© Павел Нефедов, 2025

ISBN 978-5-0056-4328-5 (т. 2)

ISBN 978-5-0056-4329-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

(Посвящается тем, кто нашёл дорогу, но заблудился)

АНИМАТОР МИРА

Часть 2
Павел Нефедов

ГДЕ Я?

– Как меня утомил этот бег! – Возмущался я, пока будто бы летел над землей.

Странная штука, я испытывал дикий ужас, но при этом, обсуждал свою усталость. Это было настолько же глупо, как и нагло.

Возможно, я таким образом отталкивал от себя бесконечную вереницу мыслей. Откуда это безобразное чудовище вместо моего друга? Где я нахожусь? Почему все началось на привычной земле, а продолжилось в незнакомом для меня месте? И вообще, что, собственно, происходит?

На секунду, во мне открылось стороннее видение. Как в фильмах, когда герой замедляет внешний мир, разбирая окружение до мелочей. Я смог посмотреть на триста шестьдесят градусов, и даже больше, я словно глядел сквозь стены.

Место действительно было неузнаваемым. Это новое пространство сильно отличалось от привычного мира, и даже больше, оно не походило на три созданных мной мира.

– Куда уж там. – Ворчал я про себя, следя за своими же замедленными съемками бега. – Здесь нет веселья, равнодушия, нет грусти, да и cмешанных чувств нет. Я испытываю лишь страх. А вокруг одни ужасы.

Темные улицы имели кособокие углы дорог. Здания изображали обломки скал неправильной формы. Растительность, словно истекала кровью и просила пощады. Даже лужи на земле, которые всегда символизировали уныние, взрывались устрашающей рябью, отталкивая от себя напрочь.

– Какие тут кораблики… – думал я всякие глупости про запускание бумажных корабликов по весне.

Возможно, во мне таились знания, что я аниматор. Или может быть я недостаточно боялся, как страшатся обыденные люди. Скорее всего, это была очередная игра моего разума, вернее, творческой комнаты.

Но все же, этот наигранный кошмар затягивался, и уносил меня за собой, заставляя ему истинно верить.

Каким-то запредельным чувством я ощущал присутствие взгляда того чудовища на моей спине. Хотя, оборачиваясь, я никого не видел. Ноги сами несли меня сквозь зловещие переулки непонятного города.

– До чего меня довела моя фантазия! – Застонал я, ощущая боль в мышцах ног. – Неужели и писатели испытывают подобные сдвиги реальности?

Конечно же я понимал, что это было так. Просто-напросто, я общался сам с собой, чтобы не сойти с ума из-за вечного бега, от неизвестно кого, в неизвестно куда.

Любой автор, любого произведения, будь то фильм, или картина маслом, а возможно, компьютерная игра, должен вначале пережить некий стресс (озарение), чтобы потом позволить зрителю или читателю познать его переживания. Даже, если они инсценированы.

Отрывая вас от прочтения, укажу путь любого творения. Когда я описывал эту сцену, а любые слова в этой книге – это чистая правда, с небольшими элементами фантазии, ко мне постучали в окно. На секунду, это была глухая ночь, можно сказать, под утро.

Представляете, каково было мне, в миг ужасных воспоминаний из жизни? Я обделался, учитывая то, что мнил себя создателем миров. Меня напугал обычный стук в стекло. Я даже выглянуть побоялся, думая, что давно исчез от глаз людских. А тут такое!

Именно поэтому, к ужасу, от пережитого, прибавился страх от процесса воспоминаний.

Кстати, если интересно, на утро я обнаружил разбитое окно, оно держалось на тонировочной пленке, изображая паучью паутину.

Так, все. Забыли… иначе и вас будут преследовать ваши творения.

Каким-то чудом, ко мне пришла гениальная идея остановиться. Сколько я пробежал, я не знал. Но судя по ноющим ногам, очень и очень много.

