ГЛАВА 1. Безобразная сцена

«Главное – не размер собаки в драке. Главное – размер драки в собаке!»

Марк Твен

Служба столичной полиции находилась на набережной Виктории. Джен редко бывала в этих местах, поэтому не сразу нашла, которое из зданий относится к уголовному розыску. Зато дальше пошло веселее.

– Старшего инспектора Ллойда срочно вызвали к суперинтенданту Гиббсу, – любезно подсказал пристав на входе. – Вы можете обождать в его кабинете. Мистер Ллойд говорил, что ждёт вас, мисс Эвергрин.

Джен прошла по широкой лестнице на второй этаж шумного здания, где сновали люди в штатском и в форме, а приставы то и дело волочили каких-то бедолаг на допрос к детективам-инспекторам. На Джен, как только она миновала холл, никто не обращал внимания.

Носились секретари со стопками бумаг, кричали в телефонные трубки служащие, дымили в кабинетах констебли, и в целом отдел уголовного розыска столь разительно отличался от тихой, как могила, лечебницы, где трудилась Джен, что она едва справилась с нараставшим беспокойством. Как брат работал в этом безумии, она решительно не понимала.

Дверь с блестящей табличкой «Ллойд Дж.Э., старший инспектор», она нашла сразу за лестницей. Пристав в коридоре любезно указал направление, так что она уже готовилась постучать в дверь, как та неожиданно распахнулась.

Вылетевший наружу смуглый всклокоченный парень дико оглядел её и простонал:

– О нет, только не ещё одна!

И пулей метнулся в другой конец коридора, откуда доносился зудящий шум нескольких печатных машинок. Вышедшая из кабинета бледная и решительная леди в светло-сером плаще стремительно прошла следом, даже не заметив съёжившейся у стены Джен.

Заглянув в кабинет и убедившись, что он пуст, Джен аккуратно прикрыла дверь и пошла следом за леди в сером. Эвелин Ллойд, жена брата, могла и не узнать её, поскольку пребывала в явном возбуждении, но Джен уже видела молодую невестку. Джон прислал фотокарточку сразу после свадьбы, вместе с долгим письмом, в котором описывал, как ему повезло встретить столь необыкновенную женщину.

Эвелин Ллойд и впрямь казалась необыкновенной: фарфоровая кожа, белоснежные локоны, собранные в идеальную причёску, изысканное серебристое платье под светлым пальто, тонкая и вместе с тем подтянутая фигура. Не из болезненно-бледных девиц, которые падают в обморок от истощения – нет, миссис Ллойд выглядела великолепно не только благодаря удачной комплекции, но и в силу отменного физического здоровья, которым так и дышала стройная фигура и каждая точёная черта совершенного и в этот миг – разгневанного лица. Мелкая дробь каблучков миссис Ллойд звучала тем увереннее, чем быстрее невестка приближалась к другому концу коридора.

Джен остановилась, пропуская клерка со стопкой бумаг, и шагнула в сторону, когда леди Ллойд решительно толкнула последнюю дверь, с надписью «Секретариат».

– Мне нужна мисс Миранда Джонсон, – чётко и холодно произнесла Эвелин Ллойд.

Дверь захлопнулась, и Джен поколебалась несколько секунд, размышляя, войти или обождать в коридоре. Нерешительно оглянулась на суетливую жизнь отдела уголовного розыска, нервно поправила очки и, несколько раз вдохнув, осторожно приоткрыла дверь.

– Миранда, я спешил как мог, – картинно прижимал руки к груди всклокоченный смуглый парень. Получалось не слишком убедительно, поскольку фору ему Эвелин Ллойд дала приличную. Хотел бы – предупредил о намечавшемся скандале. – Но миссис Ллойд ветром пронеслась!.. Хотя «ветром», пожалуй, слабовато. Скорее, ураганом…

В приёмной секретариата оказалось всего четыре стола. За тремя столами сидели молодые клерки, при появлении миссис Ллойд вскинувшиеся от печатных машинок. Один даже подскочил и так и застыл в полуприсяде, во все глаза разглядывая посетительницу. Джен его понимала – Эвелин Ллойд выглядела эффектно. Редкая, почти слепящая красота, обманчивая хрупкость – и вечерний наряд под лёгким пальто. И холодный аромат дорогого парфюма.

