К написанию данного романа я приступила в конце 2009 года. В связи с этим прошу считать, что все совпадения с реальными событиями

в жизни планеты и человечества за последние годы – случайны

© Ольга Гуляева, 2019

ISBN 978-5-4485-8748-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПРОЛОГ

Вы никогда не задумывались, сколько еще времени отпущено нашей цивилизации? И вообще это предопределено или кто-то может контролировать данный процесс, например Бог. А может, сами люди подводят существующий мир на край пропасти?

Как понять гордится ли нами Создатель или ему стыдно наблюдать за своими запутавшимися чадами? Сколь долго он еще будет терпеть человеческую глупость? Насколько она компенсируется тем прекрасным, что есть у того же глупого человечества?

Что ждет нас впереди? Эликсир бессмертия, вечная молодость или пустота?

Создается ли у вас когда-нибудь ощущение, что по тем или иным причинам любой из ближайших дней может стать последним для нашей цивилизации? Или вы твердо убеждены, что на вашем веку конца света не случится, а дальше – гори оно огнем? Но можно ли позволить себе такую роскошь, когда у тебя подрастают дети, а вслед за ними появляются еще более горячо любимые внуки. И вот за них сердце начинает болеть еще сильнее, чем когда-то за себя самого. А что-либо менять уже поздно. Механизм самоуничтожения запущен.

По нашему мнению – то, к чему мы стремимся призвано сделать мир лучше, совершеннее, комфортнее для существования. На самом же деле это неумолимо приближает нас к концу.

Можно ли провести аналогию человеческой жизни и жизни цивилизации в целом? Человек на протяжении всего своего земного пути к чему-то стремится, совершенствуется, нередко добивается поставленных целей, но достигая апогея развития начинает медленно угасать, подчиняясь неким внутренним процессам неподвластным ему. В итоге он все равно умирает.

Может, так же дело обстоит и с цивилизацией – достигая наивысшей точки своего развития – она гибнет? И неважно от чего – от своих собственных изобретений, от космических влияний или по воле Божьей.

Почему я, малюсенькая песчинка современного общества, в далеком прошлом успешный модный обозреватель, затем известный дизайнер – сейчас снова села за свой старенький ноутбук, чтобы порассуждать на такие глобальные и утопические темы? Меньше всего хочется соглашаться с тем, что я просто неисправимая пессимистка. Потому что, должна признаться, еще задолго до событий, которые происходят последние два месяца, меня уже посещали мимолетом такие страхи. Вот, интересно, остались ли на сегодняшний день счастливчики, которых мысли о конце света не посещают даже сейчас?

Может и остались. Но мне тяжело такое представить, потому что я, как никто другой, была приближена к человеку, который, сам не подозревая того, и запустил этот механизм самоуничтожения. Хотя, Владиславу Жданову, моему бывшему мужу надо отдать должное – он искренне пытался добиться совершенно противоположенного эффекта.

Закрыв крышку ноутбука, я в очередной раз потерла красные, воспаленные от слез и недосыпания глаза и лениво поплелась в гостиную.

– Вить, ну чего там еще? – Обратилась я к сидящему в кресле перед телевизором свояку.

– Калифорния ушла под воду, – дрожащим голосом ответил он.

Часть 1

ГЛАВА 1

Удивительное ощущение умиротворения и покоя может приносить тихий весенний вечер, проведенный вместе с любимым за наблюдением общих детей, играющих на лужайке перед домом. Сколько ошибок порой приходится совершать по жизни, метаться, стучаться в закрытые двери, прежде чем приходит осознание того, что счастливым быть так просто. Казалось бы, естественные человеческие радости, но через сколько мне, Маргарите Рассказовой, пришлось пройти, чтобы научиться получать удовольствие от спокойных семейных вечеров.

Возможно, у некоторых на это уходит вся жизнь, но мне повезло. Я еще молода, полна сил и энергии и при этом абсолютно счастлива.

