший и воскресавший тысячу раз») и «Тозақтыңөзінен аман-сау қалыппыз» («Мы выжили в самом аду») – вот гвозди, на которых висит казахская историография.

Политика Российской империи в Казахстане никогда не имела четко выраженной концепции. Кто-то из власть имущих мог раздавать казахам зерно для посевов и всячески способствовать их переходу на оседлость, а кто-то приказывал уничтожать землянки и пашни оседающих номадов, поскольку считал, что «киргиз-кайсаки» приносят для державы больше выгоды как скотоводы. Один губернатор мог ничего не иметь против исламизации кочевников, другой старался насадить православие, а третий даже умудрялся изобрести новую религию для казахов, удостоившись впоследствии выволочки от монарха.

Выяснилось, что Арынгазы имел совершенно четкие и твердые убеждения, в соответствии с которыми он собирался строить свою политику. Как уже упоминалось, одной из главных новаций, предложенных ханом, стала замена казахского обычного права на шариат. Этот шаг явился существенным вкладом в прекращение внутренних распрей. Казахский адат, в котором были густо намешаны древние обычаи, старые законы ханов, прецеденты других биев в начале XIX в., представлял собой чрезвычайно пеструю и противоречивую систему права, и даже самые многоопытные бии зачастую не могли принять однозначного решения по тем или иным вопросам. Исламское право в этом отношении представляло гораздо более стройную, логичную и потому очень удобную систему.

Не случайно, что в этот период к кочевникам зачастили мусульманские миссионеры, и если верить их житиям, те же кыргызы буквально тысячами вдруг стали принимать ислам. Но примечательно, что даже после развала созданной Тауекелом кочевой державы кыргызы продолжали демонстрировать верность союзу с казахами. Так было, когда в 1603 г. каракалпакские племена провозгласили своим ханом какого-то самозванца, вошедшего в историю под именем Лже-Абд ал-Гафара, и, разгромив казахских правителей Есима и Батыра, захватили Туркестан, Сайрам и Ташкент. Согласно этнографическим сведениям, кыргызские вожди приняли самое активное участие в борьбе против каракалпаков.

Безграмотные и неотесанные казахские джучиды, которые свято придерживались заветов предков, кочевали вместе со своим народом, обожали кумыс, почитали Тенгри и аруахов и считали скачки и охоту лучшими развлечениями на свете, нравились кыргызам гораздо больше, нежели чагатаиды, являвшиеся изысканными ценителями арабской философии и персидской поэзии и

Кыргызы были истыми кочевниками. По единодушным свидетельствам Мухаммад Хайдар Дуглата, Сейфи Челеби и других средневековых авторов, даже такие сомнительные мусульмане, как казахи, казались на фоне кыргызов исламскими фундаменталистами. Суровым номадам, прозванным «дикими львами Моголистана», было многое не по нраву на новой родине, что приводило к постоянным мятежам и восстаниям против центральной власти.

Казахстане, мало знают о многовековой совместной истории казахов и кыргызов. Первое, что может вспомнить прилежно относившийся к истории в школе и вузе человек, – это, наверное, убийство хана Кенесары, которое некоторые отечественные историки, похоже, до сих пор не могут простить современному кыргызскому народу. Кто-то, наверное, сможет рассказать о казахско-кыргызских войнах времен хана Аблая, а другие, напротив, вспомнят о совместной борьбе двух народов против джунгарских захватчиков. Эти же вехи истории двух народов обычно приводятся и в кыргызских учебниках. Между тем история двух народов на самом деле просто неотделима, и совсем не зря традиционная в регионе поговорка называет казахов и кыргызов не просто братьями, а близнецами. И в той же Европе еще сто пятьдесят лет назад казахи и кыргызы считались одним народом – киргиз-кайсаками.

Қаракесек қап-қара күңнен туған, Қазыбегі би болып бетін жуған» («Каракесек родился от черной-пречерной рабыни, и лишь Казыбек, став бием, отмыл ему лицо»). Так, образно и емко было выражено народом возвышение бия и его рода.