Случайно ли так пошло дело, что я читаю книги, в откликах на которые даже и не поразмышляешь о литературном мастерстве, о художественных нюансах? Сегодня тоже о такой книге.
Я люблю Мамонова. И за «Звуки Му», и за лицедейство. А его нарочитое православие мне не нравится. Хаха, а это вообще возможно, любить человека не всего и не во всём? «Закорючки» помогли чётче увидеть, почему мне не нравится его нарочитое православие.
Как раз потому, что оно нарочитое. Я обсуждал прочитанные «Закорючки» с подругой Таней, и она сказала, что Мамонов под конец, как говорится, преисполнился. А я ей возразил, что он, по-моему, не особо преисполнился. Хотя очень надеялся этого достичь с помощью православия. Чтобы оно умерило его деструктивные интенции, его злобу, помогло примириться с собой. Судя по «Закорючкам», это оказалось сложно и, в общем, не получилось. А так как другого пути по каким-либо причинам Пётр не видел или не собирался искать, он ещё сильнее вдавливал себя в православие и православие в себя, сопровождая это потоком моральных директив по своему адресу, по адресу близких людей, просто встречных-поперечных и вообще всего человечества.
Почему я начал отклик с религии? Да потому, что её полкниги! Или даже больше. «Закорючками» стали частично собственные заметки Мамонова, а частично — цитаты из прочитанного и послушанного. И, кажется, всегда, без единого исключения источниками цитат были какие-то христианские отцы древности и современные попы. Особенно часто — Исаак Сирин. И он, судя по цитатам, говорил ну просто полную ерунду.
«Закорючки» представляют собой микрожанр, они редко занимают больше половины (обычно даже не больше четверти) страницы, а формат страницы здесь — примерно А6. Фактически заметки на полях жизни. И вот заметки самого Мамонова, где нет Исаака Сирина и моральных директив, мне понравились. Это наблюдения о быте, окружающей природе, себе самом. В книгу включены шесть томов «закорючек», и в шестом, неоконченном, томе благодаря заголовкам эти заметки становятся почти танка (в одних словарях слово не склоняют, в других склоняют, давайте сейчас сделаем его несклоняемым).
Эту книгу, наверное, станут читать либо поклонники мамоновского искусства, либо православные любители, которым нравится фильм «Остров». Кому ещё это может взбрести в голову, не знаю. Но если вы ни тот, ни другой и готовы, что четыре «закорючки» вам не понравятся, а пятая окажется поэзией, то попробуйте.