Цитаты из книги «Почему русским нельзя мечтать? Россия и Запад накануне тотальной войны»

Спасается, как пишет Бердяев, не индивид, а мировая душа, с которой связан каждый человек. Связан, прежде всего, совестью.

Ядро, образ русского общества, несмотря на все трансформации и влияния, сохраняется, даже после значительных расшатывающих колебаний. Более того, где-то внутри подчас просыпается истинно русское, завещанное русской мечтой, и такие слова, как совесть, соборность, вера, преданность, подвиг, уже не кажутся архаичными пустышками, но наполняются смыслами, а главное – делами.

Но такая особенность русского человека, русской души – легко воспринимать и принимать чужое, – не только вредная, но и полезная: она расширяет, напитывает русскую мечту, выводя ее за пределы, собственно, только русского, но делая вселенской.

Русская традиция – это во многом православная традиция. А православие – это суровое учение, и в нем есть не стремление к тому, чтобы быть «хорошим», добропорядочным (это к протестантам) человеком, а путь к святости. Ее достичь, снискать куда труднее. Кто свят? Константин Леонтьев считал, что русский человек может быть святым, но не может быть честным. Святость и честность, добропорядочность – разные категории. Русский человек может зарезать за кошелек и тут же пойти поставить свечку Николаю Угоднику.

И чем больше чиновники пытались упорядочить государственную жизнь, тем больше их отторгал народ, видевший в этом не попытку систематизации жизни и быта, но выстраивание системы наживы.

Таково понимание правды в русской традиции. Она не воспринимается только как истина, у нее есть и вторая составляющая – справедливость. То, что истинно, не означает справедливо. То, что принимается в этом мире как догма, не есть соблюдение высших законов. Так сказано в библейском тексте: «Князь мира сего дьявол».

И главное – совершилось это не вопреки, а благодаря. Люди не отталкивали Украину, не вставали против нее – нет, они вышли за Россию, сделав свой цивилизационный выбор.

Настаиваю на том, что воссоединение было нужно в первую очередь не Севастополю и Крыму, а России, получившей свою точку сборки. Севастополь – это сакральный центр Русской цивилизации. И люди, которых кто-то пытается представить покорными овечками, вели долгую упорную борьбу за сохранение своей идентичности. 23 года они отстаивали свою веру, свой язык, отстаивали русскость, которая в данной борьбе не только сохранилась, но и закалилась.

Большинство не поняло главного: возвращение Севастополя и Крыма – не потрясание мышцами, не имперская мания величия, не гениальная военная операция, а историческая закономерность, восстановление справедливости, возвращение в Россию ее сакрального центра. И главное – это цивилизационный выбор миллионов людей. Вот что первостепенно.

Да, можно было по-прежнему оставаться в забытьи, осоловелости чувств, жить, как жили, в мечтах о баварском и отдыхе в Турции, теряя свою идентичность, а можно было попытаться стать собой. Что мы и сделали в Севастополе.