© Павел Незнамов, 2022

ISBN 978-5-0056-6658-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

– Агата! Тихо! Поднимайся! – я в спешке начал подталкивать сестру. Та ещё спала. Времени было около четырёх часов ночи.

– Что случилось? – широко открыла глаза Агата с ужасом смотрела на меня.

– Отец! – больше я ничего не промолвил, сестра меня стразу поняла. Откинула покрывало и в спешке начала разыскивать, что одеть. Я стоял возле двери в спальне приоткрыл и ожидал. Чтобы наш пьяный папаша не ворвался в комнату.

Для нас это было не первый раз. Папа когда напивался, то всю свою ярость вымещал на нас. Только какую я не осознавал. Большинство ударов получал я, потому что оберегал Агату от тяжких кулаков.

Отец не был такой всегда, когда он трезвомыслящий то любящий отец и мы его любили. Но когда надирался, в него словно бес вселялся. Везло, что это происходит очень редко. Мать мы не помнили, она погибла, когда были маленькими и поэтому некому было нас уберечь от ярости пьяного отца. Мы с сестрой выросли и начали полагаться только на себя. Я был старшим братом на год Агаты. Я практически был защитником и любящим братцем. Для нас единство было превыше всего.

Агата быстро надела штаны и приблизилась ко мне. Стояла за спиной и я слышал неровное дыхание мне в затылок.

– Он там? – Агата попыталась посмотреть в приоткрытую дверь.

– Не знаю, – закрыл дверь, взял за руку сестру, побежал по коридору, прислушиваясь, что творилось внизу.

Была тишина. Мы хотели спуститься по ступеньке, но нас остановил жуткий грубый вопль отца:

– Феликс!

Я, испугавшись, повернул сестру и мы убежали в мою комнату, которая была рядышком с лестницей. Распахнул дверь за собой.

– Тата, прячься под кровать! – я с детства звал ее Тата, даже не знаю почему. Наверное, то, что была младшей, и на меня была возложена миссия заботиться о ней. Сложно было выговаривать ее имя полностью. Это коротко Тата так и осталось.

Агата без вопросов залетела под кровать. Я стоял у двери и подпер ее собой. Дверная ручка начала дергаться.

– Феликс! Открой немедленно!

Я удерживал дверь столько мог, сил не хватало против взрослого мужика. Ведь мне всего-то было семнадцать лет. Телосложение было худым. А отец у нас намного широченнее меня. Он раньше занимался спортом.

– Пап, пожалуйста, уходи! – сквозь слезы закричал я. Боялся больше всего за свою сестру. Но Агата знала, что лучше помалкивать и не выдавать себя.

Дверь распахнулась. Я отскочил в сторону. Повернувшись к нему, стоял возле кушетки. Мне в лицо прилетел утра от громадного кулака.

– Где твоя сестра? – сиплым голосом закричал он.

Не успел я оклематься от первого удара, следом полетел второй и третий. Я даже не сопротивляйся, куда мне рыпаться против машины убийцы. Для меня главное, чтобы сестре не попало. Удары продолжались одним за другим. Я грохнулся на пол. Отец начал пинать в живот ногами. На нем были солдатские берцы с железным носком. Кровь побежала из моего рта. Я видел, как Агата лежала, под кроватью ревела, закрыв рот рукой. Не могла мне ничем помочь. Я протянул незаметно свою руку к ней. Она крепко сжала. Я чувствовал, что в голове начало мутнеть и начал терять сознание.

Очухался я от жжения на своем лице. Внезапно открыл глаза. Надо мной наклонилась Агата и промывала мои ссадины на лице.

– Как ты? – шепнула Агата ткнула тампоном мне по губе. Ощутил ужасное жжение.

– Да вроде пока живой, – немного попробовал усмехнуться, но не получилось. Было больно это сделать. Все лицо горело словно в огоньке, каждая мышца вопила от боли. Я боялся даже сейчас подняться и посмотреть в зеркало. Но лучше поди не стоит это делать.

– Где он?

– Ушёл, – у Агаты лились слезы по щёчкам. Она смочила вновь тампон перекисью и начала промывать мне брови. Похоже, отец их рассек, значит, завтра будут громадные синяки на глазищах. – Значит, мы в ближайшие время снова переедим в другой город?

– Да, – тяжко вздохнул я и глядел в зеленые глаза сестры. – Все будет хорошо!

– Я уже устала постоянно переезжать и привыкать к новой школе. И от этих побоев. Мне тебя ужасно жалко. Ведь ты меня защищаешь от него и все удары приходятся на тебя. – Агата убрала перекись в аптечку.

