Следуй за своим вдохновением,

и Вселенная откроет тебе двери там,

где раньше были стены.

Джозеф Кэмпбелл,

американский исследователь мифологии

Дизайнер обложки Наталья Залесова

Корректор Анатолий Заплатин

© Олеся ДЕРБИ, 2020

© Маргарита РАЙ, 2020

© Наталья Залесова, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-4496-5975-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

– ОН подарил мне букет… Мои любимые цветы… – Ритка таинственно шептала в трубку телефона. Если бы она снималась в каком-нибудь загадочном фильме, то наверняка бы отошла за угол и прикрыла ладошкой рот, накрашенный красной помадой.

Хотела только спросить у замужней подруги, кто этот таинственный ОН, и по какому случаю вдруг подарил огромный букет? Но нас прервали. Сначала муж, который приболел и отправился в аптеку за шалфеем. Потом мама с привычными вопросами: «Где ты? Как ваши дела? Как дети?» Затем позвонила младшая сестра с личной просьбой. Потом брат решил поделиться планами на ближайшее будущее. С каждым поговорила, ответила на вопросы, дала советы, но в голове была только недосказанная история про букет для Ритуси.

Конечно, мы созвонились чуть позже. И, как всегда, болтали больше часа. Но Рита так и не удовлетворила моё любопытство. Напротив, только разожгла костёр бесконечных вопросов, рассказав несколько историй про Белую комнату, где тайком общается с душами известных людей. У каждого, кто приходит сюда, она спрашивает про Счастье и Любовь. Гости отвечают по-разному.

Для обычного человека эти истории могут показаться странными или выдуманными. Но, зная Маргариту, то, что она давно увлечена Фен Шуй, картами Таро и астральными путешествиями, я склонна больше верить на слово подруге, чем прогнозу погоды на ближайшие два дня. А пока меня не разорвало от нетерпения, с разрешения Маргариты поделюсь с вами несколькими историями из Белой комнаты. Вдруг в этих тайных беседах про Счастье и Любовь найдёте для себя что-то полезное и интересное?

Глава 1

БЕЛАЯ КОМНАТА

…Когда муж увёз Ритку за границу, она там вдруг заскучала. Пока привыкала к новой стране, городу, улицам, домам и людям, увлеклась раскладами Таро. Бродила по антикварным лавкам в поисках какой-нибудь тарелочки XVIII века, которая расскажет ей непростую историю о жизни и странствиях хозяев-аристократов. Чтобы хоть как-то избавиться от хандры, начала совершать астральные прогулки. Часто звонила на родину родным и друзьям. Но даже всё это многообразие досуга не могло утолить Риткину жажду приключений.

Потом у Риты появились странные знакомые. Девушку окружили маги, волшебники, колдуньи и колдуны, медиумы, экстрасенсы. Она посещала тайные собрания Ордена трилистника. Ходила на секретные спиритические сеансы. Бросала красные кружевные трусики на люстру в компании странных личностей, которые верили: дескать, именно красное, подброшенное до потолка, привлечёт в жизнь нескончаемый денежный поток. В те долгие осенние дни подруга и познакомилась с Мадлен…

– Кто такая Мадлен? – каждый раз спрашивала я Маргариту, умирая от любопытства.

А та отмахивалась: мол, Мадлен – имя вымышленное, что-то вроде прозвища. Как зовут эту загадочную даму, ей строго-настрого говорить запрещено. Дескать, человек очень известный в узких кругах и избегает общения с малознакомыми людьми. Думаю, именно конспирация и сверхсекретность мероприятий Мадлен разожгли любопытство подруги, и она ввязалась в очередную, не от мира сего, «авантюру».

Когда Маргарите шепнули, что существует некая Белая комната, где можно поговорить с известными людьми, она представила себе что-то вроде Овального кабинета. Да-да… Того самого, в западном крыле Белого дома, где четыре двери и три больших окна, выходящих на юг.

В тот день подруга скучала. Жажда приключений накрывала её очередной волной. И когда Мадлен пригласила Риту в Белую комнату, любительница острых ощущений тут же согласилась и понеслась на другой конец города, сгорая от любопытства.

Конечно, на деле всё оказалось совсем не так, как подруга себе это представляла. Белая комната была похожа на обычную телевизионную студию, где, как правило, беседуют ведущий и приглашённый гость. В первый раз Ритке участвовать в разговоре не разрешили: посиди, мол, послушай, поучись. Со временем Мадлен научила подругу одному чудесному трюку, и та могла не только раздвигать стены своей комнаты самостоятельно, но и приглашать в гости лишь тех, кто интересен ей самой. Так у Риты началась совсем другая жизнь, полная новых встреч, волнений и приключений.

