Глава 1. Таня и её наставнице. За кулисами сцены

В помещении за кулисами Дворца культуры раздавались ритмичные звуки шагов и музыки, доносящейся со сцены. На подмостках, ярко освещённых софитами, выступали мужчины в строгих чёрных жилетах, идеально выглаженных чёрных брюках и блестящих чёрных туфлях. Их белые рубашки сияли под светом прожекторов, создавая контраст с тёмной одеждой. Их движения были отточены, каждый шаг и поворот – словно часть единого механизма, слаженного и безупречного. Зрители в зале, затаив дыхание, следили за этим зрелищем, а аплодисменты то и дело разрывали тишину.

За тяжёлой серой занавеской, отделяющей сцену от закулисного мира, стояла девушка. Её звали Таня. Невысокого роста, с коротким вьющимся каре, она выглядела скромно и незаметно на фоне яркого действа. На ней было простое серое платье с аккуратным белым воротничком, а на ногах – лёгкие тканевые туфли, удобные для долгих часов работы. Таня держалась за край занавески, слегка приоткрыв её, чтобы лучше видеть выступление. Её глаза, полные восхищения, следили за каждым движением танцоров. Её лицо озаряла лёгкая улыбка, а в груди билось волнение – она словно сама была частью этого танца, хотя её место было здесь, в тени сцены.

Внезапно её отвлёк голос, раздавшийся из глубины закулисного коридора.

– Таня, подойди сюда, тебе нужно посмотреть, – позвала женщина, чей тон был строг, но доброжелателен.

Таня нехотя оторвалась от зрелища, отпустила занавеску, обернулась и поспешила на зов. Её шаги в узком проходе-коридоре слева от сцены, тянущимся вдоль стены, отделяющий зрительский зал были быстрыми, но осторожными, чтобы не нарушить тишину, царящую за сценой. Этот коридор был длинным и слегка мрачным, с низким потолком, вдоль которого тянулись массивные трубы. Стены были выкрашены наполовину: верхняя часть сияла белизной, плавно переходящей в потолок, а нижняя была покрыта глубоким тёмно-синим цветом, создавая ощущение прохлады. Над головой одиноко висела тусклая лампочка на длинном проводе, бросая слабый свет на бетонный пол. Воздух здесь был прохладным, с лёгким запахом краски и ткани, пропитанной сценической пылью.

В коридоре у стола со стулом стояла женщина, чья хрупкая фигура выделялась на фоне стены. Она была худощавой, с аккуратно уложенными тёмными волосами, собранными в строгую, но изящную причёску. На ней было цветастое платье тёмных тонов, длиной ниже колена, с короткими рукавами и белым воротничком, добавляющим нотку строгости. В руках она придерживала чёрный пиджак, аккуратно сложенный на небольшом рабочем столе, стоящем вдоль стены. Женщина сжимала воротник пиджака, словно подчёркивая важность момента.

– Таня, вот посмотри сюда, – сказала она, указывая на шов между подкладкой и воротником. Её голос был спокойным, но с ноткой наставления. – Когда ты пришиваешь в таком месте неаккуратно, делая такой шов, это очень заметно для артиста. И он не может не высказать тебе претензию.

Таня молча кивнула, внимательно разглядывая указанное место. Она понимала важность своей работы, хоть и была ещё новичком в этом деле. Её пальцы нервно теребили край платья, а взгляд был прикован к пиджаку, словно она пыталась запомнить каждую деталь.

Зал и начало киносеанса

Тем временем в зрительском зале происходило нечто грандиозное. После завершения выступления танцоров на сцене опустился белый экран, словно чистый лист, готовый принять на себя новые образы. Зал был огромным, просторным помещением, наполненным рядами мягких кресел, обитых тёмно-красной тканью. Каждый ряд был чуть выше предыдущего, образуя каскад, что позволяло каждому зрителю без труда видеть сцену или экран. Потолок зала украшала массивная люстра, от которой исходил яркий, тёплый свет, заливая всё пространство мягким сиянием. Стены были покрыты изящной ярко-желтой тканью, а вдоль проходов тянулись ковровые дорожки, приглушающие шаги.