Уютный и чистый двор нашего подмосковного особняка располагал к расслаблению после тяжелого рабочего дня или длинной рабочей недели. Мы с Владом, удобно устроившись на скамейке, наблюдали, как Андрюша с Соней резвятся на детской площадке.

– Весна – самое неуловимое время года, – я решила поделиться с мужем своими мыслями, – Хотя и отпущено ей целых три календарных месяца, но по-настоящему весенними могут оказаться всего лишь несколько дней. И если просидишь эти дни, не выходя из дому – то считай, пропустил всю весну. Сегодня как раз один из таких дней, – мечтательно улыбнулась я. – И я так рада, что мы проводим его все вместе, во дворе нашего дома.

Влад внимательно посмотрел на меня, улыбаясь, но в глазах его читалось недоумение. Он еще не до конца привык к моему вечно приподнятому настроению, которое сопровождало меня уже несколько месяцев, начиная с того самого дня, когда была проведена операция по снятию Затмения. К счастью, он относил перемены во мне именно на этот счет. Похоже, я заставила его поверить, что судьба базистов волновала меня настолько, что я не могла в полной мере наслаждаться своей жизнью, в то время как их находилась под «Затмением».

– Что же навело тебя на такие философские мысли, дорогая моя? – наконец поинтересовался Влад.

– Нормальные мысли, на мой взгляд, – кокетливо улыбнулась я.

– Может и нормальные, но не для столь ироничной натуры как ты, – с деланной подозрительностью посмотрел на меня Влад.

– С годами все меняется, милый, – я нежно провела ладонью по его небритой щеке. – Сонечка, осторожней! – предостерегла я дочку, забравшуюся на самую высокую горку. – Андрюша, не обязательно играть на краю бассейна, – обратилась я к сыну.

– Если уж на то пошло, то должен признаться, что меня тоже посещают подобные мысли. Последние годы…. Да, и не только последние, ведь начиная с подготовки к операции «Затмение» я вообще не замечал смены времен года. Я мог сидеть сутками в лаборатории и не знать, идет ли на улице снег, дождь или светит солнце. А сейчас, глядя на наших детей, я вспоминаю, с каким восторгом и сам в детстве воспринимал смену времен года. Эти перемены действительно чудесны, а мы с возрастом придаем им все меньше и меньше значения.

– На то и существуют дети. Именно они не дают нам забыть о том, что действительно важно. Только с ними вместе мы можем пережить все то прекрасное, что переживали и сами когда-то в детстве.

Взглянув на часы, я тяжело вздохнула.

– Мне пора, – виновато высвободившись из объятий мужа, поговорила я.

– Как мне надоели все эти ваши мероприятия по выходным. Даже я освободил воскресный вечер для общения с семьей. – Недовольно откликнулся Влад. – Не хочу тебя отпускать.

– Я сама не хочу никуда ехать. Но я пообещала Паше. В его модельном агентстве очень важный показ. Я должна присоединиться к судейской коллегии. Пойду собираться, – я аккуратно высвободила руку из ладони мужа.

Покидая тем вечером особняк, я испытывала какое-то очень тревожное чувство, схожее с чувством вины. Мне действительно частенько по выходным приходилось выезжать на различные светские мероприятия, связанные с моей деятельностью, но я всегда делала это со спокойной душой.

Едва выехав за ворота, я позвонила Павлу, как будто бы в надежде на то, что он скажет, что мое присутствие не обязательно, и я смогу спокойно развернуться и поехать домой. Но Бой лишь попросил меня поторопиться, чтобы не опоздать к началу показа, и добавил, что все ждут меня с нетерпением.

Тогда, отгородившись от гнетущих мыслей, я спокойно продолжила свой путь и пообещала себе, что на следующие выходные уже точно не буду планировать никаких мероприятий.

