Ольга Дегу

Сайбра

Москва, 2023-24

Глава 1. Утро в аэропорту

Москва, 2024

Занзибар! Дуся летит с мамой в Африку! Дуся обожает аэропорты. Когда мама берёт её с собой, Дуся готова быть паинькой, и вставать рано, и даже постель убирать. Сегодня встали в три ночи. Поэтому к пяти уже клонит в сон. Но Дусе не привыкать – к своим двенадцати она где только не побывала. Мама же у неё не просто мама, а о-го-го!

У Дуси даже игра есть: «Кто первый узнает маму?» Сегодня это тётенька из службы безопасности на входе в аэропорт.

– Ой, извините, – подходит она к маме, когда они с Дусей снимают вещи с чёрной ленты рентгеновского аппарата, – а вы не Александра Антрацитова?

– Да, это я, – привычно улыбается мама.

Дуся представляет себя на мамином месте. Уж она-то знает, как правильно держать голову, произнося в таких случаях: «Евдокия Антрацитова». А мама до сих пор смущается.

– Можно автограф, пожалуйста? – умоляюще смотрит безопасница. – Я ни одной вашей программы не пропустила. Всей семьёй смотрим «Макар в шоке».

Мама вздыхает, ставит чемоданы и роется в рюкзачке. У Дуси такой же – оливковый, под цвет топика. А вот и ручка. Дуся, закатив глаза, протягивает её маме. Взрослая, но за ней глаз да глаз.

Они с Дусей вообще как подруги – что там разница восемнадцать лет! Обе любят рюкзаки и балахоны. Даже к одному парикмахеру ходят. Перед поездкой Дуся тоже хотела «каре на ножке», как у мамы, но мастер сказал, что не хочет обрезать такие прекрасные волосы. Дуся не стала спорить. Тем более что, когда они до плеч, её волосы гармонируют с карими глазами «а-ля папина порода». Должны же мать и дочь чем-то различаться! Вот – мама пепельная блондинка, а Дуся – брюнетка.

На регистрации ещё двое попросили автографы. Девушка в тёмно-синем костюме и с красным платком на шее и приняла багаж и, возвращая маме паспорта с билетами, улыбнулась явно шире, чем другим пассажирам. Как же долго и нудно! Но вот наконец и зал ожидания. Кафешка рядом. За окном стоят самолётики и бегают машинки, посверкивая жёлтыми маячками.

У мамы запиликал телефон.

– Азарочкины, наверное. Ну если опаздывают!.. – мама достала трубку из рюкзака и посмотрела на экран. – Пф!.. Аллё… Да, Дим… Вот ты нашёл время!.. Я всё тебе сказала. Нет… Так жить невозможно… В аэропорту… Что? Нет, в Африку. Нет, там думать мне будет некогда. Дима, ничего не изменится. Всё… Дуся нормально… Пока! – мама сбросила вызов.

– Папа? – осторожно спросила Дуся.

– Он, – вздохнула мама, убирая телефон. – Привет тебе передал.

– Спасибо. – У Дуси накопилось много вопросов, но она понимала, что сейчас не лучшее время их задавать. – Кстати, почему мы летим в Занзибар, если съемки в Конго? – Дуся не переставала зевать. – Я смотрела по карте, Занзибар – это с другой стороны Африки. Придется делать вот такой крюк. – Дуся пальцем начертила в воздухе примерный маршрут.

– Да, знаю, – недовольно отмахнулась мама. – Это всё из-за Эрика, нашего нового продюсера. Он живёт в Стоун Тауне и просил, чтобы мы к нему сначала заехали. И не зевай так широко, а то с бегемотом перепутают и в зоопарк увезут.

– А, поняла, он у вас рулит, – кивнула Дуся, прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла. На рискованную связь зевоты с незавидной участью бегемотов сонное сознание не обратило внимания.

– Ну а ты как хотела? Продюсер, да к тому же американец, – усмехнулась мама. – Смотри, а вот и наши!

– Привет, привет, девчонки! – пробасил высокий худой, будто его покусал дистрофик, брюнет в джинсах и бирюзовой рубашке с пальмами.

– Привет, дядя Игорь! – обрадовалась Дуся и помахала ему рукой.

