– Кажется, Матвей говорил, что у тебя восточные корни?

Светловолосая девушка с голубыми глазами повернулась к мужчине, который уверенно вёл машину по трассе, и посмотрела на него с прищуром.

На «восточного» парня он совсем не походил, даром, что звали его Эмиль. Светловолосый, несколько прядей даже рыжиной отливают. И глаза – то ли стальные с зелёным, то ли ближе к охре, подёрнутой цветом свинцового неба – так сразу и не разберёшь. А для неё восток всегда с чем-то тёмным и жгучим ассоциировался.

– Я бы и с натяжкой это не назвал. Один из пра-пра-каких-то там прадедов был турком. – Эмиль снял руку с руля и небрежно поправил упавшую на лоб прядь волос. Повернулся к ней и подмигнул, и от этого внутри что-то ёкнуло. – А что? Тебе нравятся восточные мужчины?

– Нет! – Она рассмеялась почти сразу от того, с какой скоростью выпалила это слово. – Не подумай, что я расистка или что-то вроде того… Просто ты на того, кто с востока, не похож.

– Да? Турки вообще разные же бывают. И светловолосые тоже. И голубоглазые.

– У тебя глаза не голубые.

– А ты меня уже рассмотреть успела?

Эмиль снова улыбнулся, и она не смогла сдержать ответной улыбки.

– Успела. Но не особо хорошо.

– Ммм. Это упущение, я считаю. А у тебя что за корни? Не в Питере родилась?

– Неа. Не в Питере. В Ленинграде.

Эмиль тихо рассмеялся и, остановившись на светофоре, снова поправил непослушную прядь, сползающую на глаза.

– Люблю этот ответ. Сам грешу тем же, когда спрашивают. Но ты тоже на коренную не похожа. У тебя глаза чуть раскосые. И имя такое. Карма.

– Не индийское, если ты хотел об этом спросить.

– С языка сняла. А какое?

Она отвернулась и фыркнула. То, о чём в детстве говорила с гордостью, а после – спокойно – сейчас вдруг стало вызывать стеснение.

– Ты будешь смеяться.

– Не буду. Говори.

– Ладно. У меня безумная семейка. Маму бросает из крайности в крайность. Слава богу, никаких сект, но изучений брахма-пудры, буддизма и прочего – хоть отбавляй.

– Брахма – что, прости?

С губ Эмиля срывается короткий смешок, а ей и самой хочется смеяться.

– Я могу ошибаться в терминах.

– Так, понял. А папа?

– А папа у меня – патриот до мозга костей.

– Ну, это не так уж и плохо.

– Да. Но имя…

– Не улавливаю, прости. Тебя Кармой папа назвал?

– Скажем так… совместное творчество. Папа хотел назвать Кармией.

– Красиво. А что оно означает?

– Имя? Я же говорила, что ты будешь смеяться.

– А я обещал этого не делать.

Они уже припарковались возле большого дома за простым деревянным забором, куда Эмиль привёз её на день рождения их общего друга Матвея, но покидать машину не торопились. И ей, и ему нравилось общество друг друга и общаться было легко и приятно, хотя познакомились не больше часа назад.

– Это от Красная Армия… представляешь?

Карма и сама не выдержала – расхохоталась звонко и искренне, хотя раньше порой обижалась, когда кто-то высмеивал её имя. А сейчас, когда рядом сидел улыбающийся Эмиль, дуться совсем не хотелось.

– Представляю. И знаешь, это круто.

– Круто стать Кармой вместо Красной армии?

– Нет, что ты не какая-нибудь Маша или Катя. Тебе бы и не подошло быть ими.

– М-м-м. Вообще-то мы приехали.

– Уже минут пять как.

– И? Почему никуда не идём?

– Уже хочешь от меня сбежать?

Эмиль снова улыбнулся и взялся за ручку дверцы, впрочем, открывать её не торопился.

– Не хочу, мне нравится с тобой… болтать. Но на месте твоей девушки я бы уже заревновала.

– Она нормально к этому относится.

– Значит, девушка всё же есть?

– А тебя это расстраивает?

