В ночь с 5 на 6 ноября 2010 в Москве зверски избили журналиста Олега Кашина. Ни исполнителей покушения, ни заказчиков до сих пор не нашли несмотря на обещания президента Медведева (впрочем, учитывая дальнейшую эволюцию политической карьеры Медведева, его словам значения придавать не стоило). Но за два месяца до покушения журналист отдал в издательство Ad Marginem рукопись своей повести «Роисся вперде!». Судя по описанному в тексте, автор так плотно соприкасался с теми горними сферами политики РФ, что можно считать – Кашин еще легко отделался. В отличие от своих героев.
Начинается повесть, как социальный фарс в духе Булгакова, но на материале России нулевых. Приходят на ум и «Роковые яйца», и «Собачье сердце». Изобретатель-самоучка Карпов уезжает в провинцию, в пустеющий научный городок, где трудился когда-то его дед-ученый, чтобы довести до ума свое изобретение – вакцину, ускоряющую рост живых организмов. Начинается все очень смешно – увеличение крыс, излечение циркового лилипута. Затем об изобретении Карпова узнает наследник одной из олигархических империй, чьи миллиарды не могут излечить его – он родился на свет карликом (сама тема низкорослых людей в РФ является, как известно, весьма крамольной). Тут-то спокойная жизнь для Карпова и людей, окружающих его заканчивается. И становится, в общем-то, не до смеха. Эволюция изобретения Карпова завершается чудовищным социальным экспериментом, во время которого кремлевские политтехнологи пытаются вырастить искусственно «мобилизационное большинство».
Конечно, Олег Кашин не Булгаков, не Пелевин, не Сорокин и даже не Проханов – и его произведение вряд ли войдет в историю русской литературы, Конечно, Кашин написал тусовочную книгу – все эти Околоноля, журналистки Бекки, жуткие Славы Озерковы и прочие намеки, цепляют глаз любого, кто следит за жизнью политблогеров, но мало что скажут постороннему читателю.
Однако у повести Кашина есть по-крайней мере две сильные стороны. Во-первых, наблюдательный глаз «посвященного» журналиста, превращает местами трагикомический, местами жутковатый сюжет, в слепок эпохи, ценный для мимолетного времени блогов, «лайков», «твитов» и прочей Интернет-движухи. Стоп-кадр эпохи, от которой как писал Пелевин, останется не собор Василия Блаженного, но бложок Васи Заборного. А это в свою очередь выводит читателя на сверхзадачу книги – как «ряска безвременья путинской эпохи» (как пародийно-пафосно описывают итог повести в условной «Новой газете») затягивает людей. Когда под покровом внешнего лоска, гламура и понтов, скрывается тоска, деградация, распад. Новый застой.
Книга Кашина была написана в тот момент, когда часть российского общества, пусть малочисленная и разрозненная, «страшно далекая от народа», жила надеждами на перемены. Теперь уже ясно, что перемен, которых требовали сердца, не будет, а самым актуальным персонажем на ближайшие годы становится Леонид Ильич Брежнев. Следовательно, Кашин все-таки создал документ эпохи, из-за чего его повесть приобретает особую ценность. Как остроумно выразился писатель Сергей Шаргунов: «И пускай это прозвучит диковато, но, прочитав эту книгу, даже не будучи следователем, вы, может быть, составите для себя фотороботы напавших на Олега Кашина».
«Ряска безвременья» сомкнулась над страной. Аминь