– Ах, принцесса! – Он поставил на пол три пухлые спортивные сумки и неподъемный на вид штатив для камеры. – Как же ты вымахала! Фух… – дядя Игорь достал из кармана платок и промокнул лоб. – Совсем взрослая стала! Еще пара лет, и сможешь похлопать меня по лысине. – Про лысину, как догадывалась Дуся, он не шутил, иначе почему он в свои сорок три года не снимал черную бандану с черепами, будто украденную у пирата или байкера?

– Сашуля! Привет! – дядя Игорь обнял маму. – Хорошеешь с каждым днем! Нет, ты правда изменилась, другой овал лица. Неужели опять подтяжка?

– Тсс… – шикнула мама и, строго нахмурив брови, кивнула на Дусю.

– Пф! – Дуся закатила глаза. Для нее уже давно не было новостью, что мать пользуется услугами пластического хирурга, хотя они этого никогда не обсуждали. – Кстати, а где Юля? Она обычно раньше всех в аэропорт приезжает, – Дуся вспомнила о втором операторе и огляделась.

– Да она уже неделю как на острове. С Пашей Морхатом. Их раньше отправили – лагерь обустраивать, – дядя Игорь махнул рукой в сторону взлётной полосы. По ней только что пробежал и взмыл в воздух очередной самолёт.

– А что за Морхат? – прищурилась, припоминая, Дуся.

– Наш новый завхоз, – скривился дядя Игорь.

– А старый где? – хотела все знать Дуся.

– Жора? – почесал бандану дядя Игорь. – Он ногу сломал. Нам еще повезло, что мы так быстро Пашу нашли.

– Ага, и что он согласился ехать за такой скромный, для человека с его опытом, гонорар, – уточнила мама. – Ай, ладно! Игорь, у тебя-то как дела? – с наигранным энтузиазмом напустилась она на оператора. – Сколько мы не виделись?

– Год или около того, – задумался дядя Игорь. – По-моему, с нашей последней экспедиции в Барбадос. На всю жизнь запомнил… Едва не остался без камеры. Вместе с рукой. А рука мне, между прочим, дорога как память. Да и камера не дешевая.

– Нечего было подходить так близко к крокодилу в зоопарке, – хмыкнула Александра.

– Откуда ж мне было знать, что «ручной» означает, что он питается ручками и ножками любого, кто зазевается, – заржал дядя Игорь.

– А где Кудряшка? – Дуся забегала глазами по залу ожидания. Её сон улетучился. Неужели её лучший друг не приедет? С кем тогда она будет беситься и над кем прикалываться? Тусить со скучными и вечно занятыми взрослыми ей совсем не улыбалось.

– Еще раз назовешь меня так, получишь подзатыльник! – Артём, сын дяди Игоря, плюхнул на пол две спортивные сумки и скинул с плеч рюкзак. Пригладил пшеничные вьющиеся волосы, но два непокорных завитка выбились из стайки пропитанных гелем собратьев. – Что ж ты будешь делать! – возмутился Артём.

– Привет, теть Саш! Привет, мелкая! – поздоровался он, не прекращая попыток укротить непослушную шевелюру.

– Вот засранец! – беззлобно возмутилась Дуся. Их общение наполовину состояло из обоюдных подколов и насмешек. – Да я всего на год тебя моложе!

– Дуся, следи за языком! – обречённо вздохнула мама. – Ты же девочка! Привет, дорогой! – она тепло улыбнулась Кудряшке.

– Да оставь ты уже прическу в покое, – отец отдёрнул руку Артёма. – Уже полтюбика геля на себя вылил. Кудрявый – весь в маму. Царство ей небесное! Я бы что угодно отдал за такую прическу, а ему, видишь ли, не нравится. Шифер, говорит, и вечно приглаживает, приглаживает.

– Спасибо, бать, за экскурсию в мой внутренний мир. Хотя я, если честно, обошелся бы без нее. – Артем покраснел и стряхнул несуществующую пылинку с коричневой футболки с изображением улыбающегося желтого колобка на груди.

– Да что я такого сказал?! – всплеснул руками дядя Игорь.