Молниеносным движением я оказался в заброшенном здании с оживленной обстановкой. Не знаю, возможно, в том месте, где я оказался, подобная заполненность здания, и есть быт.

Серое и полуразрушенный интерьер ничем не отличался от фасада дома. Люди также дополняли это неспокойное место. Я даже пожалел, что решил скрыться в общественном месте. На самом же деле, я попал в заброшенный цирк уродов.

– Ну и видок у них! – Возмущался я, испытывая, и страх, и разочарование, одновременно. – Как таких земля держит.

В те моменты, я совершенно не соблюдал нормы поведения создателя миров. В моей голове крутились лишь гадости, и готовящиеся к смерти чувства.

Возможно, это была очередная неудачная симуляция какого-нибудь мира, о котором я не помнил. Во всяком случае, я не планировал мир ужаса и уродства.

– Но как-то я сюда попал! – Рассуждал я, когда нашел более-менее уединенное место. – Я понимаю, Сергей, что ты подавлен, и иногда не можешь совладать с этой адской творческой комнатой, но соберись.

Куда там собираться. Я и мыслить адекватно не мог. Как бы я не закладывал в творческую комнату всякие защитные функции, они не работали. Я просто-напросто не помнил, как их включать.

Это походило на придурка, который пытается силой мысли передвигать предмет, никогда даже не тренируясь. Так… ради того, что ему захотелось.

Также было и со мной. Я научился творить, но менеджер по продажам из меня был никакой. Я не мог правильно расставить приоритеты в работе. Ну точно, как тот алкаш-художник, который славу получил лишь после смерти.

– Так и я, – ворчал я, – буду наслаждаться своими путешествиями, без эксцессов, только когда это бренное тело пожелает оставить все еще молодой и беспокойный разум.

На какое-то время, я даже смог вздремнуть.

– О, это новость! – Обрадовался я, когда очнулся. – В этом мире, если его можно так назвать, не все уж так потерянно. Отдых присутствует! Значит можно отвлечься от этого ужасного идиотизма. Не то, что в первые разы, при посещении равнодушного мира. – Бесконечное и опустошенное равнодушие. Хорошо, что хоть исправил все ошибки. И мир стал спокойным!

Все, что я мог вспомнить позитивного, я проговаривал про себя. Я не хотел обсуждать, где я, и почему сюда попал. Я знал, что незаметно, но ситуация разрешится.

Но скорее всего, я ждал своего постоянного спасителя. Друга, что ли. Моего шерстяного комочка.

Даже стало как-то приятно. Воспоминания, ностальгия. Ванильные моменты. На время страх отступил, позволив мне расслабиться.

– Дружище мой, где же ты? – Бредил я ласково, но имея в виду не того бывшего друга, что превратился в безумного страшилу, а спасителя. Хотя… тогда мои мысли сильно путались.

Я не представлял во что я был на самом деле одет, но мне казалось, что я нахожусь зимой, в каком-то заброшенном заводе, где много бомжей. Вокруг горят костры в бочках. И несмотря ни на что, я закутался тулупом, придвинулся к огню, и нежно греюсь, слушая милые рассказы бездомных.

Да, теперь понимаете, как и в волшебной шкуре хочется человечности?

Тамошний народец мне показался даже очень милым. Я лелеял свои грезы и потихоньку вновь засыпал.

– Что опять? – Нехотя проскрипел я, когда передо мной, один из бомжей стал корчить мне рожи.

Мужик словно был резиновым. Его рожа так искривлялась, что меняла форму всей головы. Затем руки, ноги, и наконец все тело.

– Пора отсюда бежать! – Подумал я, не дожидаясь финала этого кривляния.

Когда я выскакивал из разбитого окна, то задним видением заметил, как все эти добрые и хорошие бездомные превратились в уродливых и страшных зомби. Они издавали страшные возгласы и дико кривлялись всем телом. Мне тяжело было это признать, но они все, как один, превратились в Женю-монстра.

