Посвящается памяти Стаса Бурнашева

10 июня.

Наконец-то каникулы. Родичи на лагерь денег не нашли – папку вышибли с работы. Ну и ладно, как у Симпсонов, будет больше времени проводить с семьёй если не забухает с горя. К бабушке в деревню ехать отстой, гусей там пасти что ли? Послали в экологический лагерь от нашего школьного кружка, которым руководит Михал Иваныч или дядя Миша – наш учитель географии. И экологии… и истории. Зашибись, мы как в Нэшнл Географик едем куда-то, не знаю, в лес, тайгу, пустыню и будем там жить в палатках две недели. Будем изучать природу. Беречь её. Экология там и всё такое. Защищать, спасать зверей. Может поймаем браконьеров. Нас 12 юных натуралистов из разных классов. Шестиклассники только я и Маша Сиделкина, остальные из старших классов. С Машей в школе мы особенно не общались. Она была из компании очкариков-отличников. такая вся правильная. Родители какие-то ученые. Короче похожа на Кролика из Винни Пуха. Ещё с нами значит едут в автобусе руководители кружка Дядя Миша – он самый опытный, с ним хоть куда. Его помощник Степаныч – всегда бухой, но неплохой мужик, добрый в душе, когда с похмелья. Он и сейчас пиво пьёт из бутылки, запрятанной в бумажный пакет, будто мы не замечаем. Славик с женой и ещё своего сопливого Борю захватили. Он там сдохнет, ему же пять лет. Арнольдовна – о ней позже, чтобы настроение не портить, она из института и с ней ещё двое студентов Саша и Наташа. О, уже притёрлись. Этот Шурик (как я его прозвал за очки) клинья подбивает, а она хихикает.

Нет, пауза, приехали в какой-то городишко. Тут пересадка. Говорят, тут ещё к нам примкнут местные друзья экологи. Вылезли из нашего Хайгера, помахали ему ручкой. Рюкзаки в кучу свалили сидим ждём. Жарко, хочется пить. Пойду у Славки спрошу. Славец в десятом и относится к нам среднеклашкам как старший брат. Опекает, блин, но вода закончилась ещё в автобусе и наши собрались в магазин свалить, но Арнольдовна просекла и орёт – сидеть, не расходиться. Будем умирать от жажды. Надо посмотреть, что там с едой.

А, вот показались и они. Трое взрослых и пятеро школьников. Пацаны какие-то зачуханные, худые и маленькие, а девчонки наоборот коровы, нет лошади. Кстати может живую лошадь удастся увидеть? Пришли короче и рядом околачиваются. Взрослые куда-то отошли в сторону, разговаривают. Потом приехал старый раздолбаный автобус. Короче – пазик. Дверь передняя вообще не закрывается. Из форточки водителя дым валит – это он так курит. И мы туда все влезем? Вышло так, что влезли и поехали на место дислокации. Все дружно вынули свои мобильники, воткнули наушники и едем, наслаждаемся поездкой. В автобусе воняет выхлопом, дешёвым куревом, мухи со слепнями роятся. Один слепень попал мне в рот. Я его съел. Кисленький. Буду питаться насекомыми и стану насекомоядцем.

С трассы мы свернули на асфальт похуже, потом и его не стало и начали ехать по настоящему лесу. Появились комары, а мухи со слепнями исчезли. Где-то через час наш пазик остановился на поляне, и я понял «приехали». Дядя Миша скомандовал собрать вещи, и мы двинулись к месту разбивки лагеря. Местом оказался тупо лес. Между холмами блестела речка, а мы расположились на её крутом берегу. Этот факт обрадовал. Разбивка лагеря началась с установки палаток, но как выяснилось дядя Миша человек старой формации и припас для нас брезентовые большие палатки – одну для пацанов, другую для девчонок. Мы долго путались в сплетении верёвок, колышков пока дядя Миша не взял организацию в свои руки. Все мечты разбились. Наши капроновые палатки остались лишь служить подушками. А тем временем инструкторы поставили свои фирменные индивидуалки и общую командную. Оказалось, что до нас тут кто-то побывал и построил длинные столы со скамейками и кухню. Осталось только полиэтиленовый навес натянуть. Все лишние продукты было приказано сдать Степанычу, который стал завхозом. Комары просто пытаются унести в гнездо. Мазь не спасает. Боря весь покрыт слоем комаров, но его это кажется не пугает – комаров-то он никогда не видел. К вечеру, наверное, из него всю кровь выпьют.