В зале царила атмосфера праздника. Мужчины в строгих форменных костюмах и дамы в нарядных платьях, особенно красочными и яркими в свете люстры, аплодировали с энтузиазмом. Они с нетерпением ждали премьеры нового фильма, который должен был начаться с минуты на минуту. Воздух был наполнен лёгким ароматом духов и предвкушением. Постепенно свет начал меркнуть, люстра погасла, и зал погрузился в мягкую полутьму. Зрители затихли, их взгляды устремились на экран, где вскоре замелькали первые кадры. На экране появился локомотив, мощно мчащийся по рельсам. Его чёрный корпус блестел под солнцем, а из трубы вырывались клубы белого пара, растворяющегося в небе. Звуки торжественной музыки заполнили зал, создавая ощущение, будто зрители сами едут в этом поезде.

Но за кулисами, в узком коридоре, Таня и её наставница не обращали внимания на происходящее в зале. Их мир был сосредоточен на маленьком шве, который нужно было исправить. Женщина взяла иголку с чёрной ниткой и начала аккуратно делать стежки, показывая Тане, как правильно работать. Её движения были точными, почти механическими, но при этом изящными. Таня стояла рядом, внимательно следя за каждым движением иглы. Её лицо выражало смесь восхищения и лёгкого разочарования – она понимала, что ей ещё многому предстоит научиться.

– Ну вот, Таня, теперь готово, – сказала женщина, поднимая пиджак и разглядывая место шва. Она была довольна своей работой, и это читалось в её лёгкой улыбке. – Вот и ты когда-нибудь сможешь так же быстро и аккуратно. Да, Таня? – она оторвала взгляд от пиджака и посмотрела на девушку.

Таня стояла, держа себя за локоть рукой сзади, а взгляд её был опущен в пол. Правой ногой она водила туда-сюда, словно пытаясь найти опору в этом движении. Её поза выдавала смущение и неуверенность.

– Ты что, недовольна чем-то? – спросила женщина, придерживая чёрный пиджак на руках перед собой.

– Нет, я думала, у меня получилось всё аккуратно, а мне ещё расти и расти в мастерстве, – ответила Таня, искоса глянув на женщину, а затем снова потупив взгляд и продолжая юлозить ногой.

– Ну это не сразу всем удаётся, – мягко произнесла наставница, потрепав девушку по голове. – Ты ведь понимаешь, что мастерство приходит с годами, как у меня, – она улыбнулась и ещё раз провела рукой по волосам Тани. – Ну вот, и ты когда-нибудь сможешь так же справляться с задачей, поставленной перед тобой, чтобы быть полезным членом социалистического общества, направленного на благо всех трудящихся масс, как у нас в Советском Союзе принято.

– Но я же старалась изо всех сил. Почему у меня не получается, как у вас, сделать ровный стежок, который не заметен и не торчит? – голос Тани звучал с ноткой разочарования.

– И ты сможешь так же когда-то, когда ещё чуть-чуть поучишься у меня шитью, – терпеливо ответила наставница. – А теперь давай мы с тобой пойдём прогуляемся, съедим пончик и выпьем чаю.

– Ура! Пойдёмте! Я хочу составить вам компанию, выпить чаю и съесть вкусный пончик с сахарной пудрой, как в детстве, – оживилась Таня, её глаза загорелись радостью.

– Ну вот и отлично. Давай пойдём, – улыбнулась женщина.

Она обняла Таню за плечи правой рукой, в левой держа чёрный пиджак аккуратно положила его на стол, и они медленно направились по коридору, уходя от сцены. Повернув налево, они прошли под зрительскими сидениями, откуда доносились аплодисменты. В зале шёл новый социалистический фильм о достижениях народного хозяйства, и зрители с восторгом следили за кадрами, отображающими трудовые подвиги.