Карма покачала головой. С лица не сходила совершенно дурацкая улыбка. Расстраивало ли её наличие девушки у Эмиля? Однозначно, нет. Было бы странно, если парень двадцати пяти лет, да ещё с такой внешностью, был одинок. Но и почему-то при упоминании о другой что-то царапнуло внутри.

– Почему это должно меня расстраивать?

– Слушай, кажется, я понял. Никакие мы не индусы с турками, а самые настоящие евреи. Сплошные вопросы в ответ на вопрос.

Карма тоже взялась за ручку на дверце и, рассмеявшись, проговорила, прежде чем выйти:

– Идём. А то твоя девушка точно начнёт ревновать.

И покинула машину Эмиля, зная, что он последует за ней.

В доме было шумно. Всюду смех, голоса, среди которых невозможно было различить хоть слово. И атмосфера общего веселья, в которое Карма тут же погрузилась. Лишь обернулась на пороге, встретилась взглядом с Эмилем, который смотрел на неё, и тут же была увлечена в водоворот праздника твёрдой рукой Матвея.

Они познакомились пару лет назад в компании общих друзей. Он сразу расположил к себе – мало того, что дико сексуальный, так ещё и с такой улыбкой, которая способна была любую в нокаут отправить. Между ними ничего не было – так, пара поцелуев, не больше, и в первое время Карму это озадачивало. Она знала, что нравится парням, что многие из тех, кто находился в её окружении, готовы были на многое, чтобы она обратила на них внимание. А вот Матвей словно в стороне держался. Флиртовал с ней, порой так откровенно, что она даже терялась, обменивался двусмысленными шутками, но… никаких более серьёзных намерений не выказывал.

– А я уж думал, что Эмиль тебя в свой гарем уволок, – притянув Карму к себе, шепнул ей на ухо Матвей, обдавая жаром дыхания, приправленного ароматом виски.

– Можно подумать, тебе есть до этого дело, – выдохнула она в ответ, упираясь руками в его грудь и нехотя отстраняясь. – Или скажешь, что ревнуешь?

Она помимо воли скользнула взглядом по гостям, и когда нашла глазами Эмиля, который наливал себе виски, но при этом смотрел на них с Матвеем, едва сдержала победную улыбку.

– А если скажу?

По лицу Матвея было ясно, что он играет во всё это. И в ревность свою, и в вопросы, которые задаёт, и у Кармы тоже желание появилось поиграть. Ведь она получала от этого удовольствия. От того, что нравилась Эмилю, несмотря на наличие у него девушки, от того, что Матвей вдруг повёл себя именно так.

– А ты скажи, тогда и посмотрим.

Запрокинув голову, она снова рассмеялась и, высвободившись из кольца рук Матвея, отправилась танцевать.

Девушку рядом с Эмилем Карма заметила через пару минут. Красивая миниатюрная брюнетка – полная её противоположность. Тонкие черты лица, вся изящная и хрупкая. На такую даже смотреть страшно, кажется, одно дуновение ветра – и она разломается на части. И снова внутри появился отголосок того, что уже испытывала. Раздражение, что ли, а может досада, что это не на неё сейчас смотрит Эмиль. Последний же вообще потерял к Карме интерес. Притянул к себе свою девушку, усадил на одно колено, а руку по-хозяйски положил на худое бедро, обтянутое тёмными кожаными брюками.

Они о чём-то переговаривались, улыбались друг другу, после чего целовались, чтобы следом вновь продолжить разговор.

– Скучаешь? – перекрикивая шум музыки, рядом «нарисовался» незнакомый парень. Вроде и симпатичный, и двигался хорошо, но почему-то на него совсем не хотелось тратить время.

– Нет. Я здесь не одна, – соврала Карма, находя глазами Матвея в окружении сразу трёх девиц.

– А с кем? С Матом, что ли?

– А если и с ним?

– Не, я ничего. Без если.

Она понимала, что он имел ввиду. Теперь рядом с Матвеем крутились уже пятеро, все смеются, а он весьма комфортно себя при этом чувствует. Успевает объять вниманием сразу всех без разбору.

– Ну вот и отлично. А ты..?

– Лёня.

– Карма.

– Что?

– Это имя моё. Карма.

