На по-настоящему хорошие книги писать отзывы трудно. Хочется нанести прицельный удар по целевой аудитории, чтобы мгновенно переиначили свои книжные планы, не смогли уклониться...
Старалась, пыталась выкинуть посторонние отголоски от прочитанного. А получилось как раз о них, в основном. Наверное, закономерно.
Михаил Дорохов и его эпоха.
Эпоха накануне - накануне развала, накануне свободы, накануне перемен. Уже запахло этой самой терпкой вседозволенностью, но никто ещё не разочарован и не оглушен собственной ненужностью, никчемностью. Они все ещё такие наивные, окрыленные, стремящиеся. Немного играющие в интеллектуальность и заработать денег. Уже не так страшно мечтать о чемодане и перелёте Туда. Уже чувствуешь разницу в том как звучит слово "карьера" для тебя и для старшего поколения. Взрослые и юные, нигилисты и прагматики.
Михаил Дорохов и его книга.
Тут лучше и не скажешь:
У меня есть старинная пишущая машинка «Мерседес-прима». Я живу на Полянке, большая комната, вход отдельный, с «черной» лестницы. Я ненавижу эту жизнь, которая вокруг. Я вечером сажусь за машинку, закуриваю. Сочиняю историю про парня моего возраста. Он жил почти две тысячи лет назад, а думал о жизни так же, как я думаю. Вот и все.И пусть "Дети Арбата уже напечатали". Пусть... А сомнения они все те же.
Тут тебе и неклассовый подход к истории, и мракобесие, и религиозная пропаганда. А сионизмом просто пропитано, и сочится ядовитыми каплями.
Михаил Дорохов и Севела Малук.
Не мог быть Севела другим, слишком много от себя вложил в этот образ автор. Все искания и мечты. О чем сожалел, к чему стремился. От чего бежал и чем расплатился.
И не стоит бояться читателю этой Иудеи, и этого времени. Этой новой религии, нового толкования. Библейский сюжет практически без имени того кого распяли...
Для каждого, для Михаила, для Севелы, будет выбор.
Мало сказать об "Апостоле...", что это книга в книге. Павел пишет не только о Михаиле и о Севеле - это скорее о себе, о друзьях, о личной башне, о мечте, о наивности...иначе не быть бы этому похрустыванию валенок резиновыми подошвами, "живых" пишущих машинок и поздних посиделок с друзьями. Ташкентские помидоры зимой, "салоны", запах трубочного табака Сени, экселенц - все это приметы жизни Михаила и Павла. От того это так живо, душевно. Галич, Конецкий, Визбор, Куваев, лабораторные разговоры цитатами из "Понедельника...". Жаль что "Апостол..." при всей своей увлекательности и понятности двух сюжетных линий, прочувствовать сложно. То самое время, которое живёт на его страницах, столь отлично от нынешнего.
Физики, которые были лириками. И родина, та самая которая с маленькой буквы пишется. От которой бежишь и к которой возвращаешься. Пусть раз в год, в заветный праздник. Чтобы полистать альбомы, прислушаться к тому как гремят кастрюльки на кухне. Чтобы увидеть дурынду из прошлого, восседающую за кассой гастронома... Ну и та которая с заглавной - Родина. О которой потом, если это потом будет, с надрывом а она нам нравится, хоть и не красавица. Это уже другие поймут, те которые вырвутся, хлебнут colы и прочего...