Я вернулась домой далеко за полночь, когда Влад и дети давно спали. Поборов очередной приступ вины, я проскользнула в спальню, залезла под одеяло и обняла спящего мужа.

Утром Влад уехал в Центр, не дождавшись моего пробуждения. Было досадно, поскольку я уже начала по нему скучать.

Вечером того же дня я решила пораньше вернуться домой. Продолжающаяся «весна» не располагала к долгому прозябанию в офисе.

Успев проскочить до вечерних пробок, в шесть вечера я уже притормозила у ворот нашего участка. Первым, что насторожило меня, было отсутствие охранника в будке у ворот. Он редко покидал свой пост, и я даже не припомню случая, чтобы он не поприветствовал меня вежливым кивком.

Однако, отсутствие охраны никак не должно было препятствовать моему проезду на участок. Я нажала кнопку электронного пульта, но ворота остались неподвижными. Усмехнувшись тому факту, что не могу попасть в собственный дом, я достала мобильный и набрала номер Влада. Но тот оказался недоступным. Тогда я зачем-то вышла из машины и побродила вдоль забора, хотя прекрасно знала, что другого прохода на участок, кроме как через основные ворота нет. Ну не кричать же через забор, в конце концов.

Безуспешно набрав номер Влада еще пару раз, я догадалась позвонить напрямую в Центр. Жданов был еще на рабочем месте, и меня любезно с ним соединили.

– Да, – услышала я знакомый голос.

– Влад? Ну, слава богу! Что с нашими воротами? И где охрана? Я не могу попасть в дом.

Несколько секунд трубка молчала.

– Влад? – настойчиво повторила я.

– Тебе нечего там делать, – теперь голос мужа показался мне чужим и отстраненным.

– Не понимаю. Ты о чем? Что за шутки такие невеселые?

– Ты слышала меня. Тебе нечего делать рядом со мной и детьми. Уезжай оттуда, – после этих слов в трубке послышались короткие гудки.

Что за бред? Что за глупые выходки? Я потопталась у ворот еще минут десять, но ничего не произошло. Влад не перезвонил, чтобы сообщить, что он просто пошутил, охранник так и не появился. Мне ничего не оставалась, кроме как снова сесть за руль и вернуться город. Я надеялась застать Влада на рабочем месте и разрешить это глупое недоразумение.

На проходной Центра мне сообщили, что мы с мужем разминулись. Он уехал домой не более пяти минут назад. Я решила отправиться обратно к дому, в надежде встретить Влада как раз у ворот. На обратном пути меня задержал плотный поток машин и у дома я оказалась, лишь когда на улице уже смеркалось. Меня встретили такие же неприступные ворота и пустующая будка охранника. Ситуация начала выводить меня из себя. Нервным движением я достала из кармана мобильный и в очередной раз нажала кнопку вызова. И вдруг в трубке вместо неприятного женского голоса, сообщающего на разных языках о том, что вызываемый абонент недоступен, послышались длинные гудки, а за ними и голос Влада.

– Алло.

– Влад, ты дома? – сдерживаясь из последних сил, поинтересовалась я.

– Нет, я еще в Москве, на встрече. Чего тебе нужно? Я же сказал тебе уезжать и не появляться больше в моем доме, – строго отчеканил он.

Я хорошо знала своего мужа. По его голосу было понятно, что говорит он на полном серьезе, а вовсе не пытается разыграть меня или проучить. Но что могло в один день так резко изменить его отношение ко мне? Уж точно не мой вчерашний поздний приход домой. Произошло что-то гораздо более существенное. Но что? И тут в моих висках бешено запульсировала одна лишь фраза – «Он все узнал?». Нет, этого не может быть. Я довольно быстро отогнала от себя эту дикую догадку, но в трубку спокойно проговорила.

– Нам нужно поговорить.

Было слышно, как Влад тяжело вздохнул и более спокойно, как будто сдерживая себя, проговорил:

– Рита, не сейчас. Не сегодня.