Он даже танцевать перестал на полминуты. Воззрился на неё, пока сама Карма кружилась, запрокидывая голову, чтобы скрыть, насколько ей смешно.

– А как целиком? Кармен? Кармелита?

– Просто Карма. И точка.

– Ясно.

Пожав плечами, парень отошёл, пробормотав что-то вроде: «Я выпить». А Карма осталась одна. Нет, вокруг неё всё так же двигались на небольшом танцполе знакомые и незнакомые парни и девушки, но она сама чувствовала себя одинокой. Эмиль всё так же общался со своей пассией, Матвей – наслаждался стайкой девиц, каждая из которых, судя по их виду, готова была прямо здесь и сейчас запрыгнуть на него сверху.

И это раздражало. Зачем он вообще её сюда позвал? Чтобы пополнила ряды тех, кто и так водился на его вечеринках в изобилии? Да ещё и друга своего попросил подкинуть до праздника жизни.

Понимая, что раздражение уже начало перетекать в злость, Карма покинула танцпол и вышла на балкон. Летний вечер был ещё не настолько знойным, как то бывает в середине июля. Разгорячённой кожи коснулся прохладный ветер, понуждая Карму передёрнуть плечами. Зря она не прихватила с собой какую-нибудь накидку. Ну или бокал горячительного.

Она уже подумывала вернуться обратно, побыть немного на дне рождения, чтобы соблюсти никому ненужные приличия, а после уехать, когда позади раздался мужской голос:

– Не помешаю?

Карма обернулась, уже зная, кого увидит. Один и без своей девушки? Даже странно.

– Нет, тем более, я уже собиралась возвращаться.

– Ещё бы. Здесь холодно, а ты вон почти не одета.

Ей на плечи опустилась толстовка, от которой пахло… Боже, Карма никогда особо не обращала внимание на аромат мужского парфюма. Он был – и хорошо. Как-то парни не особо разбирались в том, что им подходит, но сейчас…

Что-то ненавязчивое, но в то же время запоминающееся, а главное – едва приметные нотки востока. Идеально для Эмиля.

– Я не совсем об этом. С праздника собиралась уйти.

– Почему?

Он небрежно прислонился бедром к перилам, встав так, чтобы видеть Карму. Сложил руки на груди, посмотрел на неё, нахмурив брови.

– Да так. Я тут мало кого знаю, а Матвей весь… занят.

– Девчонками, ты имеешь ввиду?

– Ну, и ими тоже.

– А вы… ну, разве не вместе?

– С Матвеем?

Глупый вопрос. Даже поморщиться захотелось от того, что его произнесла.

– Да.

– Нет, не вместе. Я, в отличие от некоторых, парой не обзавелась.

И опять глупость сказала, даже язык прикусила, чтобы больше ничего такого не выдать. Эмиль странно на неё действовал, понуждая произносить вот такие вот перлы.

– Ты ревнуешь, что ли?

– Кого?

– Матвея. Не меня же, – он усмехнулся и, вынув из пачки сигарету, вопросительно взглянул на Карму: – Можно?

– Конечно. Даже странно, что ты спрашиваешь.

– И всё же. – Эмиль прикурил и затянулся. – Ты не ответила на вопрос.

– Я просто удивлена тому, что ты вообще его задал.

– Потому что парни обычно о таком не спрашивают?

– И это тоже. Думала, что вы с Матвеем общаетесь больше, и ты в курсе, что я ему не девушка.

– Он о тебе много и часто говорит.

Брови Кармы сами по себе поползли наверх. Она для Матвея была кем-то вроде тех, кого он сегодня усиленно обихаживал, а не той, о которой он «много говорит». Ну, по крайней мере, в её воображении. Или ошибалась? А если да, то что это меняет?

– Пусть говорит, значит, есть о чём, – пожала она плечами и отвернулась, устремив взгляд на вечерний сад.

И чувствуя, что Эмиль неотрывно на неё смотрит, даже неловко стало от этого.

– Есть о чём, ты права, – мягко проговорил он, затушил окурок в пепельнице, после чего неожиданно спросил, протягивая ей руку: – Потанцуешь со мной?