Представьте себе, как сгорала я от любопытства, когда ждала звонка от подруги, требуя подробностей новой встречи в Белой комнате. Разумеется, строго соблюдая секретность, Ритка даже мне рассказывала не обо всём. Но и того, что я успевала выспросить за полчаса-час наших еженедельных бесед, вполне хватило для того, чтобы поделиться с вами любопытными фактами.

Глава 2

СВЕТ

Антон Палыч был хмурым и задумчивым. Говорил: мол, устал от людей. Всякую ерунду спрашивают. Дескать, жизнь на небесах не такая беспечальная, как может показаться тем, кто живёт земными заботами. В тёмно-сером костюме, с седеющей бородкой и волосами, в Белой комнате он казался ниже ростом. В стёклах стареньких очков отражались светлые стены. Писатель то и дело прикрывал глаза. Наклоняя голову, подпирал её пальцами. Поначалу Чехов отвечал на вопросы неохотно, словно делая одолжение. Но потом разговорился. Ведь речь шла о его обожаемой теме – о любви…

– Что такое счастье? – Рита заглянула в его грустные глаза. Улыбнулась ободряюще. Устроилась поудобнее, закинув нога на ногу и сцепив руки замком на коленке.

– Счастье – это любовь, – Антон Палыч прикрыл глаза и откинул голову на спинку кресла: так ему легче думалось. – Несчастные те люди, которые не испытали этого светлого чувства. Если нет любви, то нет и счастья. Она божественна, как и жизнь, дарованная нам свыше.

– Что больше всего Вас беспокоило на Земле?

– Хм… Нищета и болезни.

– А что радовало? Что придавало сил?

– Любовь. Когда пришло время уходить, именно её я забрал с собой.

– Писательство – это дар или наказание? – Маргарита забралась с ногами в кресло, подтянула колени, упёрлась в них подбородком. Если бы кто-нибудь наблюдал за этой беседой, то сказал бы, что сидящая напротив Чехова девушка в этот момент была похожа на маленького ребёнка. На малыша, которому добрый дедушка рассказывает очередную волшебную историю.

Антон Палыч вдруг улыбнулся. Вот она – его любимая тема для разговора:

– И то и другое. Когда пишется легко, тогда дар, тогда как бы светишься, получаешь удовольствие. Слова идут от сердца, и ты позволяешь героям жить своей жизнью. Нет никакого принуждения: полная свобода для творчества. А наказание, когда писать заставляют. Когда знают, что можешь, поэтому давят на тебя, выпрашивая строчку, слово, рассказ. Это самое тяжёлое. Когда не хочешь, когда произведение не рождается, а ты должен! Хочется выть и плакать, всё сжечь, лечь и лежать, чтобы подумали: да он умер. Тогда меланхолия и депрессия охотно идут к тебе в подруги. А дружат они только с думающими людьми…

– Если бы у Вас была возможность, о чём бы сейчас написали?

– Хм… Свечи, свет… Люблю, когда тепло и светло. Написал бы рассказ, назвав его «Свет». Это история про тебя, как про мотылька, стучащегося в окно. Маленькое красивое чудо, ждущее счастья. Крошка с большими крыльями, не предназначенными для того, чтобы летать. Пусть этот мотылёк не разобьётся о стекло. Пусть ему помогут те самые большие крылья. И пусть он верит, что самое светлое всегда впереди. И ты верь. Маленькое земное чудо, которое всё ещё ищет любовь…

– И тогда он поднялся. Сказал, что ему пора. – Ритка взволнованно дышала в телефонную трубку. – И подарил мне букет. Представляешь? Мои любимые цветы. Откуда Чехов мог знать о том, какие цветы я обожаю? Загадка…

***

…После того как подруга рассказала мне про Белую комнату, я не спала несколько дней. Представляла Антона Палыча с пишущим пером в руке. Чернильные капельки, растекающиеся хмурыми тучками по белому бумажному небу. Я видела огонёк свечи в окне. И Ритку, которая летит на свет любви, как мотылёк. Я слышала, как хлопают её крылья. Мне почему-то показалось, что крылья подруги должны быть, как у бабочки: большие, яркие и тонкие. И в них обязательно должны отражаться свет, Антон Палыч, склонивший голову над чистым листом, и дрожащее от волнения перо, которое рисует новую «картинку» о счастье и любви.