– Этот бред когда-нибудь закончится? – Завопил я, как самая пугливая баба на свете. Нет, не баба, пардон. Девочка! Визг был такой тонкий и вибрирующий, что баба бы такого не воспроизвела, точно.

И вновь я в пути. Опять бегу и озираюсь по сторонам.

– Не так я себе представлял жизнь творческого человека! – Возмущался я, как вечно недовольный жид. – Хотел бросить привычную и бессмысленную жизнь, с ее постоянной беготней и ненужными действиями. Думал, что буду сидеть себе в своем уютненьком офисе, писать книги, картины, мемуары…

Не знаю, мечтал ли я действительно о такой жизни, с камином и рукописью в руках, но в те моменты я готов был, и доктором наук стать, не вылезая из научных работ, лишь бы не в этом дебильном месте, с придурковатым Женей-страшилой.

На какой-то момент, мне показалось, что я бегу напротив огромных зеркал, так как увидел свое отражение.

– Причем, – завопил я, – там отражается и этот зверюга! Он несется, гад, за мной.

Бег не прекращался, я стал выдыхаться и задыхаться. Но при этом, у меня хватило ума разглядеть в отражение, совершенно не себя, а иное существо.

– Что за глюки? – Думал я, пытаясь уже остановиться, и сдаться. Сил не оставалось совсем.

Напротив меня бежал комок шерсти, мой лучший и единственный, как оказалось тогда друг. У меня конечно же было много вопросов, почему он бежит от этого придурка? Возможно, спасает меня. Или мне все это чудится?

Я остановился и ловким движением прыгнул под забор. Там как раз под меня была дыра. Конечно же я не думал спасать друга, если он меня спасал. Да и страх во мне, неважно, искусственный он был, или нет, но он меня заставлял холить и лелеять инстинкт самосохранения.

Рев этого безумного Жени стал стихать.

– Видимо, он увел его в другую сторону.

Я не стал отсиживаться, ожидая погибели. И побрел искать ответы, хоть какие.

– Эй! – Раздался рев позади меня.

Я обернулся, а там он – Женя урод.

Сорвавшись со всех ног, я думал лишь об одном, что забуду напрочь этого неблагополучного дружка, даже в привычном его виде, на привычной земле.

– Если доживу до этого дня! – Сверлили меня мысли.

Вот так самые отважные и храбрые созидатели миров отказываются от своих друзей, даже не разобравшись, что это за фигня такая, глюки или сбой в очередном мире.

Пока я бежал, этот монстр отстал от меня. Я даже не понял как. Возможно, мой мыслительный процесс был сильнее любых ужасов.

Запрыгнув в ржавую помойку, я начал глубоко дышать, словно очень хочу насладиться контейнерной вонью. И у меня это получилось. Забыв о страхе, я вылез наружу. Естественно, изображая рвотные позывы.

– Во я попал! – Произнес я. – Не побегу больше. Хватит! Если это моя симуляция, то этому уроду не совладать со мной. А если нет, то лучше сдохну.

Легко было сказать… но вот реальность, любая, дарует нам внезапность в каждом своем чувственном случае. Помните те моменты, когда вы считаете, что фильм ужаса – это пустышка, и он не может вас страшить из-за неправдоподобности. И в ту же секунду вас пугает самый незначительный, но внезапный момент.

Я бы сказал, что чувства притупляются, в каком-то там заоблачном просветлении. Но только не в случае с людьми. А я тогда, черт побери, был человеком.

В общем, я так и маялся до самого темного вечера. Возможно, в том мире время делилось на части дня, там светало и темнело, не знаю. Но мне показалось, что наступил вечер, пусть будет так. Хотя, можно сослаться на мою дикую усталость. От волнений и переживаний мои глаза, возможно, перестали воспринимать данное, как реальность.