Джен поёжилась в собственном плаще, понимая, сколь жалко смотрится на фоне невестки. Джон, едва вернувшись в город после четырёх лет службы в Ирландии, пригласил сестру в театр и ресторан, чтобы познакомить с молодой женой. Однако утренняя смена в психиатрической лечебнице затянулась, и Джен так и не переоделась. Но не собиралась же она, в конце концов, соревноваться с невесткой в красоте? Настоящая леди знает себе цену.

– Я хочу знать, – ледяным тоном обратилась Эвелин Ллойд к единственной женщине-секретарю в кабинете, – по какому праву вы подбрасываете моему мужу конверты с подобным содержанием?

И хлопнула на стол тонкий пакет, в каком обычно присылали заказные письма. Джен скользнула за порог, тихо прикрыв за собой дверь, и вытянула шею, пытаясь разглядеть содержимое. Наружу показался лишь уголок фото и сложенного письма, но секретарь заметно побледнела.

Или, точнее сказать, посерела, с учётом смуглой кожи.

Мисс Миранда Джонсон оказалась из переселенцев, и тем удивительнее, что ей дали работу в управлении – и на столь ответственной должности.

Впрочем, судя по тому, сколь безукоризненно вела себя секретарь уголовного розыска, на неё не в первый раз оказывали давление. И она привыкла давать отпор.

– Я могу ошибаться, миссис Ллойд, но это личное письмо. Тот факт, что оно вскрыто вами…

– Говорит о том, что мне дорог мой муж, и что я не доверяю неизвестным адресатам, – отрезала Эвелин Ллойд. – Старший инспектор – должность достаточно ответственная, чтобы лица, имеющие проблемы с законом, желали ему быстрой смерти. Мисс Джонсон, я работаю в промышленности и хорошо разбираюсь в ядах…

– Это угроза?

– …и знаю, что человека можно убить, даже если он всего лишь возьмёт в руки отравленный лист бумаги. Однако вы с должным умением уводите разговор в сторону. Если вам неудобно говорить при коллегах, мы можем поговорить снаружи.

Беседовать снаружи, где сновало ещё большее количество людей, чем сидело внутри, мисс Джонсон явно не устраивало. Джен съёжилась у порога, пользуясь тем, что клерки в кабинете увлеклись представлением. Когда две женщины дерутся из-за одного мужчины – это всегда незабываемое зрелище.

И ни смуглый парнишка, прибежавший предупредить, ни трое секретарей управления не желали его пропускать.

– Я не написала ничего предосудительного, – помолчав секунду, проронила мисс Джонсон. – Уверена, Джон сочтёт так же. Если, конечно, это письмо к нему попадёт.

– Джон? – поразилась миссис Ллойд, вновь хватая пакет со стола. – Он для вас просто «Джон»? С каких пор, мисс Джонсон?

– Джон сам пожелал, чтобы к нему обращались по имени. В управлении нет титулов и привычных вам условностей, миссис Ллойд.

– О, я понимаю! – нахмурилась Эвелин. – Вы-то ничем не рискуете, пренебрегая условностями. Чудо, что вас взяли в управление! Женщину и переселенку… Но Джон уже достаточно пострадал, чтобы рисковать репутацией из-за подобных писем!

– И пострадал он из-за вас, – вскользь заметила мисс Джонсон, откидываясь на стуле. – Однако вы продолжаете игру, в которой никогда не победите. Джон всё же лорд, пусть и широких взглядов. Или вы думаете, что лондонское общество вас примет? Не элитарку? Даже не британку? С крайне сомнительными родственными связями? Вас ещё не принял даже собственный свёкор, лорд Энтони Ллойд. Я ничего не забыла?