Купаться запретили. Только с инструктором. Что делать, что делать? Везде засада. Местные тем временем обед на костре приготовили. Шустрые оказались. Идём на кухню. А миску я взял? Нет, папка положил пока мамка на работе была. Макароны с тушенкой ммм, я дома это не ел, оказывается вкусно с голодухи.

Все тусуются по лесу или около речки. Адский ад – нет связи. Как теперь жить? Сиделкина подошла и предложила вместе научное исследование делать. Я сказал, что не против конечно, тем более она биологией увлекается. Может чему-нибудь научусь.

Вечером в палатке кто-то оставил открытой дверь. комаров набилось несметная толпа, пищат, как стадо резиновых уточек. Зажгли пластинку, ждём. Старшие куда-то ушли, видимо покурить, а может и выпить. Мне этого не надо. Вы бы отца моего пьяным видели, сразу бы расхотелось и пить, и курить. Где-то вдали слышалось бренчание гитары и смех инструкторов.

Ну всё бабайки.

11 июня.

Сон прервался громким кличем – «Подъём». Никто из пацанов не шевелится, прикинусь, что сплю. Внезапно полог открылся и ласковый голос дяди Миши произнёс – если не встанете – буду вытаскивать за жопы. Так бы сразу и сказал, кричать-то зачем. Спальники зашевелились.

Природа взяла своё, мочевой пузырь грозил лопнуть. Я спросил дядю Мишу про туалет. Он ответил – читать умеешь? И кивнул на табличку на дереве. Листок бумаги, обёрнутый в полиэтилен и привязанный бечевкой гласил «Мальчикам направо, девочкам налево» – и всё. Я побрёл направо. Навстречу попадались бодрые опорожнившиеся юннаты. Лес разрывался от щебета разных птичек. Они будто старались друг друга перекричать. Интересно, кто из них кто? – подумал я, пристроившись у берёзки, а из лагеря донёсся новый крик дяди Миши – «Завтрак» – видно скучать здесь не дадут. После завтрака было распределение тем научных работ. Арнольдовна, как майор Пейн, возвышалась над столом одетая в камуфляж. За ней сгрудились остальные инструкторы. Вид у них был несвежий – видно не выспались. Сиделкина пришла деловая такая, с биноклем на шее, и села рядом со мной. Когда до наших фамилий дошла очередь, а моя Салов, если что, предложила нашу тему, ну то есть сама придумала – «Жизнь ласточек береговушек». Ты сама-то про них что-нибудь знаешь? – спросил я, «Не ссы» – лаконично ответила Маша. Затем мы с ней побрели вдоль речки, к предположительному месту их обитания, а жили они как видно из их названия на берегу. Стало жарко, в воздухе звенели мошки. Там, где речка делала поворот, берег был крутой и обрывистый, и весь истыкан норами. Его вид напомнил старый мультик «Красная горка» про хороших ласточек, воробьёв и плохого кота. Но ласточек видно не было – просто норки. Чем же они их копают? Маша объяснила, что копают лапками и клювом.

– И чё делать будем? Помогать им? – Без энтузиазма спросил я

– Сейчас просто понаблюдаем, сфоткаем, а потом придём в лагерь и составим план, тебе надо про них побольше узнать. Я тебе книжку дам – ответила Маша, сделав вид, что не заметила моего сарказма.