Я успел пробежать, по меркам привычной земли, от Владимира до Москвы. Повалялся в грязи и пыли всевозможных ветхих построек. Вытер начисто своей одеждой скользкое покрытие тамошней земли. Не знаю, асфальт это был, земля, или вообще один сплошной и грязный ковер из отходов того мира.

Все было, как в тумане. Я не то, чтобы мечтал о спокойствии и теплой кровати. Я желал малого, хотя бы вернуться в творческую комнату, и продолжить свою суетливую работу. Да мне подошло бы, что угодно, лишь бы не этот невообразимый и нескладный ужас.

За мной постоянно кто-то гонялся. Кто-то – потому, что я стал различать в одном и том же чудище разных персонажей. Наверно, чтобы крыша окончательно не съехала. Представляете себе, один и тот же страшный сон, без перерыва даже на обед, не то, чтобы на сон.

Иногда менялись декорации незнакомого мира. Появлялась разная массовка, но в одинаковом сером и мрачном облике. Небо бесперебойно переодевалось во всевозможные уродские облака. Но эпизод погони за мной повторялся раз за разом, меняя только длительность самой погони.

Нет, меня не догоняли, что странно. Так я хотя бы понял, грозит ли мне реальная угроза в запредельном, для моего понимания мире. Я просто-напросто бесцельно убегал, и при этом, сильно жалел себя. Ну не бред ли?

– Возможно, вечер здесь не так уж и плох. – Подумал я, когда точно стемнело. – Не могу больше думать, искать ответы, выход… нет сил. Как мне выбраться отсюда. Если это продолжится еще немного, то я уничтожу творческую комнату к чертовой матери. Заведу жену, долбанную и бессмысленную работу. Верну пятницу-попойку. И доживу гребаную жизнь до смерти.

После этих обреченных слов случилось чудо. Наконец-то! Сытому покажется мелочью, а я стал различать отслоения реальностей. Как в старых компьютерах, когда в одном раунде, при перемещении, загружается чуть ли не каждый шаг.

Я увидел, что здешние персонажи, окружающие меня модели, чувства, действия, являлись неким набором из разных миров, соединенных в какой-то смешной и нелепой симуляции.

– Я опять из-за своей лени вылепил монстра! – Раздался во мне недвусмысленный укор.

Я увидел, как мой спаситель – комок шерсти убегал в очередной раз от монстра, они пробежали мимо меня, даже не задев.

Появился этот же урод и рядом со мной, с воплями и устрашающими звуками.

Он подбежал ко мне, открыл слюнявую пасть, и принялся уже меня жрать. Я закрыл глаза, но не сдвинулся с места. А когда я открыл веки, то этот Женя-урод помчался дальше. И было видно, что он бежит за мной. За тем мной, который от него убегает. Но тот я, который остался на месте, проигнорировав страх, стал ясно мыслить.

– Это точно симуляция ужаса! – Подытожил я. – Я оказался в какой-то гребаной системной ошибке. Раз меня невозможно уничтожить, значит буду разбираться, что это за надуманные параллели реальности.

Я решил отыскать своего спасителя, и поведать ему, что здешний ужас – фантом.

Трудно было найти того, кто постоянно мельтешит перед глазами. Как только я понял в чем дело, страх этого места решил подшутить надо мной. И спаситель, и даже монстр, пропали. Теперь не они искали мой испуганный взгляд, а наоборот, я пытался отыскать их нелепые догонялки. Ужас, как бы переквалифицировался в страх от невозможности отыскать спасителя.

В конечном итоге, я прошел по второму кругу безликие улицы серого города. Протер одеждой мостовые. Прочувствовал заново всю прелесть местных помоек. И чуть ли не с каждым, из этих уродливых жителей данного мира, мне пришлось поздороваться. Хоть в прямом, хоть в переносном смысле.

– Я бы остался здесь навечно, – рассуждал я, чтобы меня хоть кто-нибудь адекватный услышал, – ведь любое движение – жизнь. И бродил бы здесь, как идиот, в поисках, сам не знаю чего. Но у меня есть свои цели и задачи. Мечты, в конце концов!