– Все будет хорошо Тата, не переживай. – я попытался подняться, но ребра жутко болели, с трудом поднялся с пола и уселся на кровать.

– Ты как попугай заладил эту пластинку. Все будет хорошо! Все будет хорошо! Сегодня ночью тоже может такое случиться. Вновь тебя изобьет.

– Не думаю. Он сегодня отойдет от этого и завтра уже будем вещички собирать, – я поглядел в окно, начало уже светать.

Это уже была традиция. Когда папа напивался и избивал нас до полусмерти, то через день или два-три мы переезжали в другой город. Мы с сестрой не понимали почему так. Самого детства такая ситуация. Уже объездили всю страну. Как будь то отец, что-то ищет. Когда он не отыскивает то, что ищет в течение месяца или два то он напивался, избивал нас и мы переезжали. Мы бывали в таких городах как Харбург, Телкин, Кингинг, и другие. Таких городов даже на карте нет и никогда и не имелось. Хотя они есть и не крошечные города, а мегаполисы. Словно их нарочно не помечают на карте как будь то засекреченные какие-то. Хотя города были обыкновенными, как и все.

Мы уже с сестрой десятки гимназий поменяли и каждый раз все заново, знакомство с новыми друзьями и новый быт. Потом внезапно переезд, когда уже начинаешь привыкать к школе, к друзьям.

За целый день мы не выходили из спальни. Мне было тяжело подниматься, так как у меня побаливали ребра и все туловище. Агата все время сидела рядом и молчала. Похоже, боялась выходить из комнаты. Но нам нужно было хоть немного поесть и что-нибудь попить, как можно и подохнуть от голода.

Кое-как я поднялся с кровати. Рёбра заболели, от боли я прикусил свою опухшую губу.

– Ты куда? – встревоженно посмотрела на меня Агата.

– Нам надо что-нибудь поесть, – после моих слов я услышал, как у сестры в животике заурчало.

– Сиди, я сама схожу, – Агата поспешила меня опередить и уже стояла у двери.

– Ты уверена?

– Нет, я боюсь за тебя и за себя. Но за тебя больше! – открыла дверь и закрыла за собой.

Я глубоко вздохнул, медленно повернулся, сел обратно на кровать. Жутко болела башка, даже можно сказать, раскалывалась. Тело ныло, ребра ныли, казалось, что все сломанные. Словно каток переехал и не один раз. Отец никогда так сильно меня не избивал. Да, прилетала пару-тройку раз по лицу и все потом уходил после этого. Но сегодня ночью это не было похоже на него. Значит, с ним что-то случилось или он просто устал искать. Что он ищет так упрямо?

Агата явилась быстро, в руках у нее было два бутерброда и под подмышкой торчала бутылка газированной водой. Я протянул одну руку к воде одной рукой держался за ребра. Во рту тут же все пересохло при виде водички. С нетерпением пытался открыть эту бутылку, но не было сил этого сделать.

– Сейчас, – Агата переложила тарелку с сэндвичами на тумбочку и взяла у меня бутылку открыла.

– Отец, дома? – я жадно начал проглатывать воду, как будь то не пил целую вечность словно вышел из пустыни.

– Нет, его нету дома! – Агата вновь взяла тарелку с сэндвичами и взяла один.

– Ты, что такая? – я увидал ее задумчивый взгляд и поставил воду на тумбочку. Взял сэндвич и хотел укусить. Но, увы, челюсть тоже побаливала, мне повезло, что все зубки были на месте. Теперь мне несколько месяцев придется пить только один кефир. Жевать я наверняка не смогу. Я положил обратно сэндвич на тарелку. – Спасибочки, Агата, но я не голоден теперь.

– Скоро уже вечер, – начала сестра медленно пережёвывала свой ужин. – Боюсь, что отец снова явится пьяный.

– Нет, я не думаю так. Я думаю, что он отошел и теперь вернётся домой и так всегда будет простить прощение у нас, – я немного улыбнулся и взял ее за руку. Агата улыбнулась, когда посмотрела на мое лицо. – Что? Сильно симпатичный?

– Очень, – ещё больше улыбнулась сестра и едва не поперхнулась.

Я чувствовала что на моем лице живого места нет оно наверно все синие.

Солнце зашло и на улице стемнело. Мы сидели с сестрой и нервно глядели на часы. Не знали, что делать, если отец придет вновь пьяный. Эти секунды длились бесконечность. Когда ждёшь, чего-то секундная стрелка на хронометре медленно передвигалась. Снизу донёсся хлопок входной двери. Миг истины наступил. Агата сцапала мою руку и жутко стиснула от страха. Я не дал этому никакого значение, терпел. Но продолжал удерживать второй рукой за ребра.

