Отзывы на книгу «Подлинная история Константина Левина»

Зачем?
Казалось бы, зачем писать в миллионный раз о классике, изученной вдоль и поперек? Сколько в природе существует исследований романа «Анна Каренина», под какими только ракурсами не изучали каждого из героев, все смыслы, диалоги, монологи, текст и контекст, очевидные и не очевидные идеи Толстого, сколько раз обращались к черновикам, сравнивали, анализировали, прогнозировали и проч. проч. Не счесть.  И тем не менее Павел Басинский пишет «Подлинную историю Константина Левина», издательство Елены Шубиной публикует его, выходит аудиоверсия в озвучке Олега Белякова, и я с радостью берусь за нее. Почему? Зачем? Конечно, я не могу говорить за всех, только за себя. Но может быть как раз здесь и можно найти ответ.

Потому что лично я не читала ни одной диссертации, научной статьи, курсовой работы или даже реферата об «Анне Карениной». Потому что я не филолог, не литературовед, не исследователь, я не в теме. Я обычный читатель, для которого узкоспециализированная литература не столь интересна, тем более, я из числа тех, кто мало читает нон-фикшн (в противном случае, еще был бы какой-то шанс натолкнуться на нужный фолиант), мне больше по душе художка. Я никогда не буду целенаправленно искать в океане книг анализ конкретного романа и я никогда не встречала случайно таких книг или статей. Но вот Басинского я прочту. Я была в полном восторге от «Подлинной истории Анны Карениной», и даже не задумываясь взялась за «историю Левина». Даже тени сомнений не было, читать или нет. Так что смысл точно есть. Писать такие книги, публиковать их и популяризировать необходимо хотя бы для таких читателей как я.

Потому что в моем случае, возможно это единственная возможность познакомиться с героями романа поближе.

***
"Иногда одни из самых важных сцен в «Анне Карениной» кажутся нам несущественными. Так построен этот сложнейший из мировых романов, такова его причудливая «арочная» архитектура. Он сложен из камней разного размера, от крупных до очень маленьких, но порой именно маленькие камешки удерживают строение. Если их вынуть, оно рассыпается"
***

Скажите мне как правильно

Как бы не ругали школьные методы преподавания литературы (я о прошлом, я понятия не имею как именно преподают литературу сейчас), был в них один большой плюс среди прочих. Ты приходил на урок и учитель объяснял тебе «как правильно». Как правильно понимать автора, что он имел в виду говоря то и это, что означает этот символ и эта метафора, какие выводы можно сделать вот из этого диалога и этого поступка. В силу нехватки жизненного опыта, какой-то читательской вдумчивости и элементарно возраста, всё это были мысли и выводы до которых дойти самостоятельно тогда нельзя было полностью, разве что частично. Для того чтобы понять, нужно было что-то пережить, хоть как-то научиться разбираться в людях, оказаться перед нравственным выбором самому, обрести свои точки опоры, определить свой жизненный вектор. Отечественная классика с ее громадьем готовых ответов была чем-то вроде маленького рюкзачка за плечами. На уроках разбираешь книги, героев, смыслы, утрамбовываешь эти знания, сжимаешь до маленьких кубиков, которые тебе под силу унести, засовываешь в этот рюкзачок и отправляешься жить свою жизнь. Совершать свои ошибки, выбирать свой путь и искать свои ответы. А кубики эти за спиной, могли и не пригодиться. Ведь даже если тебе казалось, что ты взял все, что мог, сколько мог унести, не факт, что чужой опыт получится ассимилировать в свой.