– И тем не менее, я пекусь о репутации мужа – и о вашей жизни, Миранда, – не сбавляя тона, отрезала миссис Ллойд. – А потому предупреждаю: впредь воздержитесь от подобных посланий. Мой муж не нуждается ни в экзотических фото на память, ни в нежных признаниях. Прошу вас как женщина, – с трудом вытолкнув первое слово, проговорила Эвелин. – На будущее – держите себя в руках.

Леди Ллойд уже развернулась, чтобы красиво уйти, но её догнало едва слышное:

– А то что?..

Джен видела, как вспыхнули скулы невестки, когда она резко обернулась. Белоснежная кожа от этого едва порозовела, но румянец оказался столь заметным, что Миранда Джонсон даже замерла. А может, увидела в лице Эвелин Ллойд что-то, чего уже не видела Джен.

– Предупредительного в воздух не будет, мисс Джонсон, – странно хриплым, надтреснутым голосом вытолкнула Эвелин.

Джен показалось, что воздух в кабинете внезапно похолодел, схватываясь хрустящими корочками льда. Впрочем, нет, не показалось: изо рта вырвалось облачко белого пара. Такого же белого, как и мертвенная кожа миссис Ллойд.

Миранда посерела ещё больше, видимо, лишь теперь осознав, что преступила черту, а смуглый парень ошарашенно оглянулся на стремительно расцветавшие кружевные узоры на окнах. Неуютно заёрзали секретари, впервые отрываясь от завораживающей красоты миссис Ллойд. Молодые клерки сидели в одних рубашках, и Джен понимала их беспокойство. Магия льда убивала быстро. Вот только не станет же супруга старшего инспектора применять запрещённую в городе магию стихий? Это было разрешено лишь в домашних условиях и на производствах.

– И нет, мисс Джонсон, – негромко проронила миссис Ллойд в мёртвой тишине кабинета. – Это письмо не попадёт к моему мужу.

И швырнула на стол стремительно заледеневший пакет.

Тот разбился на мелкие осколки вместе с содержимым, и Миранда отшатнулась, едва не упав со стула.

Эвелин резко выдохнула. Облачко ледяного пара ещё не развеялось, когда миссис Ллойд медленно отвернулась, выходя из кабинета. С каждым шагом лицо её стремительно разглаживалось и расслаблялось, возвращая живые краски на белую кожу, так что к моменту, когда Эвелин достигла порога, она наконец разглядела Джен.

– Джен? – неуверенно спросила она. – Мисс Джен Эвергрин?

Ослепление яростью и ревностью прошло; Эвелин Ллойд прозрела. Джен слабо улыбнулась.

– А вы – миссис Эвелин Ллойд, – подтвердила она. – Моя невестка.

Эвелин явно растерялась. Вспыхнула вновь, оглядываясь на замерший кабинет.

– Прошу прощения, джентльмены, – извинилась она. – Что помешала работе. Боюсь, сегодняшняя сцена станет не лучшей визитной карточкой, но…

– Да мы понимаем, – прочистил горло смуглый парень. – Женские секреты! Клянусь, мы разболтаем не дальше третьего этажа уголовного розыска!

Секретари дружно закивали, предвкушая новый повод для сплетен, а Эвелин лишь сокрушённо покачала головой, вновь оборачиваясь к Джен.

– Вы гораздо красивее, чем на фото, – неловко сказала она. – Джон столько о вас рассказывал… А я так оконфузилась с этой сценой! Подождём в его кабинете? И начнём знакомство заново?

Джен бросила быстрый взгляд на напряжённую Миранду и кивнула.

– Я сейчас к вам присоединюсь, – пообещала она.

Эвелин коротко кивнула и, не глядя больше на секретаршу, вышла в коридор. Джен нерешительно приблизилась ко вскинувшейся мисс Джонсон.

– Я – Джен Эвергрин, – представилась она. – Сестра старшего инспектора Ллойда. Не переживайте: я поговорю с братом и невесткой. Я тоже тяжело пробивалась в мужской коллектив и знаю, как легко женщине потерять рабочее место. Любой повод станет фатальным. Уверена, у вас всё скоро разрешится.