«А что делать? – подумала Дуся. – Время от времени позорить друг друга святая обязанность как родителей, так и детей. Мы с мамой регулярно практикуемся».

– Ты занял нам очередь на регистрацию? – спросил дядя Игорь и посмотрел на табло.

– Да, идём, а то прозеваем, и придется все начинать сначала. – Артем поднял свою поклажу.

– До встречи на посадке, девчонки, – со вздохом схватился за пожитки дядя Игорь.

– Океюшки, – помахала им вслед Дуся.

– До скорого, ребят! – сказала мама.

Глава 2. Harambeya¹, Занзибар!

Занзибар, 2024

За три часа до посадки стюардессы раздали пассажирам по три листочка.

– Вот, – пояснила мама, – это анкета на визу, а эти – миграционная карта и анкета о состоянии здоровья. Если что-то непонятно – спрашивай.

– Всё тут понятно, – гордо отказалась от помощи Дуся, – это английский «А2», не выше. – Но на карте здоровья срезалась: – Мам, а «jaundice» – это что?

– Желтуха, – перевела мама, не отрываясь от своих бумаг.

– Вроде у меня такого нет… – Дуся погрызла кончик ручки.

– Чего ты там думаешь? – встрепенулась мама. – Ставь везде «no».

Наконец бумажный ажиотаж закончился, и все с облегчением расслабились.

– Дамы и господа, наш самолёт начал снижение, пожалуйста, пристегните ремни, – объявила стюардесса на русском и повторила по-английски.

– Боже! Какой крохотный аэропотрик! – опешила Дуся, когда шасси стукнулись о землю, и самолёт затрясло, будто он выехал на разбитую просёлочную дорогу. – Нам вообще хватит места затормозить?

– Конечно хватит. Здесь приземляемся не только мы, не волнуйся, – успокоила мама.

«Сомневаюсь, – Дуся с подозрением созерцала мелькающие трещины на асфальте взлетной полосы. – Боже, лишь бы второй самолет не прилетел. Нам же конец будет…» Дуся порадовалась, что Кудряшка сидит в конце самолета и не видит её страха, а то подколам не было бы числа, до конца поездки не отмоешься.

– Фуф! – Дуся вытерла вспотевший лоб, когда самолет благополучно остановился. – Похоже на вынужденную посадку. Смотри, мам, сели просто в поле.

– Ой, да ладно, – прыснула мама, – много у тебя было вынужденных?

Весь полёт Дуся фантазировала, каким будет её первое впечатление от Занзибара. Но она не ожидала, что его можно будет выразить одни словом – «бежевое». Именно этот цвет преобладал повсюду.

Всё из-за вездесущей пыли. Она и дарила предметам этот незабываемый колорит. Дуся знала по предыдущим поездкам, что в Африке везде так. Мама Саша взяла дочь в первую поездку, когда Дусе едва исполнилось четыре, и с тех пор она обожала Африку. В первом классе Дуся сама попросилась на курсы французского, поняв, что в настоящей Африке он гораздо нужнее. Английский – для туристических районов. Со временем Дуся и суахили² научилась понимать. Не так чтобы отвал башки и Нобелевская премия, но на «Хабари гани?»³ чётко отвечала: «Нзури»⁴, а на изумленное «Мзунгу»⁵ эффектно закатывала глаза.

– Так, рябят… – включила большого босса мама, когда отстояв огромную очередь у входа в аэропорт, они наконец попали в прохладное благодаря кондиционерам здание. Всякий раз, когда мама корчила из себя большого начальника, она упирала руки в боки и делала строгое выражение физиономии. – Нам с вами надо разделиться, чтобы получить визу и обменять деньги. Очереди в июне ужасные, сами знаете.

– Начало туристического сезона и миграции диких животных, – закивал дядя Игорь. – Туристов хоть чем хочешь ешь. Кто куда идет?

– Вот-вот… Так… Мы с Дусей займем очередь за визой, а вы с Артёмом – в банкомат, – фирменным деловым тоном распорядилась мама.

– Заметано, – бодро сказал Артём, и они с отцом ушли.

Через полчаса Азарочкины вернулись. На их лицах светилось чувство выполненного долга.