И вот теперь, когда уже есть опыт, уже что-то пережил и т.д. и т.п., оказывается, что готовых ответов все равно нет. нет однозначного «вот так правильно, а так нет», нет универсальных рецептов счастья. И такие сложные поступки, такие романы и такие истории как «Анна Каренина», будут восприниматься по-разному, будь возможность и желание перечитывать их каждый год. И если я, прочитав роман в 23-24 года (не помню уже точно), однозначно осудила Каренину, то сейчас думаю «да кто я такая чтобы судить». Я не знаю правильных ответов, не знаю, как ей нужно было поступить, я не имею право хоть как-то интерпретировать текст, потому что это моя колокольня, совершенно другая, далеко не идеальная. И вот тут ловлю себя на мысли, что соскучилась по однозначному, школьному – вот это хорошо, а это плохо. Где моя дорогая Валентина Николаевна Наконечная, которая объясняла нам правильные ответы и подсказывала, что именно хотел сказать писатель. В этом смысле Басинский закрывает эту мою потребность с лихвой. Эта книга как раз дает готовые ответы. Конечно, с ним можно спорить сколько угодно. Еще бы! Это же вообще по определению спорное, субъективное и неблагодарное занятие, предполагать, что именно хотел сказать автор. Но, с другой стороны, боже, какое это удовольствие, не ломать себе голову, не пытаться пробить лбом стену исторического и культурного контекста, разницу поколений, воспитания и образования, а получить готовую версию.

В конце концов, решение принять точку зрения Павла Басинского или не принять все равно остается за нами. Прямо как в школе, на уроках литературы.

Это другая книга

Когда я бралась за «Подлинную историю Константина Левина», то ожидала того же эффекта разорвавшейся бомбы, что накрыла меня во время чтения «Подлинной истории Анны Карениной». Да господи боже мой, тогда я готова была каждому встречному и поперечному рассказывать какая это офигенская книга. Я была в восторге. Это была читательская эйфория. Это был чистый кайф. Конечно, я восприняла выход «Левина» как обещание похожего эффекта, как продолжение, дополнение. Но… его не было. И практически сразу стало ясно в чем дело – это другая книга. Алё, Таня, ты обложку видела? Это другая книга.

Во-первых, потому что в центре внимания другой герой, и это уже автоматически диктует другую логику повествования, другие источники для понимания и разбора и другие смыслы. В этом издании гораздо больше отсылок к биографии Толстого к его дневникам, дневникам его жены, а в приложении целиком приводится «Исповедь» писателя. У меня такое впечатление, что и цитат из черновиков романа куда больше, чем в «Подлинной истории Анны Карениной», но тут я не берусь утверждать однозначно. Константин Левин как альтер эго писателя нуждался в другом разборе, в другом подходе и объяснения здесь были нужны совсем другие… Я читала «Подлинную историю Левина» и чувствовала смятение от главы про смерть, замешательство от мысли, что Левин социопат, какую-то грусть и меланхолию от главы про Левина и Каренину. Вывод автора, что два героя через порок и благодетель пришли к одинаковому выводу – бессмысленности существования, поверг меня в какое-то обреченное, фатальное настроение. Это было настроение самого писателя, который вложил в уста своих героев такие речи, но мне как читателю легко было погрузится в этот сплин. Это в самом деле, другая книга. И чувства, которые охватывают при ее прочтении, у меня были другие.

Во-вторых, эта книга не могла во мне вызывать такого же восторга, хотя бы потому что я очень плохо помнила фигуру главного героя. Я очень хорошо помнила Анну и Стиву, Вронского и Китти. Но Левина, кажется, я не помнила вовсе. Естественно, что поэтому не было узнавания, радости встречи, инсайтов от каких-то объяснений. Честно признаюсь, я плохо помню, как именно я когда-то читала «Анну Каренину», но подозреваю, что главы о жизни Левина в деревне были мной прочитаны по диагонали. Не факт, но скорее всего. Да в любом случае, какие-то герои в книгах нам ближе, какие-то дальше, кто-то вызывает больший интерес, кто-то меньший. Константин Левин не был в центре моего внимания. Тем более, было интересно читать эту книгу П. Басинского. Меня словно знакомили с героем, на которого я не обратила должного внимания, а стоило бы. О. Еще как стоило.