«И здесь читать заставляют. Кстати, что нам на лето задали?» – вспомнилась не ко-времени школа, будь она неладна. Мы полезли на склон, чтобы получше разглядеть норки их обитателей. В нижних никого не было, а вскарабкавшись чуть повыше, я чуть не упал от вылетевшей прямо перед моим носом ласточки. Заглянул в ближайшую. Оттуда на меня хищно глядела злобная мордочка с хищным клювом, окруженным торчащими волосками.

– Одна жилая норка есть – крикнул я Маше.

– Посмотри есть ли там яйца или птенцы – ответила она и я автоматически сунул туда руку, чтобы выгнать птичку, о чём сразу пожалел, получив удар клювом.

– Эта тварь клюётся – закричал я, отдёрнув руку.

– Ладно, не кипишуй –успокоила Маша – попозже придём, когда они кушать полетят. Сейчас жилые норки пометим и пойдём в лагерь.

Вскоре над рекой разнёсся знакомый клич, зовущий к обеду. У кухни уже столпились унылые грязные юннаты, озабоченные полученными научными заданиями, с мисками наперевес. Инструкторы толпились поодаль, вальяжно курили наблюдая за раздачей. Маленький Боря, весь равномерно покрытый прыщами, мучал ящерицу. Дежурные бодро разливали что-то горячее и жидкое, похожее на суп. Получив свою порцию, мы сели за стол и начали обсуждать предстоящий план действий под звонкий стук ложек. Нужен был фонарик, а то в глубине норы ничего не видно, вода, хлеб (можно было стащить на кухне). И главное, как их различать. Я подал идею – может участниками «Дома 2». Тоже ни фига не делают, только жрут, трахаются и выясняют отношения. Ту ласточку, которая меня клюнула я назвал Ксюшей от Ксении Собчак. Маша была не против.

Так вот и началось моё знакомство с ласточками береговушками. Вечером я начал читать книжку, которая дала мне Маша. Оказывается, что латинское название Riparia riparia – красивое и легко запоминающееся. Тут дальше, чтобы было понятно всем, привожу описание: ее длина не более 13 см, размах крыльев 29, длина крыла 10, оперение сверху землисто-бурого цвета; снизу – белого с буро-пепельной поперечной полоской в области груди. Самец и самка похожи друг на друга. Птенцы окрашены немного темнее. Прилетают они к нам из Африки во второй половине апреля и сразу начинают рыть. Метр норы вырывается за два дня, если это песок. Некоторые бывают меньше метра глубиной, а на конце их нет ни расширения, ни гнезда – значит что-то пошло не так. Высиживание яиц у них длится недолго, менее четырнадцати дней, а уже через три недели птенцы покидают гнездо. Значит мы успеем последить за их ростом. Родители, как ни странно обычно не ночуют вместе с детьми. Птенцов старательно укутывают одеялом из перьев, а сами улетают на общий ночлег, иногда за несколько километров от колонии гнезд. Из процесса чтения меня вывел клич – «Ужин». Не думал, что книжки читать так прикольно. Сегодня лягу пораньше. Договорились с Машей на пять часов, пока ласточки ещё спят. Не забыть бы бинокль и фонарик.

12 июня.

Проснулся я от того, что кто-то дёргал меня за ногу. Где только Машка научилась рано просыпаться. Раньше десяти в каникулы меня родичи даже будить бояться. А тут девчонка. Но мужское самолюбие пересилило. Несмотря на лето на улице было свежо, но комарам это не мешало нас грызть. По пути вспугнули Шурика с подругой. Они сделали вид, что изучают муравьёв. мы культурно пожелали им доброго утра. Пока шел, вспомнил, что забыл бинокль. Может Маша взяла – да, точно взяла – он у неё на шее. так молча дошли до склона. Ласточки уж проснулись и вились над речкой, разгоняя туман. В одной из норок на меня смотрели злобные мордочки птенцов. Они сидели близко к краю. Я их сфоткал и помахал Маше смартфоном. А она в ответ попросила их зарисовать.

К завтраку мы совсем выдохлись, но осталось приятное ощущение от сделанной научной работы. Отдохнуть не получилось.