Больше этим вечером мне не удалось до него дозвониться. Сначала я твердо решила дождаться его в машине, но потом подумала, что утро вечера мудренее. Не думать о том, какой ужасной может быть причина, по которой Влад так себя ведет, было все сложнее. Поэтому я решила хотя бы ненадолго отвлечься.

Вспомнив про приятельницу, которая жила в соседнем поселке, я набрала ее номер. Вероника уже несколько месяцев была постоянной клиенткой моего дома моды, и мы неплохо общались. А выяснив, что мы еще и соседки, она частенько приглашала меня на чай. Правда, я чаще всего отказывалась, но сегодня сама предложила скоротать вечер за бутылочкой вина.

Вероника пришла в дикий восторг от столь неожиданного предложения. Она была разведенной домохозяйкой с двумя детьми школьного возраста и хорошеньким особняком в элитном поселке, доставшимся от бывшего мужа. Поэтому тот факт, что на дворе стоял поздний вечер понедельника ее ни капли не смутил.

Она встретила меня в розовом шелковом халатике и в такого же цвета пушистых тапочках на каблуке, с идеальным макияжем и укладкой. Мне всегда было приятно смотреть на столь жизнерадостных особ, не заботящихся ни о чем, кроме своего внешнего вида, но я никогда им не завидовала. Такая жизнь казалась мне скучной и не наполненной глубоким смыслом. Однако, я была не прочь иногда послушать последние сплетни: когда и где открывается очередной модный салон, что, где и почем можно купить, а также прослушать краткий экскурс на тему того, где сейчас «водятся» самые мускулистые и загорелые фитнес-тренеры.

И сегодня я добровольно шла на то, чтобы принять на себя шквал очередных новостей. На самом деле, в глубине души я очень надеялась, что Вероника предложит мне остаться у нее ночевать. Сама я ей, естественно, не стала рассказывать о том, что мне больше некуда идти. А лишь намекнула, что до пятницы совершенно свободна, поскольку мой муж с детьми уехали в Европу на несколько дней. Цели я добилась, и даже с лихвой – Вероника предложила пожить у нее до конца недели, при этом подробно расписала график мероприятий на каждый день. Я лишь улыбалась и кивала, а сама не могла отделаться от неприятной липкой мысли, поедающей меня изнутри – «Он все узнал?»

Почти не сомкнув глаз за всю ночь, ранним утром я отправилась сразу в Центр. Как-то не хотелось мне снова топтаться без толку у закрытых ворот собственного дома.

Оказавшись у кабинета Жданова, я долго держалась за дверную ручку, не решаясь войти. С одной стороны очень хотелось услышать опровержение своих страшных догадок, но с другой – я до дрожи в коленях боялась получить обвинение в супружеской измене. Наконец, набравшись смелости, я толкнула дверь и уверенно вошла внутрь.

Влад не удивился, увидев меня. Взгляд его был полон пренебрежения. Я посмотрела на него моляще-вопросительно, не в силах выдавить ни слова.

– А я думал, у тебя хватит ума, не являться за объяснениями, – начал он.

– Влад, что бы ни произошло, у тебя нет причин так обращаться со мной. Скорее всего, это какое-то недоразумение, и я пришла его разрешить. Мне, безусловно, нужны объяснения, – осмелела я.

– Забавно. Я-то думал, что ниже тебе в моих глазах падать уже некуда, но ты сейчас доказываешь обратное. У тебя хватает наглости заявлять, что ты не заслуживаешь такого обращения, а то, что натворила, называешь недоразумением, – невесело усмехнулся он. – Удивительно, насколько любовь ослепляет – раньше я не замечал в тебе ни глупости, ни подлости. И еще трусость. Ты до сих пор не решаешься назвать вещи своими именами, боясь выдать себя раньше времени. Или ты меня переубедишь? Докажешь, что ты смелая и решительная, именно такая какой я всегда тебя считал, и сама мне во всем признаешься?