За одной книгой стоят многие

Логично, что, читая «Подлинную историю Константина Левина», вспоминается роман Толстого. Но не только. Вся штука в том, что читательский багаж таков, что на один текст накладываются впечатления от других книг, других людей, их воспоминаний и отношений. П. Басинский много раз пишет о Софье Андреевне, приводит выдержки из ее дневников, подробно рассказывает об их сложных отношениях с мужем. И мне было безумно сложно читать эти куски. Потому что после ее дневников, в моей голове раз и навсегда сложился ее образ великомученицы и жертвы. Мне было тяжело перечитывать ее воспоминания о смерти детей, о ревности и одиночестве. Для автора было важно привести тот или иной отрывок, чтобы лучше понять страх смерти Толстого, или объяснить, почему Китти была так поражена дневниками Левина. Т.е. я понимаю, зачем это нужно было, но переключиться не могла. У меня до сих пор вызывают муку эти чувства и слова. Травмирующее чтение (для меня). Когда автор приводил цитаты из дневников, или когда я начала читать «Исповедь», то сразу вспоминала Дневники Толстого и в каком восторге я была от них. Это напомнило мне давнее желание вернуться, ведь я тогда отложила, не дочитала, хотела прочесть первоисточник в 20 или сколько там томах, и сразу же поняла, что такой подвиг мне не под силу.

Это я всё к тому, что «Подлинная история Константина Левина» это одна книга, но при ее чтении всплывают другие книги, другие впечатления. В совокупности всё это смешивается, переплетается, и отношение к произведению Басинского не будет в чистом дистиллированном виде. Слишком много примесей…

"Есть вещи, которые не надо объяснять. Их надо понимать и чувствовать"

***

Кажется, я выговорилась. Сказала всё, что хотела)) Мне очень понравилась эта книга. Я получила настоящее удовольствие от ее чтения. Это было интересно. Это было увлекательно. Это было знакомство с «новыми» и старыми героями известного романа. Это был совершенно новый ракурс и взгляд на «Анну Каренину». Это был новый опыт прочтения. Благодарна.

Люблю.

Так же, как в «Войне и мире» порой читают только «мир» и пропускают «войну» (и наоборот), в «Анне Карениной» многие взахлеб читают историю Анны и Вронского, а главы о Левине пропускают. И не только ведь читатели-профаны. В экранизации 2017 года линия Левина принципиально, концептуально пропущена, название сериала — «Анна Каренина. История Вронского». Вот так: а вас тут не стояло. Вообще. Целиком вычеркнули.

Чтобы вспомнить, а кто такой Левин: помещик средней руки, который женился на Кити Щербацкой, которую обаял да и бросил Вронский, которого покорила Анна Каренина, которая…

Кстати, в детстве, когда я в первый раз читала этот роман, Левин не показался мне неинтересным. Наоборот, каким-то недопроявленным. Как будто вот сейчас должно начаться о нем что-то главное, не менее значительное, чем Вронский+Анна — но всё не начинается. Сидит себе в деревне, силится понять нечто важное — и никак у него не выходит. Ладно хоть женился, почти чудом. Вокруг кипят страсти, гудят поезда, люди рождаются и гибнут — а он всё думает, но никак ни до чего не додумывается. И кончился роман, всё.

Так что вполне себе коммерческое название исследования — «Подлинная история…» — пообещало мне «допроявить» деревенского чудака, несуразного, но симпатичного. Хоть объяснили наконец, как правильно — Лёвин или Левин, важно же! И концепция, как именно Толстой ювелирно «свел своды» романа, показалась убедительной — то есть зачем вдобавок к паре Анна — Вронский (все-таки) нужна пара Левин — Кити.

По отдельной главе отведено на «выяснение отношений» между Левиным и остальными персонажами: Левин и Стива, Левин и Вронский, Левин и Долли, Левин и Каренин, Левин и Кити — множество деталей и подробностей, вытащенных под увеличительным стеклом, дают возможность увидеть то, что проскальзывает при беглом чтении. А с Анной, как ни странно, Левин знакомится только в конце (огромного) романа.