– Прямо здесь? – откликнулась она эхом, вкладывая пальцы в его ладонь. Скорее инстинктивно, чем успев подумать, что делает. Прикосновение к его горячей коже обожгло, так же, как и потемневший взгляд Эмиля, и Карма почувствовала себя желанной, пусть всего на эти несколько секунд.

– Да. А что тебя смущает?

– Музыку почти не слышно.

– А она нам и не нужна. Но если хочешь, могу напеть. Там Брайан Адамс.

– Ты и петь умеешь? Ну просто не парень, а мечта.

– Зафиксируйся на этой мысли.

Эмиль привлёк её к себе, не грубо, но беспрекословно. От того, как она вжалась в его крепкое тело, Карму бросило в жар. Они задвигались под едва слышную медленную мелодию. Так странно… Никогда ничего подобного не делала, хотя и любила порой вытворить то, что остальным показалось бы возмутительным. Да и ничего особенного в этом танце не было – ну покачиваются туда-сюда, ну обжигает жаром то, насколько они близки… да и только. И всё же Карма чувствовала себя не в своей тарелке.

– Тебе не нравится? – уточнил Эмиль, впрочем, не предпринимая попыток отстраниться или выпустить её из своих объятий.

– Нет. Дело не в этом.

– А в чём?

– В том, что всё это странно.

– Точнее..?

– У тебя есть девушка, но ты сейчас не с ней, а со мной.

– Я же говорил, что она нормально к такому относится.

– А ты сам?

– А что я сам?

– Если она будет вести себя так же? Оставит тебя одного и отправится обжиматься на балкон с малознакомым парнем?

– А мы обжимаемся? Я думал, просто танцуем.

На лице Эмиля появилась дерзкая улыбка. Он над ней потешался? У Кармы возникло именно это чувство. И всё же возмущаться совсем не хотелось, потому что ощущала, что за тем, что говорит и делает Эмиль, нет никакого злого умысла.

– И я так думала.

– Если хочешь, можем и пообжиматься. – Эмиль прижал её к себе ближе, и Карма вспыхнула. Снова пришлось упереться ладонями в плечи, отстраняя от себя, хоть и сделала это нехотя. Близость Эмиля будоражила, заводила, и глупо было это отрицать.

– Не хочу. Если уж танцуем, то танцуем.

Он отстранился сразу же на «пионерское» расстояние. И снова на губах усмешка, от которой по позвоночнику дрожь прошла.

– А ты оказывается, не такая смелая, как о тебе Матвей рассказывал.

– Он обо мне такое говорил?

– Да. И не только это.

Карма закатила глаза. Болтун он был, этот Матвей. И нечего ему было рассказывать такого, учитывая, что между ними ничего не было.

– Я даже боюсь предположить, что он наплёл.

– Да ничего особенного, просто о том, что ты… ну, раскрепощённая.

– Вот как? Это потому ты решил, что меня можно… лапать?

– Я тебя не лапал. И если хочешь, вообще могу отойти на два шага назад.

В противовес тому, что сказал, Эмиль остался рядом с ней, как будто знал, что она скажет следом:

– Не хочу. И вообще давай завершим этот разговор.

Карма отвела глаза. Её руки всё ещё лежали на плечах Эмиля, а его близость совсем не напрягала. Наоборот, возбуждала и будоражила, и кажется, он это чувствовал.

– Так, голубки, ну-ка хватит тут тереться друг о друга, – неожиданно прозвучал голос Матвея. И как он рядом оказался так незаметно? Чудеса. Впрочем, задать этот вопрос ему Карма не успела – Матвей взял её за руку и повёл с балкона, а она только и успела, что обернуться к Эмилю и увидеть, что он последовал за ними, ни слова не противопоставив другу.

Как, куда и в какой момент подевался Эмиль вместе со своей девушкой, Карма не поняла. Праздник уже перевалил за полночь, многие гости разъехались. Карма буквально упала на диван без сил и сделала глубокий вдох.

С того момента, как Матвей увёл её с балкона, всё его внимание переключилось на неё. И – о чудеса! – рядом уже не было ни одной его поклонницы. Только Карма, с которой он танцевал без передышки. Это не столько удивляло, сколько обескураживало и рождало всё новые и новые вопросы.

