В начальной школе я неплохо училась. Обычно в конце года у меня было 2—3 «четверки». Этого мне вполне хватало, чтобы удовлетворить свои потребности в успехе и порадовать маму. Она часто подчеркивала коллегам на работе, что я не проблемный ребенок, со мной не нужно «корпеть» до ночи над уроками, принуждать к учебе и вытаскивать за уши со двора. Я никуда не ходила, все время сидела дома за уроками или перед телевизором. Оставаясь в полном одиночестве, я могла быть собой, мне нравилось это состояние полного покоя. Я читала книги, рисовала, училась готовить простейшие блюда. В школе у меня были подруги, с которыми складывались доверительные, теплые отношения. Но вне школы мы не общались. Я четко разграничивала еще с семи лет дружбу с девочками в школе и дружбу с собой наедине дома. К себе в гости я никого не приглашала, а на уговоры сходить к какой-либо подруге домой поиграть в куклы отвечала резким отказом. Я боялась улицы, пешеходных переходов, темных подъездов, незнакомых людей. Едва звенел последний звонок, как я быстрым шагом мерила серый асфальт от школы по направлению к дому, вихрем проносилась по бетонным ступеням многоквартирной девятиэтажки на свой третий заветный, быстро открывала дверь, потом еще быстрее захлопывала ее за собой и,