Миранда неверяще вскинула на неё влажные глаза. С трудом сглотнула. Секретарь управления была, несомненно, привлекательна – ухоженная, с безупречным макияжем и маникюром, с тщательно уложенными тёмно-каштановыми прядями. Наверняка имела успех у мужчин – или могла бы иметь. Угораздило же её влюбиться в женатого мужчину!

Однако Джен не осуждала. Не имела права.

– Спасибо, – коротко, но искренне поблагодарила мисс Джонсон. – Вы очень добры. Я понимаю, что совершила глупость. И это на меня совсем не похоже.

Джен мягко улыбнулась, склонилась через столешницу, накрыв своей ладонью холодные пальцы секретарши. С пациентами профессора Присли работало – телесный контакт усиливал ментальные способности, помогая успокаивать самых буйных.

Сейчас же ей требовалась самая малость – успокоить разволновавшуюся женщину. Силы и спокойствие, в окружении коллег-зубоскалов, ей точно пригодятся.

– Всё будет хорошо, – пообещала Джен.

Уже у порога её нагнал смуглый парень, окинул откровенно заинтересованным взглядом.

– Хосе Суарас, – представился он в лоб, протягивая смуглую ладонь. – Ассистент старшего инспектора Ллойда и ваш большой поклонник!

Джен вложила свои пальцы в его ладонь, крепкую и горячую, и сдержанно улыбнулась.

– Поясните?

– У-у, какая холодность, сеньорита! – удивился Суарас. – Похоже, мистера Джона окружают сплошь ледышки! Хотя не сказать, что он сам парень с огоньком… Но я так думаю, сеньорита Джен: это дремлющий вулкан! Видал я старшего инспектора в деле…

– И? – заинтересовалась Джен.

– И я очень рад, что мы с ним на одной стороне! – решительно закончил мысль Хосе. – Вы на него совершенно не похожи! Джон излишним сочувствием никогда не отличался. Ну, внешне, по крайней мере.

– Вы давно знакомы? – заинтересовалась Джен.

– С самой ирландской кампании, – понизив голос, признался Суарас. Оглянулся и подобрался к Джен почти вплотную, доверительно ухватив под локоть, – а вы тоже менталистка, как и брат, мисс Эвергрин?

Джен мягко высвободилась, потому что нахальный ассистент, кажется, переходил границы приличий. На глазах у всего отделения – не лучшая визитная карточка, как выразилась бы Эвелин Ллойд.

– Да, – коротко улыбнулась она, и Суарас мигом подобрался. Даже края короткого плаща одёрнул.

– А я так и понял, – невозмутимо кивнул он. – Когда вы в кабинете Миранду мигом так успокоили. И… телекинезом владеете? – не выдержав, шёпотом уточнил Хосе.

Джен покачала головой, поправляя очки.

– Это крайне редкий дар, мистер Суарас. Из известных мне менталистов – только мой брат. Но Джон сам по себе сокровище, – свела всё в шутку Джен.

– Разрушительное, – пробормотал ассистент. – Значит, влияете на мысли других людей? Или чувства? Подавляете эмоции? Копаетесь в чужих мозгах, сводите с ума?

Джен вздохнула. Менталистов осталось мало, потому про них и распускали самые безумные слухи. Обычно люди со способностями к ментальной магии рождались лишь в семьях потомственных элитаров – потомках тех самых бриттов, которые века назад основали империю. Разумеется, ментальная магия тогда немало этому способствовала, потому что коренные народы островов владели лишь магией стихий. В основном, стихиями воды и воздуха. Со временем вырождались, так что из всего спектра магических возможностей оставались жалкие крохи – как, например, магия льда, которой явно владела миссис Эвелин Ллойд.

Вот только что толку в самых незаурядных способностях, если против тебя воюет маг-менталист? Стоит ему добраться до твоего сознания, как ты повернёшься спиной к врагу и выплеснешь всю ярость стихии на своих же солдат…

Главное – вычислить. И забраться в голову.