– Феликс! Агата! – послышался голос отца снизу.

В ушах забился пульс, сердце жутко забилось. Ладонь под ладошкой Агаты вспотела. Я не мог различить голос отца от пьяного или трезвого в данный момент. Я бы сорвавшийся с места к двери и начала бы держать. Но это было бесполезно нет сил это сделать. Да и Агата бы не справилась ведь хлипкая девчонка. Отец бы просто слегка подтолкнул дверь и она бы отскочила в сторону. Донеслись шаги по лестнице. Агата ещё сильнее стиснула мою кисть. Мне показалось, что уже слышу хруст.

– Агата! – отец, похоже, открыл дверь ее комнату, но удостоверившись, что ее там нету, он пошёл к двери моей комнаты. Я до сих пор не мог различить голос. – Феликс!

Он стоял у двери, входная ручка зашевелилась, и дверь отворилась. У дверного проёма стоял силуэт нашего отца.

О боже! Что я только за это мгновение не перечувствовал, наверное, и правда говорят перед смертью не надышишься и вся жизнь пролетела за эти секунды. Да, перед смертью! Я и правда почувствовал в этот миг что если отец вновь начнет меня бить я не выдержу, и сердце остановится. Но я боялся и за сестру, ведь что будет с ней, если меня не станет.

Агата склонила голову смотрела на отца, ее слезы начали катиться по щёчкам. Губы тряслись от страха.

– Бля, сынок! – голос отца резко переменился на добродушного папу. Он резко подлетел ко мне и встал на колено передо мной.

Он отрезвел! Трезвый! Но от этих мыслей мне не стало легче. Испуг так и остался внутри. Я не выдержал и заплакал. Слезы тоже покатились по щекам. Хватка сестры немного успокоилась, но не отпускала меня.

Отец дотронулся до моему фиолетовому лицу и рассматривал кровоподтёки. На его глазах объявились искренние слезы. Я увидел этого. Сегодня отец не будет меня избивать.

– Это я сделал? – негромко прошептал он. Я не мог ответить слов просто не было, просто качнул головой. – Прости сынок, я не хотел!

– Не хотел? – слегка закричала Агата, выпустив мою руку, стала перед ним. Вытерла свои слезы. Было видноЮ, что у сестры все наболело внутри и не могла больше молчать. – Ты когда напиваешься, избиваешь нас до полусмерти. Потом приходишь домой трезвый и просто говоришь, прости!

– Мне и правда очень жаль! – отец посмотрел на нее. – Что мне ещё сказать или сделать? После таких последствий.

– Не пить!

– Я не сильно-то и пью, – начал оправдываться отец он встал на ноги и потер свой нос и следом свои слезы на щеках.

– Ты замечательный папа. Мы тебя любим. Кроме, тебя у нас больше некого нету. Почему ты нас так избиваешь? – Агата не отводила свой взгляд с него. – Если бы не Феликс то и я была бы такой же синей. Все удары приходятся на него оттого что как любящий брат оберегает меня.

– Я не могу это объяснить, почему так со мной происходит! – отвернулся от нее и вновь посмотрел на мое фиолетовое лицо.

– Была бы мама живой, то бы она не дала нас в обиду, – грубо крикнула Агата отстранилась в сторону двери.

Отец внезапно повернулся к ней, его глаза наполнились кровью и сжались кулаки, я это четко заметил и испугался за сестру. Но трезвом в виде отец никогда не мог садануть ни меня и ни сестру. Но эти слова про маму его определённо бесили.

– Если бы она была жива, то бы вы уже давным-давно лежали в сырой земле! – отец разжал ладошки и больше ничего не сказал, пошел к двери. Остановившись немного повернул голову ко мне и на Агату. – Ещё раз простите меня, это был последний раз, обещаю. Собирайте вещи мы приезжаем через пару дней, – отец вышел из комнаты.

Агата вытерла слезы повернулась ко мне и немного улыбнулась.

– Ты как?

– Было получше, но, а как нормально. А ты как? – я попытался немного улыбнуться ей в ответ, но не получилось, скулы ныли.

– То же все просто замечательно, – сестра приблизилась ко мне обняла. – Я тебя люблю!

– Я тебя тоже!

– Попытайся отоспаться. А я пойду к себе собирать вещи. Ведь мы вновь переезжаем, – Агата тихо выбралась из комнаты.

Я потихоньку лег на перину и посмотрел в потолок. Меня почему-то задели папины слова. «Если бы она была жива! Вы бы сейчас лежали в сырой земле! " – Что он имел в виду? Блин я даже не помню, как наша мама выглядит. Нет, ни одной ее фотографии в доме. Я и не заметил, как быстро уснул, думая об этом.