О том, что прототип Левина — сам автор, косвенно (или все же прямо?) говорит тот факт, что Толстой, который считал дневники своим главным произведением и диктовал их даже на смертном одре, не вел дневник, когда писал о Левине. То есть речь и так шла о себе и о главном в себе.

И «недопроявленности» дано объяснение: Левин — так и не повзрослевший подросток, и ведет себя соответственно, на людях чувствует себя неуместным, неуклюжим, конфузится и злится одновременно. Эмпатия еще не выросла — с ужасом взирает на умирающего брата и только хочет, чтобы это скорее закончилось.

Я в таком плане на бородатого тридцатилетнего дядьку не догадывалась поглядеть. Представить, что он просто не чувствует себя таким же взрослым, как, например, его единственный друг Стива, который со всеми и везде на дружеской ноге, гений общения. Думала, просто социопат и немножечко зануда. А плюс при этом минусе (инфантильности) — юношеская способность к развитию и самопознанию, открытость, искренность.

В аудиокниге бонусом шла «Исповедь» Толстого — сначала удивилась, зачем, а потом прослушала, не побоюсь этого слова, на одном дыхании. Очень хорошо, что ее туда включили. Более чем уместно.

Книга понравилась. Автор обстоятельно подошёл к раскрытию подчас непонятной для читателя лини Левин-Кити в "Анне Карениной". Многим кажется, что основная смысловая нагрузка лежит на судьбе Карениных, на этих страстных и трагических перипетиях, но это не так. Без образа Левина "архитектура романа", как говорил Толстой, была бы шаткой и незаконченной. Басинский разбирает образ Левина в пересечении со всеми героями романа, а также через проекцию взглядов на жизнь самого  Толстого. И здесь открываются такие чудные дали и неожиданные интерпретации, что впору перечитывать роман ещё раз. Для того чтобы оживить нашу память о прочитанном, автор приводит достаточно много цитат из книги, именно это позволило нюансам сложиться в единую картину. Кроме того, здесь имеются выдержки из черновиков Толстого, его дневников и воспоминаний детей и жены, что ещё больше  проясняет мотивы гения. Язык повествования прост, без интеллектуальных заморочек. Для меня это чтение стало неким литературным детективом, когда  каждая новая глава приносит неожиданное осознание казалось бы простых, избитых и замусоленных истин. Не так всё очевидно в нашей жизни!

Своим "Бегством из рая" Басинский открыл для меня две вещи: самого себя как достойного литератора и премию "Большая книга" с ее коротким списком, ориентируясь на который, можно знакомиться с современной русской литературой. К сожалению, в последнее время список этот процентов на 60-80 "бьет мимо" (книги, попавшие в него, после знакомства с аннотациями и отзывами просто не вызывают у меня интереса). Но это отдельный разговор.

Все, что написал Басинский о Толстом, читал. Конечно, тема неисчерпаема и строить повествования по принципу "Некто vs Толстой" можно почти бесконечно. И тут уже от мастерства и добросовестности исследователя будет зависеть - станет книга событием или нет. Другой вариант - рассказ о героях Толстого. Две книги о двух главных (одинаково главных) героях романа "Анна Каренина". Не могу не согласиться с Басинским, что Левин так же важен для романа, как и Анна.

Из своего читательского опыта.
"Анну Каренину" читал дважды. Первый раз в школе, летом, накануне девятого класса (именно в этом классе десятилетней школы изучался Толстой - "Война и мир"). При чтении герои виделись в образах еще свежей тогда первой серьезной экранизации Александра Зархи. Самойлова, Лановой, Гриценко (какой это был Каренин!). А вот Левин из фильма как-то не помнился, не был он в числе главных его героев. Сейчас уже вижу, что актер и грим подбирались под внешность Льва Николаевича времени его женитьбы на Софье Андреевне. В самом же романе видел в первую очередь историю Анны, но отметил, что её главы чередуются с левинскими. И никак не мог понять почему, женившись на любимой женщине и вроде бы успешно хозяйствуя в своем имении, он несчастлив.
Второе чтение - в 90-е годы. Теперь история Левина вышла для меня на первый план, а сама книга воспринималась не историей о трагической судьбе женщины, которая "не любила, да вышла замуж", и даже не история нравственных метаний Левина. После чтения возникло ощущение, что Толстой написал роман о современности. Той, его современности. Все, что происходит с его героями, разворачивается на фоне событий большой истории. "Анна Каренина" стала для меня книгой о времени.