– Последние свалили, – сообщил Матвей, устраиваясь рядом. – Ты как? Устала?

– Жутко, – призналась она. – Сейчас такси вызову и домой.

– Хочешь сбежать?

Когда он говорил таким голосом, в котором появлялись мурлыкающие с хрипотцой нотки, у Кармы голова кругом шла.

– Вроде бы поздно уже, моя карета и так превратилась в тыкву.

– Тогда оставайся.

Матвей так внезапно подался к ней и накрыл губы поцелуем, что у Кармы только на один вдох времени и осталось. Она уже не раз с ним целовалась, но каждое новое прикосновение губ было как будто впервые. Иногда Матвей словно трахал её рот языком, контролируя всё, подчиняя. Иногда – был нежным, и ей казалось, что он сам ждёт от неё проявления чувств или смелости.

Сейчас был совсем иной поцелуй. Матвей прикусил нижнюю губу Кармы, отстранился, провёл пальцами по её щеке.

– Ты очень красивая, Карамелька, – шепнул, прежде чем снова обхватить её губы ртом.

Она задыхалась от того, что не хватало кислорода, голова кружилась, а внизу живота появилась сладкая тяжесть.

Матвей усадил её на колени, приподнял подол платья, провёл пальцами по бедру. Поцелуй стал более глубоким, нетерпеливым. Карма поёрзала, пытаясь унять возбуждение, которое уже стало причинять дискомфорт.

Она не знала, что делать – начать ли стаскивать с Матвея рубашку или всё так и окончится, как раньше. Крышесносные поцелуи, ласки, а больше ничего.

– Если ты не перестанешь ёрзать, я трахну тебя прямо сейчас, – усмехнулся Матвей, поглаживая разгорячённую плоть через ткань трусиков. – А я так не хочу.

– Как так? – вместе со словами, Карма попыталась глотнуть воздуха.

– Вот так, на диване, среди всего этого погрома.

– М-м-м. А вообще хочешь?

– Тебя?

Он улыбнулся и покачал головой. Взял её ладонь и положил на обтянутый джинсами член.

– Как думаешь, хочу?

– Думаю, да.

Карма не удержалась и сжала член крепче, с удовлетворением слыша, как с губ Матвея слетает приглушённый стон.

– Чертовски хочу, уже давно. Ты вся такая сладкая… настоящая Карамелька.

Он убрал её руку и снова поцеловал. Пальцами зарылся в волосы, начал трахать языком рот. Ладонь Матвея всё ещё была под подолом её платья, и Карма инстинктивно поёрзала снова, чтобы быть ближе.

– Скажи, тебе понравился Эмиль?

Этот вопрос прозвучал так неожиданно, что Карма не сразу поняла, о чём спрашивает Матвей. Причём тут вообще кто бы то ни было, если им сейчас так хорошо вдвоём? Если Матвей озвучил то, что ей так давно хотелось знать?

– Почему ты спрашиваешь? – нахмурилась она.

– Мне просто интересно.

Вот в это верилось меньше всего. Что ему просто интересно.

– А если понравился?

– А если без «если»?

– Матвей, я не понимаю…

– Чего, Карамелька?

– Ну… сначала Эмиль на меня внимание обращает, хотя у него девушка есть. Потом говорит, что вы меня часто обсуждаете. И что ты ему наговорил про меня всякого.

– Например?

– Что я… ну… Раскрепощённая.

– А это не так?

Матвей чуть надавил пальцами между её ног, и Карма всхлипнула. Он просто… самый настоящий засранец, который точно знает, что делает.

– Может и так. – Она тоже не осталась в долгу, вновь обхватывая член ладонью. – Только Эмилю до этого какое дело? Он не один.

– И тебя это волнует?

– Нисколько.

– Моя маленькая лгунья. Тебя это волнует.

Пальцы Матвея проникли за полоску трусиков, Карма инстинктивно развела ноги шире, но стоило только ему чуть провести по её влажному лону, выбив тем самым стон из груди Кармы, как всё закончилось.

Матвей просто убрал руку, коротко и глубоко поцеловал Карму, после чего ссадил её с колен.