– Мы обменяли все, что было, – показал несколько пачек деньг дядя Игорь. У него был такой счастливый и гордый вид, будто он вождь племени и лично забил мамонта. – Очередь бешеная. Хорошо ещё, что нам хватило. То ж Занзибар, тут тяжело с обменом, банкоматов – раз, два и обчелся.

– Молодец, Игорёк, – заулыбалась мама. – Ты просто золотце!

– А то! – дядя Игорь с шутливо важным выражением лица скрестил руки на груди, ухитрившись не уронить деньги.

– Кстати о бабках, бать, – Артем держал несколько пачек чипсов и орешков. Одну пачку он открыл и закинул чипсину в рот, не предложив другим. – На фига мы весь день бегали по Москве и меняли доллары по пятьдесят и сто?

– Потому, сынуля, что за пятьдесят и сто баксов в Занзибаре дают больше шиллингов, чем за десять или двадцать. Учись, пока я жив, – выпятил грудь дядя Игорь.

– Дядя Игорь, можно посмотреть на деньги? – Дуся уставилась на пачки c жадным интересом коллекционера-бониста.

– Конечно, принцесса, – отдал ей одну пачку дядя Игорь. – Танзанийские шиллинги собственной персоной. Изучай.

– Ух, ты! Какая милота! – всплеснула руками Дуся и нежно взяла купюры. – На пятитысячных нарисован носорог, а на десятитысячной – слон.

– Вообще, есть еще пятитысячные с жирафом, – почесал подбородок дядя Игорь. – Их в банкомате, наверное, не было.

– А на двухтысячных лев изображён, а на зелёных пятисотках – буйвол, – с азартом окунулась в мир танзанийских шиллингов Дуся, как юная и любознательная пиранья. – Есть и люди – на деньгах поменьше.

– Да уж… Плевать на людей, особенно местных, – это фирменный африканский стиль, – хохотнул дядя Игорь.

– Игорь! – мама устыдила его укоризненным взглядом.

– Все-все, больше не буду, – дядя Игорь выставил вперед ладони, словно защищаясь.

– А где вы успели взять чипсы с орешками, – Дуся наконец обратила внимание на хрумкающего Артема.

– Не поверите, в дьюти фри, – ухмыльнулся дядя Игорь.

– В дьюти фри? – недоверчиво приподняла бровь Дуся.

– Ага, а там ничего не продается кроме пива, чипсов и ништяков к пиву. Ну еще есть пирожки, но мы рисковать не стали.

– Вот это я понимаю, – развеселилась Дуся. – Всем дьютям фрям дьюти фри.

– Помедленнее, я записываю, – прыснул Артем, и ошметки чипсов полетели из его рта.

– Фу, чел! – поморщилась Дуся. – Это было противно. И в приличном обществе принято делиться, если кто не знал.

– Где его взять-то – это приличное общество? – нарывался Артем.

– А по сопатке? – ухмыльнулась Дуся.

– Вот языкастая, – осклабился Артем, закидывая в рот очередную чипсину. – Кого хочешь уговоришь. Угощайся. Теть Саш, а вам чипсов предложить?

– Нет, спасибо, дорогой. Кушайте сами.

В очереди за визой стояли ещё два часа.

– Надо было электронную сделать, – с видом знатока лениво пробурчал Артём.

– Поздно узнали, – дядя Игорь смиренно переставлял сумки. – В следующий раз учтём. А вот платить лучше наличными, не в ту очередь встали. Нечего кормить коррупционеров, – дядя Игорь приподнял бровь.

– Карты иногда блокируются при оплате, – парировала мама, – неоправданный риск. А уж кто деньги забирает, нас не касается. И комиссию берут.

Сначала бумаги исчезли в одном из зелёных окошек. К ним и стояла самая длинная и нетерпеливая очередь. Молодой человек, будто отлитый из шоколада, не глядя забрал анкеты, но мельком всех сравнил с фотками в паспортах. Снял отпечатки пальцев и попросил проследовать на оплату. Дуся расстроилась было, но очередь в кассу двигалась быстро. Мама сунула за всех двести баксов и получила квитанцию. Наконец в третьей будке с вывеской «CITIZEN / RESIDENTS» раздались долгожданные шлепки печати по паспортам.

