При таком отношении к миру и к происходящему в нем русский человек надежно застревает в сильных и тяжелых эмоциях: ненависти и ужасе. Увязнув в позиции жертвы, исполненной праведного гнева, он получает право позволить себе многое: «вообще-то нельзя, но раз так, уже можно». Гнев дает разрешение утешать себя, в том числе разрушительными способами: на войне грех не выпить.