Цитаты из книг автора «Олег Лекманов»

Износились тонкие подошвы, А идти без них – одно страданье. А судьба смеется: “Где вы? Что ж вы? Торопитесь, милое созданье”.

Характерную историю, показывающую, какую роль в жизни Ерофеева играли грибы и все, что с ними связано, рассказывает Марк Гринберг: «На меня он только один раз по-настоящему гаркнул. Как-то утром позвонил и сказал: “Давай-ка подваливай к часу дня на Ярославский вокзал, поедем по грибы”. Он меня врасплох застал, и я ему сказал: “Вень, слушай, рад бы, но дел полно…” – что-то такое. И тут он именно прорычал: “Вот кого я терпеть не могу, это деловых людей – у которых дел полно. Ты сам подумай: какие у тебя дела могут быть, которые важнее грибов?” Я захохотал и что-то такое пробормотал извинительное, но тем не менее в тот раз не поехал, действительно не мог

«Еду в метро. Напротив меня сидит противный мордоворот. В костюме, в белой рубашке, с галстуком, в руках газета. Мерзость. И вдруг я вижу у него на рубашке крохотное пятнышко от портвейна, всего одна капелька. И сразу же я замечаю, как он внимательно, интеллигентно читает газету. Хорошими умными глазам

Виктор Некрасов, кстати, умолял целых две минуты перестать пить и заняться литературным делом. Смешнее всего то, что два дня спустя позвонил участковый 108-го отделения милиции Фрунзен<ского> р<айон>на и требовал того же самого, с той только разницей, что он, как Тамара Гущина, избегал разговоров на темы литературных дел»

Он считал, что это идиоты, которые если попадут в такие условия, которые они ставят другим, на них смотреть будет страшно.

Позднейший итог был подведен безапелляционной формулировкой из «Записей и выписок» Михаила Гаспарова: «Вен. Ерофеев был антисемит. Об этом сказали Лотману, который им восхищался. Лотман ответил: “Интимной жизнью писателей я не интересуюсь”» .

У меня есть такой прием: я кладу рядом с человеком свою мысль, но незаметно. И через некоторое время он искренне убежден, что это ему самому в голову пришло” (249, с. 88).

Я безгранично расширил сферу интимности…»

Зато после Карачаровской опохмелки авторские подмигивания, знаки искреннего присутствия, становятся явственнее

Веничка распахивает душу в своей «всемирной отзывчивости», а его отталкивают и гонят