На улице Дуся с любопытством осмотрелась.

– А что там? – поинтересовалась она, указывая на двухэтажное здание с арками, как у древнего восточного дворца из сказок.

– Старый терминал, – охотно пояснил дядя Игорь. – Все международные рейсы проходят через новый, а местные – через старый. Если бы мы приехали года на три-четыре пораньше, то могли бы застать шоу.

– Что за шоу? – заинтересовалась Дуся.

– Толпа работников аэропорта, даже не все в форме, с тележками из супермаркета! – хохотнул дядя Игорь.

– И что же они везли в тележках? – Дуся не собиралась выходить из режима «Хочу все знать».

– Багаж пассажиров. Причем все сразу привезти им не удавалось, приходилось делать несколько ходок. Представляешь, сколько времени уходило?

– Зашквар! – посочувствовала Дуся.

– Зато теперь вон какую красоту отгрохали! – дядя Игорь окинул взглядом новое современное здание.

– И никаких тележек, – хмыкнул Кудряшка.

– Ну и где этот… – дядя Игорь посмотрел на Дусю с Кудряшкой и замолчал, подбирая слова. – Бармалей Эрик? Обещал же встретить у входа в новое здание аэропорта. Вечно он… – последние слова дяди Игоря Дуся не расслышала.

– Вон, смотрите, наши имена на табличке у того хмыря! – указал пальцем Курдряшка.

– Сынуля, выбирай выражения, с нами же дамы, – дядя Игорь погрозил пальцем сыну.

– Извинтиляюсь, – Артем изобразил куртуазный реверанс, но едва не упал под тяжестью сумок.

– Учишься балету, Поттер? – отпустила колкость Дуся и поймала его за рюкзак.

– Спасибиссимо. Ты настоящий друг! – отвесил поясной поклон Кудряшка, на этот раз надёжно придержав багаж.

– Незачтоссимо, – передразнила Дуся преувеличено почтительный тон Артема. – Обращайся.

– Имена наши… Только я его не знаю. Начинаются фокусы, не успели приехать. – Мама задумчиво разглядывала человека с табличкой. – Давайте подойдем.

– Здравствуйте! Меня зовут Читемо. Я дворецкий и водитель мистера Эрика Стилвотера, – по-английски представился полный африканец лет пятидесяти в серой рубашке и белых брюках. Серебристая оправа очков с диоптриями блестела на солнце, оттеняя кожу кофейного цвета. – Разрешите помочь вам с багажом.

Читемо взял сумки, и процессия отправилась на парковку. Там их ждал серебристый «лексус». «Под цвет оправы подбирал», – подумала Дуся. Дворецкий шустро закинул вещи в багажник.

– Эрик же обещал лично встретить, – нахмурилась мама.

– Совершенно верно, но у него возникли неотложные дела. Он просил извиниться. Но не волнуйтесь, он скоро приедет, а пока я позабочусь о вас, – важно пересказал дворецкий явно заученные слова.

– Ну, ладно, приятно познакомиться, – ответила за всех мама, и компания разместилась в салоне автомобиля. – Дуся, ты намазалась солнцезащитным кремом?

– Да, уже, – Дуся сунула маме в нос тыльную сторону ладошки.

– Хорошо, дай-ка взглянуть… – мама придирчиво осмотрела Дусю. – Э, нет. Так не пойдет. На веках, ушах и локтях нет крема, а это прямая дорожка в ожоговый центр.

– Какая ты бдительная мамаша, – хмыкнула Дуся, – ничего от тебя не скроешь.

– Очень смешно, – мама сунула тюбик с кремом ей в руку, – Когда я первый раз попала в Африку, тоже намазалась кремом кое-как и сильно обгорела, особенно веки. Было так больно, что пришлось спать с открытыми глазами целую неделю. У меня даже фотки остались. Хочешь покажу?

– Спасибо, не надо, – поежилась Дуся и принялась энергично исправлять недочеты солнцезащитного грима.

Образ обгоревших век действовал безотказно на «неокрепшую детскую психику». Дуся слышала эту историю всякий раз по прилете в Африку, но всё равно впечатлялась.

– Вот умница. Совсем другое дело. – Тюбик исчез в мамином рюкзачке.