Впервые, тогда, я по-настоящему стал скучать по своему распорядку дня:

08.00 – моделирование новых моделей, нового мира.

10.00 – просмотр обучающих уроков по 3d программам.

12.00 – нотная грамота и гитара.

13.00 – написание музыки в музыкальном редакторе.

14.00 – написание книги.

17.00 – редактирование уже написанных.

18.00 – сочинение стихотворения.

19.00 – перенос всех знаний в творческую комнату.

20.00 – работа с новым миром в творческой комнате.

03.00 – просмотр художественного фильма на просторах интернета (редко, но метко).

До 08.00 от оставшегося времени после фильма – сон, либо отдых в положении лежа.

Питание не включил, так как не помню, как вообще ел. Тогда, по-моему, я питался два через два. Два дня ел, по ночам, при просмотре фильма. И два дня не ел. Скорее всего так. Исключая, конечно же, те дни или месяцы (в иных мирах и время другое), которые я проводил в симуляциях.

И пища несла для меня лишь характер удовольствия. Никакой другой причины не было. Полезность и надобность отпали также, как и сама еда в настоящее время.

Разум сильная штука, как его не назови – компьютер, бог, тело, вдохновение, жизнь, смерть. И по мере его развития, он все больше и больше отказывается от телесного, и реального. Под реальным я подразумеваю то, что вы есть сейчас!

В общем, творчество, каким бы оно не было – это труд чистой воды.

С графиком я намудрил. Он конечно же менялся, исходя из текущих задач. Да и следовать я ему не всегда торопился. Знаете ли, жизнь вне системного периода, даже, если система все-таки присутствует, похожа на сегодня хочу так, а завтра по-другому.

Этим и интересна подобная жизнь. Она подходит, как заблудшим, так и потерявшим смысл жизни. Как говорится: «Жить из-под палки можно и долго, но бессмысленно!»

Вы поняли, о чем я? Я про жизнь, когда родился трамваем, уже стоящим на рельсах, определенного маршрута.

– Интересное зрелище! – Подумал я, когда свернул на незнакомую мне улицу. Она больше походила на технологичное поле, вроде современного стадиона. Или лесного поля с механическими штуками. Вот так непонятно, но логично, если объяснять русским языком, или на каком вы там говорите.

Визуально, я бы мог сказать, что попал с одного уровня на другой. Причем, были видны явные границы между раундами. Город, а за ним технологичное поле.

Я не стал робеть, ведь там могли храниться очередные ужасные секреты, и прошел прямо до середины поля.

Вокруг блистала гальваника. Трава сочетала в себе искусство, механизмы и органику. Словно на одном поле сочеталась трава из разных миров. Одни травинки красовались сочной зеленью, другие блеском металла, некоторые показывали высохшую и умершую желтизну, а были и такие, что скрипели своей рыжей ржавчиной.

– Чудеса! – Восхищался я.

Поле не было футбольным, поэтому тут росли редкие деревья. Они также делились на техногенность и растительность. Высокие, объемные. Местами, покрытые листьями из свежей материи, а участками, вырабатывающие мазут вместо смолы, и острые ножи вместо листочков.

– Боюсь посмотреть под траву. – Обеспокоился я.

Но любопытство взяло верх, и моя голова, словно порванная резинка от трусов, покачиваясь, спустилась ниже колен.

– Мать честная! – Восхитился я, оставляя место для небольшого страха в уме.

Естественно, там присутствовал мир насекомых. И он был настолько перепутан, что делился не только на органику и нет, но и дробился на неизвестную космическую разновидность. Иными словами, там были насекомые земли, и других существующих планет, внутри, и за пределами понимания. Ко всему прочему, каждый органический вид делился на механический, виртуальный, и бог знает, какой еще.

– Когда я все это придумал? – Затаился во мне вопрос, который никак не хотел себя озвучивать вслух, дабы не иметь последствий.