Теперь о "Подлинной истории Константина Левина". Прочитал с интересом, обилие цитат - не в упрек. Согласен, что лишний раз, пусть фрагментарно, перечитать Толстого - никому не вредно. Да и кто лучше автора расскажет о своем герое. "Исповедь", как приложение, тоже уместна. Для постижения взглядов ЛН и того, что он хотел сказать через Левина. Сам давно собирался прочитать ее, но вряд ли бы это произошло в ближайшее время, а возможно и не произошло бы никогда. Схема "Анна и ..." переходит в схему "Левин и ...", и по-прежнему работает.

Что ждать от автора дальше? О главных героях рассказано. Мне был бы интересен Каренин. Но, может быть, стоит остановиться, и на бесконечной толстовской тропе поискать что-то принципиально новое, найдя какую-то не очень проторенную свою тропку.

Левин – «Беззаконная комета» в «кругу расчисленных светил» героев романа. Прошло полтора века, но по-прежнему вопрос «зачем Левин?» остается. Зачем автор сделал два романа в одном? Ведь «левинская» часть занимает половину текста произведения, название которого все-таки «Анна Каренина».

Нет у русской классики другого такого знаменитого и столь же любимого романа. "Анной Карениной" нас не терзали учителя - в школьной программе "Война и мир". Но той, что любила, а после бросилась под поезд, мильон ученических терзаний не нужен, чтобы знали, помнили, любили.

Павел Басинский, писатель, критик, литературовед и лучший сегодня популяризатор Толстого. объяснивший нам "Подлинную историю Анны Карениной", возвращается. чтобы раскрыть тайну Левина, второго главного героя романа романов, которого многие недолюбливают, считая зауряд-положительной антитезой каренинской трагедии. В самом деле, зачем он, с этой своей косьбой, разумным хозяйствованием, со своим умирающим от чахотки братом? Ну, кроме спасения Китти, чье сердце разбили Анна с Вронским? С героиней, по имени которой назван роман, он почти не знаком, встречается с ней лишь однажды, незадолго до финала, так и отдали бы ему главу-две или, если он так уж дорог писателю - пусть десятую часть объема. Зачем половину?

И это: "Скрипач не нужен" - претензия не только нашего торопливого времени, современники точно так же не поняли, упрекали автора в неоправданно обильном присутствии дворянина-хозяйственника в романе об адюльтере и воздаянии. На это Лев Николаевич отвечал, что гордится архитектурой сюжета, и лавры лучшего мирового романа, которыми увенчало время, достаточное тому подтверждение. "Подлинной историей Константина Левина" Басинский объясняет не только самостоятельное значение его фигуры в сложной галерее сюжетных арок, но также зеркальность по отношению к другим ключевым персонажам, не случайно главы называются: "Левин и Стива", "Левин и Вронский", "Левин и Долли", "Левин и Каренин", "Левин и Кити". Выстраивая треугольники, квадраты пентаграммы отношений, проводит нас анфиладой комнат романа-дворца и многое становится понятным.

А вы знали, что одним из вариантов фамилии Левина в черновиках был "Ленин"? Представьте на минуту, что Толстой окончательно остановился бы на нем. Учитывая славу книги, Владимир Ульянов не выбрал бы такой партийной клички, и не было бы у нас Ленингада, юных ленинцев, марксизма-ленинизма, ленинианы. Таким внезапным открытиям в "Подлинной истории..." несть числа, это литературоведческое исследование, которое читается как триллер.