Разумеется, на это были способны единицы магов-менталистов. Но единиц хватило. Шотландцы сдались первыми, ирландцы всё ещё боролись – даже сейчас, спустя века. Маги стихий рождались у них с завидной регулярностью – в отличие от магов-менталистов среди британских элитаров. Как говорил Джон – тревожный знак. Ирландцы неукротимы, а стоит им почувствовать слабину…

В юности брат поддерживал идею отца о том, чтобы заключать браки в своем кругу, с целью рождения новых магов-менталистов.

Похоже, в день, когда он повстречал будущую супругу, все его идеи развеялись, как сон. Потому что Эвелин не только не принадлежала к элитарам. Не была она и британкой. Хуже всего – она владела магией стихий, а это верный признак низкорожденности. Ведь стихийность – след дурной крови в любом имперце. След коренных народов.

И этого Джону люди их круга не простят.

Джен вздохнула. Скандал, да и только! Снова их семья отличилась! И если им с братом всё равно, то отец, похоже, вновь откажется от общения с детьми на долгие годы.

– Я ещё никого не сводила с ума, – ответила Джен. – Но я могу попытаться, если вы настаиваете, мистер Суарас.

Смуглый ассистент белозубо ухмыльнулся, вскидывая руки.

– Не тратьте сил понапрасну, сеньорита Джен! Одного неосторожного безумца вы уже пленили… А может, и не одного? – призадумался болтливый ассистент. – Впрочем, неважно! Главное – вы здесь, со мной, и вольны отдавать любые приказы – ведь я весь в вашей власти!

– Хотите перекинуть вину за собственные поступки на кого-то другого? – фыркнула Джен, поправляя очки.

– А почему бы и нет? Многие так хотели бы! А я что? Я лишь готов выполнить любое пожелание самой очарова…

– Найдите моего брата, – воспользовалась предложением Джен. – Или мы опоздаем в театр.

Суарас захлопнул рот, подумал секунду, вытянулся и отдал честь.

– Ради прекрасной сестры моего начальника – сделаю невозможное, – пообещал он. – Пробьюсь к суперинтенданту, получу по шее, напишу заявление по собственному, но добьюсь, чтобы старшего инспектора немедленно отпустили к двум нетерпеливым леди, которым неймётся посмотреть представление! Хотя, осмелюсь предположить, лучшие спектакли именно у нас, в уголовном розыске, – задумчиво подметил Хосе.

Быстро поклонился и так же быстро исчез на лестничном проёме. Наблюдавший за сценой пристав только глаза закатил: видимо, не в первый раз слушал болтовню ассистента Суараса.

– Настойчивый молодой человек, – улыбнулась Эвелин Ллойд, когда Джен вошла в кабинет к брату и прикрыла за собой дверь. – Вам такие нравятся, мисс Эвергрин?

– Мне на таких везёт, – вернула улыбку Джен. – И, пожалуйста… просто Джен.

Эвелин буквально просияла, отчего и без того совершенное лицо стало ещё краше.

– Вы и впрямь ангел, – сказала она. – Джон так и говорил. Я так хотела с вами познакомиться! Ведь вы единственный по-настоящему родной Джону человек… И он любит вас! Я… очень дорожу вашим мнением, хотя мы только встретились…

– Перестаньте, – смущенно улыбнулась Джен. – Вам не нужно моё одобрение, потому что Джон и так знает, что я поддержу любой его выбор. Кроме того, одно я уже знаю точно: вы очень сильно его любите.

Эвелин вспыхнула, рассмеялась через силу.

– Простите за эту безобразную сцену, Джен! Сама не знаю, что на меня нашло. Но когда я увидела этот пакет… её признания и фото «на память»… Никакая любящая супруга не сдержалась бы! Впрочем, это я себя так утешаю. Всё равно подобное поведение недопустимо. Я даже не сдержала стихию – так хотелось припугнуть эту девицу!